Хомячок на лезвии. Дилогия (СИ) - Лебедева Ива Страница 32

— А артефакты вообще используют какую-то мебель, кроме кроватей? Нет, даже не так. Есть ли тут кровати, чтобы просто спать? — озадачился я после полной экскурсии по этому «жилищу».

— А фиг их знает, — махнула рукой Лали, сбрасывая ботинки и навзничь падая в одну из кроватей. Она раскинула руки и потянулась всем телом. — Ну, вот тут спать вполне можно. Мягко. Ровно. О, пушистенько… и с подогревом, прикинь!

— За такую цену подогрев должен быть из живых хомячков, которые добровольно держатся за лапки. И дуют на тебя, когда тебе становится жарко, — усмехнулся я, присаживаясь рядом. Запах ее волос защекотал в носу, и я мысленно вздохнул, позволяя себе расслабиться больше обычного. Почему-то мне не хотелось обычных наших пререканий и взаимных подколок. Душа требовала показать этой маленькой, но сильной девушке большее.

— Э... — Лали посопела, открыла один глаз и посмотрела на меня озадаченно-подозрительно. — Нет, ну если тебе нравится спать на колючках... И дуть я не буду. Не умею.

Я пропустил мимо ушей информацию о колючках. Меня больше интересовал другой вопрос:

— Хм, значит, сама идея о совместном… сне тебе не претит? — Я внимательно всмотрелся в лицо девушки, боясь заметить даже самый незначительный намек на страх или отвращение. Я не знаю, что она пережила, но, увы, не могу изменить свою мужскую сущность. Эту девушку я хотел. В самом прямом смысле этого слова.

Лали открыла второй глаз и медленно осмотрела меня с ног до головы. Закончив изучение, закусила губу и явно задумалась. А потом ошарашила деловитым:

— Сначала надо мыться. Вместе!

Что ж, хорошо, мой маленький грызун. Позволь подарить тебе эту сказку.

Глава 38

Лали

Ну чего, чего? Я же решила, что хочу? Решила. Значит, тянуть шушпанчика за хвост вообще никакого смысла нет. А мыться полезно, мыться — это всегда к месту. Особенно перед сексом.

Вот только мои слова пришелец понял как-то очень оригинально, по-своему.

— Действительно, грех не искупаться в таком бассейне. Хотя бы ради интереса. — Мез окинул предвкушающим взглядом огромную прозрачную чашу, висящую на высоте в несколько сотен метров над землей. Затем его внимание плавно переместилось на дрейфующую по чаше кровать. Что-то решив для себя, пришелец плавно подошел к самой кромке воды и материализовал в руке несколько кристаллов мры. А затем Мез их резко сжал, отчего раздался хрустальный звук бьющегося стекла.

— Что ты… — не поняла я его действий. Нет, я волновалась не о драгоценных кристаллах. Смотря на спокойное к ним отношение пришельца, я и сама стала легче относиться к трате такого «богатства». А вот за руки своего спутника мне было слегка неспокойно.

— М-м? — Мез недоуменно повернулся ко мне, раскрывая ладонь и высыпая в воду светящийся радужный порошок. А я мысленно залепила себе затрещину: нашла за кого волноваться, этот монстрик балки голыми руками гнет, что ему хрупкие камушки. Тем более что, когда я увидела это непонятное, но жутко обаятельное чудовище в разноцветной дымке, призывно смотрящее мне в глаза… мои мысли сразу уплыли совершенно в ином направлении.

Пуговица, вторая, третья. Чешуйчатая рубашка упала куда-то к моим ногам. Пальцы, испачканные в радужной пыли, привлекали, гипнотизировали, завораживали. Медленно раздевающаяся фигура на фоне белого города. Нет, над ним. Будто древний бог из иной вселенной, который буквально держит мой мир на ладони.

— Что ты… делаешь? — еле выдавила я из себя, сглатывая слюну.

Зеленые глаза загорелись ярче, а рога поймали между собой голубоватое солнце этой планеты.

— Теперь это не просто вода, а самый настоящий целебный источник. Ты же хотела помыться. — Полураздетый пришелец склонился надо мной и провел пальцем по щеке, пачкая меня драгоценной пылью. Я почувствовала, как меня переполняет энергия. Внутри поселилось какое-то глупое, неконтролируемое чувство, сопровождающееся счастьем и радостью. Мез, нет, Рамзес… сейчас его почему-то не хотелось называть коротким именем даже мысленно.

— Не надо, — внезапно даже для себя прошептала я. — Слишком, это слишком.

Я судорожно схватила его за запястье, практически впиваясь ногтями в кожу. Если все это продолжится, то потом, когда придет время расставаться, я просто не смогу. Брошу к его ногам свою гордость, предам знакомых и друзей… предам свою свободу, свой мир… лишь бы снова ощущать это счастье. Но разве это буду все еще я? Разве это будет не то же самое, чего добивался от меня Скай? Страшно, мне страшно!

— Хорошо, хомячок, — выдохнул мне в макушку Рамзес и, подхватив мою расплывшуюся густым сиропом тушку на руки, понес к бассейну. — Извини. Видимо, порция мры была слишком большой. — Он медленно опустил меня в воду, предварительно проверив рукой температуру. — Сейчас привыкнешь, и все пройдет. Чувство эйфории и всплески эмоций — это абсолютно нормальная реакция на эту энергию для обычного человека или голодающего оператора. Но продолжаться это будет недолго.

И точно, прошло не так много времени до того момента, как я моргнула, стряхивая последние капли наваждения с ресниц. Правда, за эти несколько минут (солнце по небу не сдвинулось, значит, действительно минуты прошли, не часы) то ли я сама успела раздеться догола, то ли Мез очень шустро поспособствовал.

И сам тоже разделся, потому что я спиной и тем, что пониже, очень чувствовала его обнаженную грудь, пресс и желание.

Может, взбрыкнуть, уплыть, облить его очередным сарказмом и поиграть в водные догонялки? Да ну… никогда не понимала таких выкрутасов на стадии снятых трусов, простите. Все должно быть вовремя, а если уж полезла к мужчине в постель, в смысле в бассейн, так и нечего. Тем более я сильно не уверена, кто кого будет в итоге догонять. Особенно после всех тех сказочных видений. Этому рогатому чудовищу сейчас достаточно будет призывно шевельнуть бровью, чтобы ловила уже я. А он будет уплывать. С его силами, наверное, сразу вместе с кроватью. Я невольно хохотнула, представляя себе эту картину. Хомяк, судорожно плывущий за траходромом, на котором в соблазнительной позе развалился древний ящер. Вот же мне, зачем было представлять все так ярко! А потом еще пересказывать в красках.

— Смешно, — фыркнул невозможный засранец. — Но вообще ты завязывай. У нас тут романтическое настроение. А если мы оба будем ржать, как объевшиеся кубов цвирки, то никакого продолжения у нас не получится.

— А ты не смеши, — огрызнулась я, поправ сразу и логику, и справедливость. — Тоже мне… Целуй лучше! Чего все я да я первая?

— Действительно, лучше не отдавать инициативу в хрупкие хомячьи лапки. — Как бы подтверждая свои слова, он поцеловал мои пальцы и медленно потянул меня дальше в воду.

Я непроизвольно напряглась, готовясь плыть. Но Мез снова фыркнул мне в волосы и едва слышно прошептал, касаясь уха губами:

— Расслабься. Я не дам тебе утонуть.

— Да я не тонуть собралась, а… — дальше препираться мне благоразумно не дали. И правильно сделали, вообще-то, потому что сколько можно? Кто вообще научил его так целоваться? Это противозаконно!

— Мне кажется, мы слишком долго добираемся до этой ржавой кровати. — Рамзес снова сверкнул глазами, обхватив меня сильнее.

— Одеяла намочим… — из последних сил попытался блеснуть практичностью почти отключившийся мозг.

— Да и ржа с ними, — горячо возразил пришелец. Внезапно я почувствовала, как его мышцы напряглись, и я… полетела вверх!

— Сволочь чешуйчатая! Предупреждать же надо! А-а-а-а! — Мой вопль упорхнул с открытого балкона в небо, когда мое мокрое тело приземлилось на круглый предмет мебели, дрейфовавший по бассейну! Он меня туда закинул!

— Вот еще, — фыркнула сволочь, одним рывком вылезая из воды, прижимая меня к кровати и накрывая собой. — Тебя предупреди — так ты еще сто хозяйственных хомячьих мыслей выскажешь, пока летишь.

— Слезай, — пропыхтела я в подушку. Приземлилась-то на живот, и Мез опять давал мне себя почувствовать исключительно тылами.