Хозяйка приюта магических существ 2 - Лира Алая Страница 32

— Эбер всегда был маленьким воспитанным божеством, которого все любили и который всех любил сам, — вздохнул Рефорн. — Никто не мог предположить, что он так среагирует. Тем более, что у Эбера были брат с сестрой, которым тоже уделяли немало времени, так что детской ревности не ожидал никто. Тем более, божествам такие чувства не слишком свойственны. Мы можем ревновать, но это не бурная и яркая эмоция, как у людей, а приглушенная, где-то на уровне раздражения.

— И что случилось дальше? — спросила я.

— Ксор провел беседу, вроде как Эбер успокоился. Более того, сам Хэй, словно чувствовал, что ему не слишком рады в обители Ксора и убегал обратно к божественному древу ночевать, да и общение ограничил. Учиться — учился, но как-то отрешенно. Мы думали, что это особенность характера — относиться к воспитывающей его семье с полным равнодушие, — сказал Рефорн. — И лишь намного позже поняли, что все это время Хэй не характер такой проявлял, а понимал ревность Эбера и старался её не вызывать.

— И как же вы это поняли? — спросила я. — И кто вы?

Что ж, если Рейн захочет в этих чудных божеств вдруг плюнуть, то я не стану его сдерживать. Надо же, взрослые дяди и тети, как сказал бы Арч, а решение проблемы скинули на ребенка, даже разобраться не попытались. За Хэя было чисто по-человечески обидно: если бы кто-то в возрасте трех-четырех лет не ночевал в доме, а убегал куда-то в другое место, то стоило хотя бы насторожиться и попытаться разобраться в причинах, а не списывать все на уникальность. Наругать, в конце концов, чтобы ребенок понял, что другим важно знать, где он и что с ним, а не... Хотя, возможно, я мыслила узкими человеческими мерками.

— Те божества, с которыми Хэй позже все-таки сдружился. Я, Нинья, а остальные имена нет смысла называть — все равно пока они ничего тебе не скажут. Да и как не понять? Стоило к Хэю подойти первыми, как из холодного псевдовзрослого он стал маленьким любопытным засранцем, каковыми и должны быть божества в его возрасте, — ответил мне Рефорн, после чего спросил: — Ты так и будешь дальше перебивать? Я понимаю, что рассказчик из меня не слишком хороший, но не настолько же?

Я подавила вздох. Дело было не в Рефорне, а во мне. Прошлое Хэя слишком сильно цепляло, словно кто-то засунул в сердце тонкую иглу — больно, неуютно и не терпится быстрее все разрешить.

— Прошу извинить, продолжайте, пожалуйста, — смиренно попросила я.

Глава 14

Хэй

Территорию Рефорна я знал хорошо. Он часто менял антураж, но размеры территории и тайные ходы всегда были одинаковы, чтобы его друзья, к коим относился и я, могли беспрепятственно перемещаться по его обители. Я запустил легкое заклинание поиска, чтобы понять, в каком направлении искать Нинью. Будь я незнакомцем или, что более серьезно, врагом, то заклинание никогда бы не сработало. А так тонкая голубая магическая нить, похожая на маленький ручей, возникла перед глазами.

Рейн, который отправился со мной, смотрел на это заклинание во все глаза, но как только понял структуру, то сразу же потеря интерес.

— Человек Хэй, а это нормально, что мы оставили то божество рядом с Лиссой? — спросил Рейн, обвивая мое горло хвостом.

Он всегда её звал Лиссой, когда она не слышала. Но в ее присутствии звучало исключительно «мой главный человек». О причинах я мог лишь догадываться.

Я аккуратно отодрал хвост от своей шеи: задушить не задушит, но приятных ощущений от такого «объятия» не слишком много. Быстро вырос, драконяка, на плечо уже не помещается. Когда превысит сотню лет, точно будет немаленьким. Хотя кому какая разница, какого он размера, если самое важное — магическая сила и навыки? Наследственность хорошая, хотя и не совсем типичная — драконы обычно обладают мощной атакующей способностью. Но дождь, ослабляющий магию, причем исключительно магию врагов, уникален. Даже я не мог с точностью сказать, лучше эта способность или хуже мощной атаки. Если бы Рейну пришлось выживать самому, то это обернулось бы проблемой. Но рядом с ним была Лиссандра, которая ни за что не позволит ему пострадать. И когда Рейн подрастет, то способность приобретет совершенно иной уровень и, скорее всего, станет аномально сильной. А если добавить к арсеналу Рейна навыки, которым обучила Лисса, и которые неизвестны в этом мире, то...

То остается радоваться, что у него нет таких черт характера, как тиранический или ненавидящий.

— Боишься?

— Совсем чуть-чуть, — честно признался Рейн.

Надо же... И когда он успел стать таким откровенным? Растет ребенок, растет.

— Не волнуйся, Рефорн её не обидит, — я сказал с абсолютной уверенностью.

— Конечно, не обидит. Он не похож на самоубийцу. Я волнуюсь, что она его обидит, — надулся Рейн. — А мне все еще надо попытаться как-то приделать к нему хвост.

Я не удержался от легкого смешка. Вот поэтому я когда-то и стал Богом Монстров. Все мои сверстники грезили о славе тех, кому покровительствуют, не суть важно — лекари, ученые, путешественники или воины, а я просто хотел наслаждаться такой забавной логикой и непосредственностью. Хотя, конечно, были и другие причины... Интересно, Лиссандра уже спросила, божеством чего именно я являлся когда-то? Ну, даже если не спросит напрямую, то догадается.

— Не обидит, не расстраивайся, — сказал я Рейну, добавив: — По крайней мере, место, куда можно будет приделать хвост, точно останется.

— Тогда ладно, — согласился ребенок, после чего спросил: — А что за небольшой подарок ты решил сделать моему главному человек?

— Рассказ о моем прошлом, — я даже не пытался соврать — драконы это прекрасно чувствуют.

Да, подарок. Самый необычный и самый роскошный из всех, которые я когда-либо кому-либо дарил. В какой-то момент стало невыносимо смотреть, как она мучается из-за своего прошлого. Это страшно, когда человек, который не замечал боли от ограничивающей магию печати, так боялся того, что было в прошлом. С другой стороны, не просто же так она легко выдерживала это мерзкое ощущение? Возможно, зная о моем прошлом, Лиссандра решится рассказать о своем. Такие болезненные и гноящиеся раны нужно вскрывать. Я когда-то смог. Потому что рядом были Король Леса, Рефорн, Нинья и другие близкие существа. Вот только навряд у Лиссы был кто-то, кто её выслушал.

— Какой странный подарок, — заметил Рейн. — Вроде бы такой бесполезный, но такой интересный, что мне хочется его прямо сейчас. А мне ты не хочешь подарить его?

— Я его подарил Лиссандре, как я могу подарить тебе? То, что отдано, то отдано, — я сделал большие и честные глаза, надеясь, что на дракончике это сработает.

Не сработало.

— Человек Хэй... У меня три варианта. Ты глупый. Ты считаешь меня глупым. У тебя проблемы с памятью. Последнее — самое прискорбное, потому что старым ты не выглядишь, а склероз в таком возрасте, — Рейн бросил в мою сторону истинно сочувствующий взгляд, — это еще хуже, чем уронить булочку в воду. Тогда можно поплакать — и Лисса купит еще одну, пусть и позже. А если память уронил, то попца. Свою не вставишь.

— Ты прав, — согласился я, подмигнув дракону. — Что ж. Если догадаешься, какой вариант ближе всего к правде, то, так уж и быть, я отвечу на два или три твоих вопроса.

— Второй, — мрачно сказал Рейн.

— А почему не первый? — фыркнул я.

Заклинание поиска Ниньи стало более стабильным, потому я влил больше силы и чуть ускорился, зорко следя за драконом — не хватало, чтобы тот свалился от усталости. Мелкий еще, да и Лисса мне больше никогда не доверит заботу о детях. Но Рейн словно и не заметил, что мы стали быстрее, невозмутимо ответил на вопрос:

— Потому что нет таких существ, которые бы считали себя глупыми. Даже если они глупые, то разве признаются в этом?