Предатели крови - Линетт Нони Страница 32

На ее имени он запнулся, и Кива спросила с колотящимся сердцем:

– Наари? С ней все хорошо?

Она оглянулась по сторонам, будто ожидала, что стражница выскочит из кустов и удавит ее за все прегрешения. Но той рядом не оказалось, как и ранее в штабе.

– Она… Той ночью… – снова попытался Кэлдон. – Твоя сестра что-то с ней сделала… Так и не объяснишь.

У Кивы застыло сердце, когда она вспомнила, как Наари лежала на полу без сознания, истекая кровью.

– Она здесь. Ты ее… скоро увидишь.

От слов Кэлдона стало как-то легче, хотя тон, которым они были сказаны, утешал мало.

Он переступил с ноги на ногу и продолжил рассказ:

– Мы знали, что войска по-прежнему верны нам, и потому решили встретиться с Эшлин в главном лагере – в крепости Хайуорт – и обсудить дальнейшие шаги. Ехали несколько недель, держась окольных дорог и по мере возможности избегая встреч, и всю дорогу старались обеспечивать Наари лучший возможный уход. Но в крепости мы узнали, что Эш в Мирравене, шпионит за королем Навоком. В последнем донесении говорилось, что она собирается скоро вернуться, так что мы ждали ее. Но шло время, она не появлялась, мы устали ждать и решили ехать на север, подумав, что она завернет в Стоунфордж по пути в Эвалон.

Он махнул рукой в сторону лагеря:

– Мы приезжаем, а тут никто про нее и не слыхивал, и мы заволновались. Дали ей еще немножко времени, потом решили, что надо что-то делать, и принялись разрабатывать операцию по спасению. Но… Ну, теперь она ни к чему. – Кэлдон пожал плечами. – Так что последние два с половиной месяца мы в основном прятались, ехали или болтались по военным лагерям.

Он пристально посмотрел на синяк на лице Кивы и закончил:

– И что-то подсказывает мне, что хоть я и проклинал каждую минуту, у тебя дела шли еще хуже, где бы тебя ни носило.

Он не спрашивал, а утверждал, и Кива не захотела отвечать.

– Ты ничего не сказал про Типпа. Он… – Она не смогла подобрать слов, страшась его ответа.

– Он здесь, – ответил Кэлдон, и Кива облегченно выдохнула. Но чуть не подавилась воздухом, когда он добавил: – Явился сегодня вечером с Тореллом и Крестой. Его мы не стали связывать: очевидно, что ему к ним и приближаться не хочется. Увидел Джарена – и все. Рыдал не хуже тебя, вцепился в него так, что я уж думал, не останется ли он так навеки. Пришлось напоить его морадином, чтобы угомонился. Бедняга сразу заснул.

Из-за кома в горле еле выдавила:

– Он пришел с Тором и Крестой? Но… как? И… и почему?

Принц проницательно взглянул на нее.

– Раз ты явно не торопишься рассказывать свою историю, почему бы нам не пойти и не послушать их?

Кива бросила на него виноватый взгляд. Могла бы догадаться, что он заметит, как она меняет тему после каждого его вопроса о прошедших месяцах.

– Прости, я знаю, мне многое нужно рассказать. Просто… – Она умолкла, не в силах договорить.

– Что я сказал насчет извинений? – В глазах Кэлдона было больше понимания, чем она заслуживала. – Успеется. Расскажешь, как захочешь.

Он качнул головой в сторону лагеря.

– Пошли, добудем кое-какие ответы.

Глава одиннадцатая

На пороге штаба Кива запнулась, увидев, что Джарен вернулся. Он стоял, скрестив руки, с нечитаемым выражением лица, и на нее не глядел. Но пришел. И Эшлин тоже – стояла рядом с ним в той же позе, правда, наряд горничной лишал ее изрядной части суровости.

– А вы не спешили, – буркнула Эшлин Кэлдону, а затем обернулась к Киве и спросила куда ласковее: – Все хорошо? Плечо…

– Нормально, – торопливо ответила Кива.

– Что там с твоим плечом? – спросил Кэлдон, глядя то на ее левое плечо, то на правое, но под платьем ничего было не видно.

– Да ничего, – ответила Кива, бросив на Эшлин предупреждающий взгляд; та подняла светлую бровь, но, к счастью, вслух ничего не добавила.

Джарен не переменился в лице: очевидно, он решил не замечать Киву, и, хотя ей хотелось броситься к нему в объятия и молить о прощении, она понимала, что лучше сейчас его не трогать. Кэлдон довольно уверенно заявлял, что Джарен смягчится – когда-нибудь, – так что оставалось лишь набраться терпения и не давить на него, пока он не готов.

Но терпения Кива в себе не находила. Она не видела его очень долго, а теперь он стоял совсем близко. Она машинально шагнула к нему, но краем глаза заметила, как Креста качнула головой, взглянула на нее и увидела предостережение в ореховых глазах.

«Не надо, – без слов велела ей Креста. – Пожалеешь».

Кива до крови укусила себя за щеку, но признала ее правоту и уступила.

– Что-нибудь удалось выяснить, Эйдран? – спросил Кэлдон, и Кива взглянула на незнакомца, удивленно округлив глаза.

Эйдраном звали королевского стражника, который изначально должен был проникнуть в Залиндов, но сломал ногу, и вместо него отправился Джарен. Из того, что Киве удалось подслушать на Королевском Совете, выходило, что ему нет равных в Эвалоне, когда дело касается наблюдения за повстанцами. Она слышала, что он лечился в Альбри, но то было много месяцев назад – у него была куча времени, чтобы выздороветь и, очевидно, вернуться к Джарену.

– Генерал велела дождаться вас, – ответил Эйдран тихим мягким голосом. Несмотря на крупное телосложение, его присутствие как будто успокаивало.

– Ну, мы здесь. – Больше Кэлдон ничего не объяснил, а просто подошел к ним, и Кива поспешила следом. – Вынь кляпы, давайте послушаем, что они скажут.

Если Эшлин и досадовала на то, что брат командует через ее голову, она этого не выдала. Все внимание она переключила на Торелла и Кресту, а Эйдран вытащил у них изо рта тряпки.

Тор немедленно воззрился на Киву и прохрипел:

– Ты…

– Молчать.

Слово было тихое, гудящее от едва сдерживаемого гнева – приказ, которого не осмелились бы ослушаться даже храбрецы.

И исходил он от Джарена.

Кива услышала его голос впервые за много недель, и ей пришлось приложить все усилия, чтобы вновь не расплакаться. Получилось лишь благодаря очередному взгляду Кресты, который говорил: «Соберись, тряпка безвольная!»

Кива сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Ужасно хотелось узнать, откуда здесь взялся брат, почему с ним Креста, почему Кэлдон сказал, что Типп не захотел с ними оставаться, – и так далее, и тому подобное. Но она понимала, что лучше сейчас помалкивать, потому что воздух звенел от напряжения. Она бросила на Кэлдона