Девушка из снов (СИ) - Нита Вольская Страница 32

— Да не нужны мне эти блага такой ценой. И вообще, ты уверен, что от него можно забеременеть? Он уже был женат, но что-то наследников не наблюдается.

— А ты постарайся.

Потеряла дар речи. Он что, не в курсе, что от моего желания это не зависит?

— Пап, ведь мы всегда могли с тобой договориться. Ты всегда считался с моим мнением…

— Ни в этот раз. Всё, Аналея! Разговор окончен! Ты выйдешь за него замуж и точка!

Из кабинета вылетела пулей, и помчалась искать графиню. Она женщина и должна меня понять.

Аврилея отыскалась в своих покоях с пяльцами в руках. Истинная жена графа — крестиком вышивает, в дела не лезет.

— Матушка, помогите! — начала с порога, пустив скупую слезу и упав перед ней на колени. — Отец хочет отдать меня замуж за старика!

Графиня сделала ещё один стежок, не спеша отложила пяльцы, и лишь потом сосредоточилась на мне.

— Ты преувеличиваешь милая, не такой уж он и старик. Ему всего лишь пятьдесят восемь. Он только на год старше твоего отца.

— Вот именно, мам, он мне в отцы годится, а метит в мужья!

— Ана, ты зря делаешь из это трагедию. Я понимаю, что ты многое забыла, но я напомню: дочь герцога Меренского в шестнадцать лет вышла замуж за семидесятилетнего герцога Дэварана, и счастлива в браке, Камелея Ирбицкая, твоя ровесница, с которой вы до её замужества неплохо общались, тоже год назад вышла за шестидесятилетнего графа Калевского. Твой будущий супруг моложе их всех.

Утешила. Поняла, что тут поддержки не найду. Молча посмотрела с укором, поднялась и покинула комнату. Графиня что-то кричала вслед, но я её уже не слушала. У меня созрел план.

Залетела в свои покои, покидала вещи в саквояж, сгребла все драгоценности и рванула на выход, пока меня не хватились.

На моё счастье, у ворот стояла запряжённая карета — отец куда-то собрался. Заскочила внутрь и велела гнать в столицу. Экипаж сорвался с места: видимо кучер не знал, кого и куда должен был везти, поэтому выполнил мой приказ беспрекословно. Это хорошо — значит у меня есть фора.

В столицу домчались быстро. Попросила остановить у ювелирной лавки. Вышла с вещами и отпустила экипаж домой, заверив кучера, что сама доберусь до нашего столичного дома. Пусть передаст это Андару, и тот ищет меня там, а я пока займусь поиском более безопасного жилья — в котором меня не отловят и не выдадут насильно замуж.

Заложила в лавке несколько дорогих украшений и отправилась снимать жильё на первое время. По дороге к центру, на нескольких домах видела объявления о сдаче комнат — с них и начала.

Выбрала район попроще, так как была уверена, что отец, в первую очередь, станет искать в фешенебельных отелях и богатых домах, а значит у меня будет время затеряться в столице.

Комнату сняла без труда: чуть переплатила и у меня даже имени спрашивать не стали. Домоправитель оказался скользким типом, поэтому решила, что он точно знает ответ на мой вопрос:

— Не подскажете, где я могу быстро справить документы? Мои выкрали вместе с драгоценностями, — наврала в три короба, в надежде хоть как-то себя обезопасить — может теперь в моей комнате не будут рыться в моё отсутствие, взять ведь нечего.

Домоправитель понял удивительно правильно. Смерил оценивающим взглядом и уточнил:

— Барышня желает справить документы быстро и без проверок?

Кивнула и положила на стол крупную купюру. Деньги исчезли в задвижке стола, а взамен лёг листок, на котором мужчина написал несколько строк.

Когда записка оказалась у меня в руках, прочла: «Невольничий переулок, 18, квартира 6».

Сегодня ехать туда было уже поздно, поэтому взяла ключи от комнаты и отправилась с вещами к месту своего нового обитания.

Комната оказалась на удивление чистой и маленькой. Несмотря на скромные габариты, здесь вместилось всё необходимое: кровать, шкаф, стол, стул и кресло в углу. На полу лежал небольшой выцветший, но чистый ковёр, подчёркивая размеры свободного пространства, на окне висели портьеры в цвет покрывала на кровати. Санузел был ещё меньше: местное подобие унитаза граничило с малюсенькой душевой кабинкой, а в углу прилепился крошечный умывальник.

Но мне всё нравилось, я ведь не собираюсь тут приёмы устраивать, а одной места вполне достаточно. Здесь и начну свою новую жизнь. Сменю имя и внешность, найду работу, чтобы влиться в местное общество и не сидеть в четырёх стенах. А дальше видно будет.

Присела на кровать: матрас не продавленный, уже хорошо. В шкафу обнаружилось сменное бельё и пара полотенец. Развешала и разложила свои вещи, сунула мешочек с драгоценностями под подушку и стала искать куда их прятать, когда буду уходить из дома. Облазила все закоулки и решила, что лучше места, чем под раковиной умывальника не найти: не видно, даже если наклониться, да и грязно — туда, видимо, уже много лет никто не заглядывал. К тому же зацепить есть за что — под мойкой торчал гвоздь, на котором, собственно, она и держалась.

Уснула быстро, так как день был тяжёлым во всех смыслах.

Глава 28. Неприятная встреча

Утром первым делом написала письмо Антуану, в котором в нескольких словах объяснила ситуацию и предупредила, что парфюмерную лавку, после того как закончатся духи, придётся закрыть, так как у меня теперь нет доступа в лабораторию, и создавать их я больше не смогу. А вот магазин одежды вполне может существовать без моего присутствия — я просто буду присылать эскизы новых нарядов, а Антуан их будет отдавать швеям и забирать готовую продукцию. Предупредила, что наверняка к нему придут люди моего отца, и чтобы он молчал об этом письме.

На всякий случай отправила послание не через посыльного, а через почтовый ящик курьерской службы, чтобы нельзя было отследить моё местонахождение. Не то, чтобы я не доверяла Антуану, но, как говорится, бережённого Бог бережёт.

Поймала двуколку и направилась по адресу, данному домоправителем.

Открыли не сразу. Сначала старушечий голос пытал через дверь: кто такая, «чаво» надо и от кого пришла. Хорошо, что перед выходом я догадалась узнать имя скользкого типа, у которого сняла комнату.

Как только прозвучал «пароль для входа», по ту сторону заскрипели засовы — у меня создалось впечатление, что их было штук пятнадцать, — потом в щель с подозрением посмотрел глаз, и только после этого пристального сканирования меня, наконец,