Ким Харрисон - Тень демона Страница 33

— Что здесь написано? — спросил он, наконец.

Мое лицо вспыхнуло.

— Ммм, Белла обычно означает красивая, не так ли?

Трент сморщил лицо, тоже явно не зная, но готова спорить, он выяснит это за тридцать секунд, как только доберется до своего телефона.

— Ты хочешь подождать, пока я не узнаю? — спросила я, уже зная ответ, и естественно, он покачал головой.

— Это неважно. Я хочу избавиться от метки. Сейчас.

Да, я тоже. Нервничая, я посмотрела на свечи, надеясь, что они устоят. Проклятие ничего физически не меняло и не нарушало законы физики, поэтому копоть будет минимальной. Природу не волновали демонские или людские законы, лишь ее собственные. Нарушишь их, и ты платишь.

— Ex cathedra, — произнесла я, осторожно соскребая немного воска с первой свечи справа от Трента. Воск остался у меня под ногтем. Обычно я не нуждалась в объекте фокусировки, но перед Трентом мне не хотелось наделать ошибок. Пробормотав в уме «consimilis calefacio», чтобы зажечь свечу, я сжала между пальцами фитиль и медленно раздвинула пальцы, оставляя возникший огонь. Ex cathedra, «из обряда власти», я надеялась, что мое произношение было верным. Моя дикция не испортит проклятие, но оно будет зарегистрировано в демонской базе данных, и слово станет известно всем.

Поджигание свечи вызвало небольшое падение силы лей-линии, и я встретилась с пораженным взглядом Трента.

— Кери тоже умеет так зажигать свечи, — сказал он.

— Она меня и научила, — призналась я, и Трент нахмурился сильнее. Похоже, его она не стала учить.

— Rogo, — произнесла я, зажигая вторую свечу, слева от меня.

«Прошу тебя», — подумала я, наблюдая за ней, чтобы убедиться в том, что пламя не потухнет.

Трент прочистил горло из-за поднявшейся силы, и волоски у меня на руках встали дыбом.

— Mutatis mutandis, — произнесла я, зажигая свечу, справа от себя, продолжая свое движение против часовой стрелки. Против часовой стрелки. Это было действительно неправильно, но было сделано с благородной целью. Вещи должны меняться.

— Libertus, — проговорила я, когда подожгла свечу по левую сторону от Трента, почти завершив круг. Осталась лишь одна, прямо перед ним, и если она сама по себе не загорится, значит, у меня неприятности.

— Читай свою карточку, — сказала я, уставившись на незажженную свечу. — И ради маленьких зеленых яблок Господних, не задуй их в процессе.

К его чести, Трент не облизнул губы и не выказал ничего, что показывало бы его нервозность, и с гладким, приятным акцентом прочитал:

— Si qua bella inciderint, vobis ausilum feram.

Я почувствовала в себе резкое падение, и моя рука крепко вжалась в зеркало. Мне казалось, будто мир выбило из-под моих ног, и неожиданно я оказалась не только под навесом заброшенного здания в глуши, но и в теоретической черной базе данных в Безвременье. Я слышала шепот демонов, говорящих через свои собственные зеркала вызова, ощутила яркую вспышку, когда проклятие зарегистрировалось. Двойственное ощущение сбивало с толку, и мои глаза закрылись, но они распахнулись, когда Трент резко сказал:

— Ничего не произошло.

Чувствуя головокружение, я попыталась сфокусироваться на нем и на страхе, спрятанном за гневом. Очевидно, он не чувствовал того же, что и я.

— Оно еще не завершено. Я должна зарегистрировать его.

С колотящимся сердцем, я закрыла глаза, молясь, чтобы это не развернулось и не укусило меня за задницу.

— Evulgo.

Я застыла, когда вспышка Безвременья пронзила меня, и мои глаза открылись из-за шипения Трента.

— Держи руку на зеркале! — предупредила я его.

Четыре свечи ярко вспыхнули, испуская тонкий дымок, и запах серы, как витки мысли, потянулся к небесам. Мой взгляд упал на пока не загоревшуюся свечу. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

Облегчение изогнуло уголки моих губ вверх, когда на последней свече вспыхнуло пламя, перекрывая запах чистой серы кислым, резким запахом жженого янтаря.

— Я плачу цену, — прошептала я, бросив взгляд на Трента, еще до того, как копоть успела подняться.

Трент заворчал, его свободная рука обхватила плечо, на котором находилась фамилиарская метка. Волна невидимой энергии выплескивалась из меня, разрушая мой круг, когда она проходила через него, вжимая пикси в воздух, и направляясь в постоянно расширяющийся круг. Снаружи заброшенного здания что-то упало на землю. Все еще держась за руку, Трент посмотрел на зияющие провалы окон.

Я отпустила лей-линию и убрала руку с зеркала вызова. Проклятье было завершено, к лучшему или худшему, я подняла голову и сделала глубокий вздох. Я не знала, как поступит Трент, и это было страшно. Из машины донесся крик Айви:

— Все хорошо?

Лицо Трента ничего не выражало, когда он повернулся на месте и закатал рукав, извернувшись, чтобы посмотреть на свою руку там, где была метка — когда-то была — я надеялась.

— Хорошо, — ответила я Айви, мой голос надломился. — Я в порядке! — сказала я громче, и она опустилась обратно в кресло. Она почувствовала это. Любопытно.

Трент издал тихий звук, его выражение было угрожающим.

— Что это такое?! — воскликнул он, его лицо стало красным, когда он обернулся, показывая мне свою руку, и мои губы приоткрылись. Демонская метка исчезла, но на ее месте оказалось темное выцветшее пятно кожи, которое выглядело как родинка, родинка в виде смайлика. Ей не хватало только надписи «Хорошего дня», вытатуированной под ней.

Меня охватила тихая паника. Это было так несправедливо. Я сделала чары — проклятье — не важно — правильно, и все равно в конце я выгляжу дурой.

— Что это!? — требовательно спросил эльф, румянец поднялся до его ушей. На открытом поле пикси высоко взлетели, потом опустились.

— Ну, это похоже на родинку, — сказала я. — На самом деле, не так уж и плохо.

— Это так ты решила пошутить? — воскликнул он.

— Я не знала, что так получится! — призналась я, мой голос стал громче, когда я пересела на колени. Моя нога задела зеркало, и свечи попадали, последняя погасла в облаке дыма.

— Может быть, так демоны узнают о том, что им нужно держать свои руки подальше от тебя!

О Боже, она выглядела как смайлик.

Он понюхал ее.

— Она воняет! — сказал он. — От нее пахнет одуванчиками!

Я закрыла глаза, продолжительно моргнув, но он был все еще там, когда я открыла их.

— Трент, мне жаль, — извинилась я, надеясь, что он поверит мне. — Я не знала. Может, тебе стоит набить на нее татуировку. Сделать ее немного более мужественной.

Трент не смотрел на меня, пока поднимался на ноги, его ботинки зашуршали на цементе.

— Это явно лучшее, на что ты способна, — бросил он. — Нам нужно ехать.