Анна Гаврилова - Путь долга и любви (СИ) Страница 34

   - Если будут вопросы - не стесняйся, спрашивай, - отвлеклась от своего романа Вента.

   Я вернула на лицо доброжелательную улыбку и кивнула.

   Свой выбор остановила на книге, посвящённой народной культуре Дурбора. Переворачивая первую страницу уже знала, что читать буду невнимательно... И не только потому, что в плане народной культуры Дурбор и Верилия очень схожи, просто опять растерялась.

   Ужас! Нет, в самом деле ужас! Видели бы меня сейчас учителя, которые воспитывали в дочери Форана из рода Бьен способность мыслить и держать лицо в любой, даже самой сложной ситуации! Впрочем, не уверена, что кто-нибудь из них сумел бы достойно справиться с теми испытаниями, которые выпали мне.

   Усилием воли я отодвинула посторонние мысли, глубоко вздохнула и попыталась погрузиться в чтение, но меня прервали.

   Раздался тихий стук в дверь, следом женский голос. Громкий, но неуверенный.

   - Госпожа  Эмелис , к вам можно?

   - Да, да! - ответила за меня компаньонка.

   Бетти, которая осталась с нами, но предпочла книгам пяльцы, проворно вскочила.

   Дверь отворилась, и на пороге возник... букет. Огромный букет алых роз, чей аромат наполнил пространство в считанные секунды. Цветы несли две служанки, ещё две тащили огромную напольную вазу.

   Я перевела взгляд на Венту, чтобы увидеть, как благостное настроение старушки сменяется раздражением. Как синие глаза превращаются в две щёлочки, как ползут вниз уголки тонких бледных губ.

   - И от кого, позвольте спросить? - процедила Вента.

   Ответ прозвучал лишь после того, как ваза была установлена рядом с прикроватной тумбочкой, а букет... ну, собственно, поставлен в вазу.

   - Цветы от их высочества принца Теридана, - сделав книксен, сообщила одна из девушек. Видимо, старшая. - С пожеланием скорейшего выздоровления госпоже  Эмелис .

   Хозяйка замка на озере вздёрнула подбородок. Кажется, хотела сказать какую-то колкость, но под моим предельно жалобным взглядом смягчилась.

   - Благодарим... - процедила королевская тёща. - Но передайте их высочеству, что больше не надо.

   Служанки, вопреки ожиданиям, не испугались, даже наоборот - на лицах вспыхнули очень сдержанные, но улыбки.

   - Конечно передадим, госпожа Вента, - сказала старшая.

   - Но он вряд ли послушается... - добавила другая. Сделала это очень-очень тихо, вот только и я, и моя строгая компаньонка, шепот уловили.

   - Свободны, - по-прежнему щуря глаза, процедила Вента.

   Служанки дружно поклонились и столь же дружно поспешили к выходу. Ругаться с девушками Вента, разумеется, не собиралась. Разборки ждали Кирстена.

   -  Эмелис , прекрати! - выпалила старушка.

   Я удивлённо вскинула бровь, а компаньонка не постеснялась пояснить:

   - Прекрати сиять, несносная девчонка! Мы же с тобой договорились - Терри прощать рано!

   Договорились? Хм... но я никаких обещаний не давала.

   Вента мои настроения уловила и, кажется, обиделась, а я... я уже не могла не улыбаться. В груди буйным цветом расцветало счастье. Кирстен меня любит. Действительно любит! И скрывать этот факт не собирается.

   - Прислуга достаточно надёжна? - Вопрос хотела задать давно, но раньше поводов не было.

   - Более чем, - пробурчала компаньонка. - Всех, кто обслуживает жилое крыло, раз в неделю менталист проверяет, так что болтовни слуг можешь не бояться. Но если о ваших отношениях прознает кто-нибудь из приближенной знати, скандал обеспечен.

   Я подарила Венте ещё один вопросительный взгляд, и услышала, в общем-то, очевидное:

   - Наша аристократия тебе не обрадуется,  Эмелис . Пусть Терри и слывёт странным, но он принц, а желающих породниться с королевской семьёй довольно много. Если ваш секрет вскроется, на стол Ридкарду из рода Неран сразу ляжет донос. Твоему отцу, разумеется, тоже донесут.

   - А уж когда дурборская аристократия узнает, что Терри только притворялся странным...

   Хозяйка замка на озере понимающе хмыкнула, а я не выдержала и задала главный вопрос:

   - Госпожа Вента, что мне делать?

   Маска недовольства с лица собеседницы спала, передо мной предстала та самая старушка, которая водила на прогулку в галерею и рассказывала о ценности любви. Та самая, которая просила не отказываться от чувств в угоду политики, потому что в нашем мире, в нашем кругу, любовь невероятная редкость.

   - Ничего, - ответила графиня. - Поверь, у моих мальчиков опыта в плетении интриг куда больше, нежели у тебя. Просто расслабься. Они сами всё решат.

   - Но мой отец...

   - Они что-нибудь придумают, - сказала Вента убеждённо. - А твоя задача выздоравливать и набираться сил.

   Ох, Всевышний... Старушка, конечно, права, но эта неопределённость и собственное бессилие убивают. Никогда не умела ждать, а уж теперь это вдвойне сложно. Ещё сложней не нервничать, ведь на карту, ни много, ни мало, вся моя жизнь поставлена.

   Следующие несколько часов прошли на удивление спокойно, я бы даже сказала скучно. До обеда я штудировала книгу по народной культуре Дурбора, Вента подхихикивая читала свои "Пятьдесят оттенков зелёного", Бетти мирно вышивала.

   После обеда мы с графиней расстались: Вента отправилась отдохнуть, я тоже от дневного сна не отказалась - причиной моей сонливости были микстуры, выписанные господином Рейером.

   Затем было дневное чаепитие, сдобренное ничего не значащими разговорами, прослушивание на кристаллическом проигрывателе новой пластинки какого-то дурборского менестреля, и ещё одна порция болтовни.

   Я искренне старалась следовать совету Венты - то есть расслабиться и не думать о плохом. Старушка не менее искренне эту линию поведения поддерживала...

   В общем, всё шло чинно и гладко, до тех пор, пока у кое-кого не сдали нервы. И этим кое-кем была не я...

   Бетти в этот момент обреталась в гостиной, так что посетители не сами в мои покои вошли. Набившего оскомину стука в двери спальни тоже не прозвучало. Вместо него было явление горничной, которая сделала книксен и сообщила:

   - Госпожа  Эмелис , к вам их высочества Кристон и Теридан, с визитом.

   Я к этому моменту снова забралась в постель и вооружилась книгой о народной культуре Дурбора, Вента сидела в том же кресле, подле кровати, с романом об эльфе и простолюдинке в руках.