Невозможно удержаться (СИ) - Орлан Нари Страница 34

Ярослав, увидев меня, улыбнулся, а мама сзади легонько подтолкнула меня к столу. Быстро оставив блюда, я вернулась на кухню за следующими. Там, в гостиной, на старом диване, который стоит под стеной со слегка пожелтевшими обоями, рядом с моим отцом, уставшим от нелегкой жизни, Ярослав выглядел как случайно приклеенный пазл из другой картины. Возможно, я рядом с ним смотрюсь так же, как персонаж из другой сказки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я отнесла блюда и вернулась на кухню снова. Осталась последняя тарелка салата.

Что для него ужин в моей бедной семье? Развлечение, новинка? Устал от роскошной жизни?

Чья-то рука легка на мою талию, и я вздрогнула.

— Где у вас штопор? — спросил Ярослав.

Оглянулась — на кухне, кроме нас, никого.

— Почему ты такая грустная?

— Скажи, зачем тебе все это? Почему согласился на ужин? Ты мог отказаться.

— Может, это эгоистично с моей стороны. Но я слишком давно вот так не проводил время. Захотелось вспомнить, что такое семейный ужин, порадоваться за тебя, потому что… — недоговорил он, отвел глаза.

— Ты не в ладах со своими близкими?

— Они погибли, — горько произнес он. Видно, ему тяжело дались эти слова.

— Прости…

Спросить бы, когда случилась такая трагедия в его жизни. Но по нему и так заметно, что не слишком давно. Не хочется бередить его раны.

— Ничего, ты ведь не знала. Так где штопор?

— Сейчас поищу, — отвернулась я и открыла полку. Среди разных кухонных принадлежностей я нашла нужную вещь и протянула ему. Он с интересом глядел на деревяшку, из которой торчала спиральной формы железка. Да… Уверена, давно он не видел таких первобытных орудий для откупоривания бутылок. Да и у меня самой на съемной квартире лежит модный штопор: прикрутил, слегка надавил — и готово.

— Справлюсь, — улыбнулся Ярослав.

Он говорил, захотелось вспомнить, что такое семейный ужин. А ведь я и сама давненько так не собиралась с родными за большим столом. Мой день рождения приходился на время сессии, на новый год я оставалась в последнее время в городе. А когда иногда приезжала домой, то последний раз мама такой стол накрывала, помню, в прошлом году, на папин юбилей.

Теперь, когда мы расселись за столом, меня переполняла радость. Здорово видеть улыбки на лицах родителей, брата, который, как ни странно, заинтересован в домашних посиделках, и Ярослава, справа от меня. Он разлил вино по бокалам. А я даже не успела заметить, когда открылась бутылка. Папа сказал тост: пара простых слов “за знакомство”.

— Замечательное вино! — заметил он, отпив немного. Мама тоже довольно закивала. А брат выпил бокал залпом.

Пока я отправляла в рот кусочек за кусочком, ложку за ложкой, волновалась о том, что такого уже успел рассказать родителям Ярослав. Ведь он с отцом так долго сидел на диване, да и мама потом на несколько минут присоединилась к ним, пока я сервировала стол.

За ужином мама, как всегда, не замолкала ни на минуту, прерываясь только на пережевывание еды. Начала рассказывать обо мне, моем детстве, а мне хотелось под стол спрятаться. Я ей посылала многозначительные взгляды, но она упрямо делала вид, что не замечает. Еще не хватало, чтоб после ужина достала семейный альбом и стала показывать мои фотографии со школы, говоря, какой я была миленькой и пухленькой. Ага, колобок с косичками.

Теперь я косо посмотрела на папу, и он маме что-то шепнул. Она договорила предложение и притихла, послав мне недовольный взгляд.

— Так это… — начала мама снова. — А вот скажите. Интересно же. Сложно оно, управлять банком?

У меня вилка так и упала в тарелку.

— Не так сложно, как могло бы казаться, — деловито заговорил Ярослав.

Он что, директором банка представился?! Ну не слишком ли?! Пнуть бы его так, чтоб из-за стола вылетел!

И я уже было замахнулась ногой, норовя попасть ему под коленку, как остепенилась. К моему удивлению, он так правдиво стал рассказывать о банковской системе, что я б сама сейчас ему поверила. Мама с папой внимали каждому его слову, да и брат заслушался. Поставив ногу на место, я тоже сделала вид, что внимательно слушаю.

На самом деле, если Ярославу и вправду нельзя рассказывать о своем месте работы, то объяснить дорогую машину должностью директора банка — отличное решение. Тем более, что он разбирается в финансах.

— А Томочка отлично справляется с работой, — добавил Ярослав между прочим.

Я чуть не подавилась.

— А вот это… — начала мама. — Ничего, что она не на работе? Понедельник и вторник рабочие же?

— Конечно. Но раз необходимо съездить к родителям — разве я мог отказать?

Вы только посмотрите на него! Как можно так же легко говорить ложь, как и правду? Если он умеет так искусно врать, разве я вообще могу верить ему?

Чтоб, не дай Бог, на меня не посыпались вопросы, почему это я загрустила, пришлось улыбаться и поддерживать разговор.

Не знаю как, но три бутылки вина, что мы купили, под вкусную домашнюю еду, ушли незаметно. В голове скоро загулял туман, тело расслабилось, и улыбку не приходилось больше поддерживать. Выпив, папа разговорился, засыпал нас смешными историями из жизни и анекдотами. Слава рядом выглядел веселым и счастливым. А я уже без стеснения нагло пялилась на него. Часто он поворачивал голову ко мне и отвечал улыбкой или подмигиванием.

Когда мама начала клевать носом в тарелку — пора было закругляться. И тут я только глянула на часы и ахнула. Мама тоже встрепенулась. Слава нахмурился.

— Одиннадцать вечера… — пробормотал папа.

— Ярослав, — вдруг подозрительно засияла мама, — оставайтесь на ночь. Кровать свободная у нас есть. Постелим. А с утра поедете вместе с Томой в город.

— Благодарен вам за гостеприимство. Я и сам хотел забрать Тому. Нечего ей по плацкартам ездить, верно?

— Конечно! — проговорила мама. — Томочка — замечательная девочка, достойна самого лучшего.

Вздохнув, я поднялась и начала собирать посуду. Мама спохватилась и стала мне помогать. Посуды собралась целая гора — чувствую, пока ее перемою, протрезвею так точно.

На кухне мама, вытирая мокрые тарелки, которые я мыла одну за одной, вдруг подошла ближе ко мне.

— Какая у Ярослава фамилия?

Ничего себе вопросики пошли.

— А то знаешь, у нашей семьи фамилия красивая, — продолжила она. — О, как звучит! Комарова Тамара! А если у Ярослава фамилия какая-то такая, как Ежов или Нюхлов, то свою оставляй.

— Мам. Ничего, что он мне еще предложение не сделал?

— Поверь, парень, у которого на девушку не серьезные намерения, с ее родителями не ужинает.

Серьезные намерения… Кто знает…

— Пойду, бокалы принесу, — сказала я, выходя из кухни.

В гостиной уже никого не было. Краем глаза я заметила какое-то движение за окном. Подойдя ближе, увидела перед домом своего брата и Славу! Они… Мамочки!

— Они дерутся! — выкрикнула я на весь дом, бросаясь на выход.

Стрелой пролетела через весь дом и замерла в дверном проеме. Там, куда еще доставал свет от лампочки над дверью, Слава уже скрутил Борю, посмеиваясь. Между прочим, мой брат был слегка больше своего соперника, и сейчас пытался вырваться, тужась и чертыхаясь.

— Я тебе говорил, — сказал Слава и выпустил брата. Тот выпрямился, размялся и стал напротив него.

— Вижу, вижу, — буркнул он в ответ.

— Давай еще, — Слава поманил брата к себе. Мне папа еще давно говорил, что девушке влазить в драку не стоит. Но а это что за безобразие? Это же избиение младенца! Брат бросился на Славу, но так и не смог по нему попасть, а пролетел мимо, споткнулся о вовремя поставленную подножку и впечатался носом в землю.

— Вы что творите! — выкрикнула я, а за мной добавила еще вскрик мама, которая только что появилась на пороге.

Как два нашкодивших котенка, брат со Славой смотрели на нас. Один — стоя, другой — пытаясь подняться. Наконец Слава сообразил и помог ему встать.

— Мам, Том, все нормально. Мы так, игрались.