Попаданка для чёрного дракона (СИ) - Саксонок Мария Страница 34

Ведьма.

Марина, она же ведьма Рина, она же Марион

Керуш молчал. Точнее, он болтал без умолку, но ничего не говорил о том, что уже видел меня. Как это — в голове не укладывалось, но оставалось просто радоваться, что он решил меня не сдавать. Или действительно не узнал — я не знала.

Он привычно вел себя со мной, как со всеми девушками, то есть флиртовал и норовил то ручку поцеловать, то еще что, но я вдруг поняла, что мое отношение к нему поменялось. Он был милым и симпатичным парнем, но сердце будто говорило «не то». Мелкий он все же какой-то, инфантильный и несерьезный. Я не поддерживала фривольных шуток, не кокетничала и позволяла держать меня под руку, даже «чтобы перевести через лужу».

Керуш, наверное, тоже это заметил, он вообще был очень чутким собеседником, и постепенно сменил тему разговора с себя любимого на Даниса. Кажется, так много историй из жизни своего парня я никогда бы не узнала. Фигурировал в этих рассказах и Арвин, все трое, хоть и были кузенами, воспитывались все вместе в Черном замке у одних и тех же учителей. Данис — самый старший из троих и самый серьезный в основном пытался остановить разные проделки младших и всегда брал ответственность за них на себя, хотя и сам тоже делал глупости. Арвин больше всего любил военную науку и тренировки с мечом и другим оружием. Ну, а Керуш, что неудивительно, был классическим двоечником и урокам предпочитал общение с девушками, на уроки его приходилось загонять розгами. Впрочем, кое-что он изучал с интересом, например, вызубрил несколько томиков стихов, чтобы кружить головы девушкам.

Почему при таком раскладе Арвин стал Наместником в Черном замке, а не Данис, я так и не поняла, но спрашивать поостереглась — все же это вопрос местной политики. Вроде бы должность Наместника не наследовалась, а дракона на нее выбирали на общем слете рода, но кто знает, какие там подковерные течения.

Подловив момент, когда Данис пошел купить мне цветы, Керуш вдруг выпалил:

— А ты знаешь, на самом деле это я познакомился с тобой на балу, а Данис пришел на свидание вместо меня.

Он так смотрел на меня, что мне подумалось, что это какое-то испытание, и сказала честно:

— Знаю. У него шрам на подбородке, которого нет у тебя, конечно, я заметила разницу.

Керуш удивленно поднял брови:

— Почему ничего не сказала?

— Хотела узнать, зачем это было надо, — я пытливо посмотрела на него. — Подумала, что ты специально отдал меня ему и хотела, чтобы он признался.

— Нет, что ты, — поспешил заверить меня Керуш. — Я просто… я проспал и опоздал на свидание. А Данис… ты ему понравилась очень еще на балу, и он знал, где мы встречаемся, вот и пришел. Не хотел, чтобы ты стояла там одна и ждала.

Версия не выдерживала критики, ведь Данис уже был на месте, когда я подошла, а я пришла вовремя, но я все же кивнула:

— Но он ведь не собирался мне это рассказывать?

— Ему стыдно, он хочет всегда и во всем быть правильным и идеальным, — хмыкнул Керуш. — Но это ведь невозможно, ты же понимаешь?

Я кивнула:

— Никто не может быть идеальным.

— Вот и я так думаю. Ты ему очень понравилась сразу, а теперь он и вовсе влюблен.

Я покраснела:

— Мне бы хотелось услышать это от Даниса.

— Он же такой тюфяк, долго еще не скажет, — рассмеялся Керуш. — Он же вообще всего этого не умеет: свидания, девушки, подарки… — он кивнул на Даниса, который неуверенно нес мне цветы. — Но ты-то сможешь его понять, правда? Мне кажется, вы подходите друг другу.

Керуш как-то проникновенно посмотрел мне в глаза, и я кивнула. Керуш будто намекал на что-то, но я не решилась переспросить, что он имеет в виду, а потом и Данис подошел.

Когда Керуш нас оставил, мы провели вместе чудесный вечер, закончившийся поцелуями на площади с красивыми фонарями. У меня кружилась голова и ноги подкашивались, не хотелось думать ни о чем: ни о выгодах, ни о контракте, ни о драконах. Были просто я и он в ночной темноте, свет звезд, мягкое сияние фонарей, журчание фонтана, теплые сильные руки, обнимающие меня, и в глазах его было что-то такое, от чего сердце сжималось. Неужели Керуш прав, и это любовь? Неужели он скоро скажет это? И что я отвечу?..

Домой я летела на крыльях любви, захлопнув дверь, рухнула на колени подле сидящего Граара и стиснула его в руках, будто плюшевую игрушку.

— Не покормила бедного колодного котика, а туда же — тискать, — проворчал он, впрочем, не вырываясь, а наоборот потираясь об меня большой головой.

Я почесала его под подбородком и за ушами, перебирая чешуйчатые складки.

— Ты же сам все сожрал без остатка, — я на всякий случай проверила шкафчики в кухне, но да, действительно, Граар добрался до всех запасов леденцов. — До утра не дождешься?

— Голодом морят несчастное животное, — тяжко вздохнул котяра.

Пришлось становиться к плите: одной рукой варить сироп, а другой готовиться ко сну. Карамель просто вылила на противень, чтобы быстрее остыла, и поставила тот на пол.

— Не трогай, пока не остынет, обожжешься, — пробормотала я.

Котяра, не мигая, с мрачным видом уставился на карамель, будто это могло помочь ей быстрее застыть.

— В голове не укладывается, что вот может быть какая-то жижа, а потом раз — и твердый камень.

— Камни тоже могут плавиться, только при очень большой температуре, — пробормотала я, укладываясь в кровать, но Граар не позволил мне заснуть, пока я не рассказала о вулканах и магме, которая фактически является мягким расплавленным камнем. Кажется, я заснула где-то посреди рассказа о формировании бриллиантов в глубине земли под воздействием температуры и давления, и снились мне жеоды: вроде бы просто камень, а расколешь — а там внутри все покрыто блестящими кристаллами.

Я едва не проспала, и на работу пришлось почти бежать. А дальше рутина: варить карамель, лепить конфеты.

— Рина что-то совсем в облаках витает, влюбилась что ли? — пошутил кто-то, а я почувствовала, что заливаюсь краской, вызвав всеобщий хохот.

А днем Клодина влетела в кухню с выпученными глазами:

— Там дракон пришел!

— Опять лорд Керуш? — спросил рассеянно господин Дарбер.

— Нет, — помотала она головой. — Там лорд Наместник Арвин!

У меня сердце оборвалось.

— Наместник хочет видеть Марион! — пояснила Клодина.

Я уже была готова шагнуть к ней, но тут сзади послышалось:

— Ну, что еще ему надо?!

И я запоздало сообразила, что сейчас не в той роли, сейчас я ведьма Рина, а не Марион. «А вдруг Керуш проговорился, и Арвин пришел устраивать разборки из-за того, что я, являясь ведьмой, притворилась обычной девушкой?» — мелькнуло в голове. Или… в голове вилось еще с десяток вариантов, как все может быть плохо и что Арвину нужно.

— Идем скорее! — попыталась поторопить Марион Клодина.

— Я не могу, ты не видишь? — та растеряно взмахнула испачканными в тесте руками. Вымешивать она его только начала, поэтому руки были все покрыты липкими кусочками.

Из зала послышались возмущенные крики, а потом дверь распахнулась, и в кухню влетел сам лорд Наместник, легко отодвинув официантку, которая пыталась ему помешать. Я поспешно отвернулась к своему столу, стараясь слиться с местностью.

— Что происходит?! — ахнула растерянная Марион. Клодина поспешила уйти с линии огня между Арвином и ею, да и остальные кухарки вжались в столы. Раньше на кухне было не протолкнуться, а тут как-то все будто резко похудели, освобождая дорожку для Арвина к его бывшей.

— Ты! — дракон был буквально в ярости, у него даже глаза были не человеческими, а оранжевыми с вертикальными зрачками. — Ты — гулящая девка!

— Что?! — опешила на такое заявление Марион, но не стала теряться, подскочила к бывшему и залепила ему пощечину, испачкав его лицо в тесте. — Козел безрогий! — рявкнула она.

Все кухонные работники замерли с открытыми ртами, они-то еще не видели, на каких эмоциях эта парочка вечно общается.

— Ты… ты стерва! Ты столько времени крутила мною как тебе заблагорассудится! Я так любил тебя, а ты!..