Тигрица (СИ) - Леся Яковлева Страница 34

— Я буду дальше искать, — Илларион посмотрел на нас. — А вам не пора ли возвращаться?

— Нет! — хором с Власой ответили мы.

Илларион тяжело вздохнул, посмотрел на нас. Его взгляд говорил о том, что он о нас думает. Но мы с подругой сделали вид, то ничего не видели.

Илларион запустил поисковое заклинание. Он пошёл вперёд, мы с Влаславой чуть позади.

— Не жалеешь, что пошла с нами? — тихо спросила, чтобы Илларион не слышал.

— Нет, — Власа покачала головой. — Мне нужна передышка. Митра (её кошка) с ума сошла, как только в Грони почувствовала истинного. Я сама устала постоянно контролировать каждый шаг. Спасибо, что тогда меня связала и не позволила допустить ошибку. Я представляю, чтобы подумал обо мне Горни, когда я заявилась бы в купальню. Я чуть с ума не сошла, контролируя её. Она постоянно хотела прижаться к его ногам. Ты более спокойная.

— Первое время, я тоже с трудом удерживала Тею. Но за это время она привыкла и уже более спокойно относиться к Иллариону. Хоть и хочет с ним сделать котят. Но уже не так рьяно, — сказала я с улыбкой и состроила гримасу. Власа хихикнула.

Дальше мы общались на нейтральные темы. Даже общались с Илларионом. Но он был немногословен. Следя за молниями и водой на своей руке. Они то увеличивались, то уменьшались. И Илларион и мы не понимали почему так происходит. То показывает, что медальон здесь, то показывает, что его здесь нет.

Промаевшись так до вечера, мы сняли номер в большой и уютной таверне. Благо там оказалась семейный номер на четверых человек. Номер был большой и двухместный с четырьмя кроватями и одной ванной комнатой. Илларион нас с Власой пропустил первыми. Мы решили с Власой вместе принять ванну.

Когда вышли из ванной, Илларион уже заказал ужин. Как только мы вышли, он скрылся в ванной. Через десять минут он вышел. Снова пришлось мою кошку удерживать. Как только она увидела выходящего Иллариона с влажными волосами и в простой рубашке с распахнутым воротом и в чёрных брюках, захотела потеряется о его ноги и лечь рядом с ним на тёплый ковёр. Хорошо, что Илларион подумал, что моё бледное и напряженное лицо это от усталости.

Власа заснула мгновенно. Казались два напряженых дня. А я долго не могла заснуть, ворочаясь с бока на бок. Думала, за два дня плохого сна, я тоже быстро засну. Куда там! Наконец, я стала погружаться в сон, когда за стеной услышала шорох и стон.

Я встала и тихо прошла в соседнюю комнату, где спал Илларион. Я подошла к нему и вздрогнула. От него так и пыхало. Он был горячий, бледный, постный и бредил. Неужели уже началось? Мастер Олмэт говорил, что у него есть два-три месяца. Не может быть так быстро все происходит.

Что же делать? А если он не переживет эту ночь? Аэйрисы встречают истинных только раз в жизни. Если он умрёт, я больше не встречу истинного и не заведу семью. Да что там говорить. За эти недели я уже так привязалась к этому неугомонному магу, что от одной мысли о его смерти меня берет дрожь.

Я знаю кто может помочь! Я кинулась к себе, схватила переговорник и побежала в ванную комнату, чтобы никого не разбудить.

— Осена! — раздался усталый голос отца и появилось его изображение.

— Папочка, прости, что так поздно звоню. Но мне очень нужна твоя помочь.

— Что случилось? — встревожился отец.

— Папа, с моим истинным, что-то происходит, — выпалила я. Родители и брат знали что я встретила истинного. Я им сразу об этом рассказала.

— Что с ним происходит?

— Папа, я вам не говорила, но он маг молний. — Бровь отца удивлённо задралась — Папа, но он без пары. Его брат умер. — И я отцу рассказала все, что со мной приключилась, как только я узнала, что Илларион мой истинный и маг молний. — А теперь он лежит весь бледный и у него очень высокая температура.

— Насколько высокая?

— Настолько, что стоя с ним рядом, я чувствую его жар. А ещё он бредит и кого-то зовёт. Папа, что мне делать. А если он не переживет эту ночь?

— Переживет, — успокоил меня отец, но тут же добил. — Ты ему в этом поможешь

— Как? — растяралась я.

— Поделись с ним жизненной энергией.

— Но для этого нужен близкий контакт.

— А тебе что трудно лечь к нему в кровать и обнять? — спросил насмешливо отец.

— А ты уверен, что это поможет? — засомневалась я. Что-то мне не хотелось ложиться с ним в одну кровать. Тогда точно мне будет трудно удержать Тею.

— Милая, вы истинные, хоть он этого не знает. И только твоя жизненная энергия может ему помочь. А зовёт он неосознанно тебя. Он чувствует, что ты дорогой для него человек. — На это я усмехнулась. Ну да, я человек. — И зовёт тебя. Если не хочешь, чтобы он страдал и умер, придётся тебе спать с ним в одной кровати, пока не найдёте его медальон.

— У меня все равно нет выбора, — выдохнула я. Отец кивком головы подтвердил. — Спасибо, папа за совет. Прости, что позвонила так поздно. Спокойной ночи. — Я отключилась.

Вышла и направилась к Иллариону. Кажется, пока меня не было, ему стало хуже. Я положила переговорник на прикроватную тумбочку и села на краешек кровати. Я должна это сделать. Куда делась вся моя решимость? Ведь от моего решения зависит жизнь Иллариона. Папа прав, он ещё не знает, что мы истинные. Но даже не зная, он неосознанно тянется ко мне.

— Не уходи! — прошептал Илларион, схватив меня за руку.

Я глубоко вздохнула. И тут отец оказался прав. Он звал меня. Я осторожно легла на краешек кровати. Но Илларион даже во сне проявил наглость. Он одним махом сгреб меня ближе к себе и крепко обнял, будто боялся, что я убегу. Он тяжело дышал мне в затылок. От его горячего тела мне тут же стало жарко.

Я прикрыла глаза и стала вливать в Иллариона понемногу свою жизненную энергию. Аэйрисы и так могут. Только со своими истинными и родными. Я подозревала, что так придётся делать. А звонок отцу подтвердил мою догадку.

Я почувствовала, как тело за моей спиной стало холодеть. Теперь он был не горячий, а тёплый, как и пологается здоровому человеку. Дыхание стало выравниваться. Я осторожно повернулась в его крепких объятиях и посмотрела на него. Цвет кожи тоже стал нормальным.

Если