Манро (ЛП) - Коул Кресли Страница 35

— Да. Ворвавшись в тюрьму, она проходила стадию регенерации. Уилл описал её как жуткую, гниющую ведьму, стонущую по кооольцууу.

И Манро намеревался заключить сделку с подобным созданием? Продолжая свою хитрость, Рен произнесла:

— Пока работает кольцо, мне всё равно как она выглядит.

— У меня точно такие же мысли на этот счёт. — Манро переложил нож и вилку из одной руки в другую, чтобы нарезать стейк. Рен наблюдала, как он этими длинными пальцами отрывал головы, но сейчас он ловко управлялся со столовым серебром. «Прекрати пялиться на его пальцы!» — Мне интересна цирковая жизнь, — перевёл тему Манро. — Расскажи о своём номере. Ты кидала ножи в ассистента на крутящемся колесе?

— Да, сельским жителям нравилось колесо смерти. — Когда Рен впервые задумалась об этом номере, то спросила себя, насколько сложно метать кинжалы в человека, привязанного к движущемуся колесу? Но её решительность ответила: очень сложно, но ты можешь сделать это и многое, многое другое. — Доходы помогают финансировать деятельность цирка.

Манро сделал ещё глоток. Выбор напитка напомнил о его словах: у меня не было ни глотка виски, ни женщины подо мной… Мысли Рен вернулись к греховной игре с Манро в пещере, усиливая возбуждение. Если она не возьмёт себя в руки, то он почувствует какой эффект на неё производит. Попытается ли Манро извлечь из этого выгоду?

— Тебе нравилось выступать? — спросил он ровным тоном, откусывая ещё кусочек. Возможно, у него слишком много опыта общения с женщинами — с нимфами, которые бы рыдали от потери его «услуг», — так что для него это просто ещё один романтический ужин. Один из миллиона его очень долгой, долгой жизни.

— Нравилось. — Уязвлённая ревностью, Керени добавила: — Восторг от великолепного шоу мог сравниться только с великолепной охотой.

Манро не попался на удочку.

— Расскажи мне о других членах цирка.

Рен не увидела причин этого не делать.

— Ванда — предсказательница — много лет была моей наставницей. Она и Пьюделю — укротитель львов — неразлучны. Они мне как бабушка и дедушка. И Джейкобу тоже. Он обожает эту пару.

— Разве? — Манро обвинил её в бесстрастности? Он хорошо умел скрывать выражение лица, но при упоминании имени Джейкоба напряжение пробежало по плечам. — Полагаю, твои родители тоже были членами цирковой труппы. Какими они были?

Рен катала еду по своей тарелке, слишком взвинченная, чтобы съесть ещё.

— Днём Матей Кодрина был дрессировщиком лошадей, известным среди любителей верховой езды своими мягкими прикосновениями и потрясающими результатами. Стефания была известной метательницей ножей. У неё было больше мужества, чем у большинства мужчин. Ночью же мой отец был следопытом, который всегда находил свою добычу, а мать никогда не промахивалась. Вместе они — легендарный дуэт.

Пока не оказались в меньшинстве.

— Ты, должно быть, по ним скучаешь. — Когда Рен кивнула, Манро спросил: — Как они умерли?

От воспоминания об этом горло Рен сжалось, и она отодвинула тарелку в сторону.

— Возможно, я расскажу больше об истории своей семьи… но позже.

— Хорошо, — согласился Манро, и с беспокойством в глазах произнёс: — Ты, должно быть, устала.

— Я привыкла обходиться без сна. — И всё же тяжесть всего случившегося грозила захлестнуть, но Рен нужно поработать, чтобы сбить Манро со следа её истинных планов. Он верил, что у него вся власть. Отлично. Но Рен знала правду.

«Ты у меня на крючке, волк. И ты никогда об этом не узнаешь».

Глава 30

Манро был чертовски неправ.

Откинувшись на спинку стула, внешне он был воплощением непринуждённости. Внутренний инстинкт требовал поцеловать Керени. Погладить. Успокоить расшатанные нервы самым восхитительным из возможных способов. То, что он чувствовал к ней, похоже на растущую внутри чужеродную силу, изменчивую, как зверь. И эта сила лишала его разума и усиливала эмоции, которые становились всё более связанными с её.

Рен поднялась и, подойдя к окну, выглянула в ночь. Повернувшись к Манро в профиль, она вытащила нож из ножен и принялась вертеть им — вращать, подбрасывать, переворачивать — с мастерством эксперта. Манро попивал виски, думая о том, что мог бы наблюдать за девушкой всю ночь напролёт.

Когда по долине разнёсся вой, Рен крепче схватилась за нож.

— Это обычные волки?

— Да. Просто серые волки.

Рен немного расслабилась, опуская клинок.

— Ты их понимаешь?

— Да. Они голодны и недовольны. От них ускользнуло стадо овец. Их аромат сводит с ума всю стаю.

«Я могу их понять», — подумал Манро, когда девушка перекинула блестящие волосы через плечо, дразня своим сочным ароматом. Он представил, как она обнажила шею для укуса, и его клыки в сотый раз за сегодняшний вечер запульсировали. Манро хотел, чтобы все эти шелковистые локоны веером рассыпались по подушке, когда он будет сверху. А кудри щекотали бы её набухшие соски, когда сверху была Рен…

— Они, правда, соединяются со своей парой на всю жизнь? — Рен отвернулась от окна и заметила, что Манро косится на её грудь, облизывая клык. «Не самый лучший образ». Он перевёл взгляд от её груди к глазам.

— Как только встречает пару, волк навеки остаётся ей верен.

«Я всегда буду верен тебе, Керени».

Между ними шли томительные секунды. Затем Рен продолжила игру с ножом — вращала, подбрасывала, переворачивала. Не совсем усыпляющие действия.

— Охотница, что у тебя на уме?

Она бросила на него взгляд из-под густых ресниц.

— Скажи, что ты дашь мне выбор относительно трансформации в представителя своего вида.

— Нет. Ты должна стать бессмертной. Если я скажу, что дам тебе выбор, то солгу. — Он пристально смотрел ей в глаза. — А я не солгу тебе снова.

Рен пристально уставилась на Манро.

— Кажется, один из нас верит в то, что ты говоришь.

— Запомни мои слова: мне нужно твоё доверие, и я собираюсь его заслужить.

Она отмахнулась, будто Манро говорил что-то нелепое.

— Если я по какой-то причине умру, ты всегда сможешь воспользоваться кольцом. Нет необходимости меня сейчас превращать.

Манро снова не переживёт её смерть. В первый раз он едва не лишился рассудка, и это было до того, как он понял, кем станет для него Керени — смыслом всего сущего.

— Это не выход, малышка.

Явно вернувшись к выполнению задания, Рен направилась к волку, вглядываясь так, словно он мишень, в которую она полна решимости попасть. Вероятно, она видела в нём очередную головную боль, с которой нужно бороться, последнего монстра недели. Когда она села рядом, его зверь принялся царапаться изнутри, желая быть ещё ближе к своей паре.

— Я заставляю тебя нервничать, волк?

— Немного.

— Как такое возможно? Я же всего лишь простая смертная.

— Потому что я очень хочу тебя, и у меня такое чувство, что ты собираешься использовать свои уловки против меня. — Судя по боли в его члене, она уже начала.

Керени склонила голову набок.

— Неужели думаешь, что они убедят тебя не превращать меня против моей воли?

— Ни в коем разе. Но отказ бросил бы вызов моему самоконтролю, как никогда прежде. Я уже не говорю о контроле над зверем. — Непрекращающийся вой словно подстёгивал его слова. «Успокойся, создание».

— Ты сказал, что у тебя больше контроля, чем у большинства ликанов.

— Так и было. До того, как мной завладели колдуны. — До того, как накормил своего зверя чистой яростью. Манро сделал большой глоток из стакана.

— Нимфы, казалось, были уверены, что сегодня ночью мы займёмся любовью. — Манро подавился виски. Оставить на Керени метку этой самой ночью… ловить её стоны губами, пока он будет наполнять её лоно… — Ты планировал взять меня?

«Да я бы всё за это отдал!»

— Нет. Нет. Помимо того факта, что я могу причинить тебе боль, я не буду рисковать, что ты забеременеешь.

— Мне казалось, ты хотел детей.

Хотел до тех пор, пока Тамас не скончался столетия назад. Теперь, совершив ошеломляющий поворот, Манро не хотел. Его пара уже вынуждена принять слишком много изменений. И он будет настаивать ещё на одном, самом великом на сегодняшний день. Со сколькими она ещё справится?