Истинная для чудовища (СИ) - Александрия Роза Страница 36

Дедушка опять работал на мельнице, и до вечера его ждать не стоило. С грустью водрузив тяжелый чайник на плиту, я сняла со стены один из пучков высушенных трав. Да, это не тот божественный напиток, которым меня вчера угощала Линелла. Ну и пусть. Зато с любовью собранные травы дадут лучший результат. Больше надеяться не на что, кроме как на этот сухой пучок.

Не успела я вдоволь пожалеть себя и выпить чаю, как услышала стук в дверь. Я даже подскочила от неожиданности: кто бы это мог быть? Поспешила к двери и, открыв ее, немало удивилась. Джордж?

Друг устало поднял на меня глаза.

— Привет, Амедеа! Мама сказала, что ты вчера приходила… Решил зайти сам. Мы только вернулись. Пустишь?

Я спохватилась:

— Конечно, Джордж, проходи! Боже, как я переживала! Все хорошо?

Я внимательно осмотрела парня с ног до головы и не увидела следов борьбы или других увечий. Только усталость в глазах говорила о бессонной ночи.

Парень прошел на кухню, как раз когда вскипел чайник. Я заварила нам по кружке душистого напитка, и Джордж с благодарностью принял ее из моих рук. Затем опустил глаза и, рассматривая что-то в кружке, якобы невзначай спросил:

— Ты действительно за меня переживала? — Его робкий взгляд встретился с моими глазами.

Я немного опешила от чувственности тона, но сразу же кивнула:

— Конечно, Джордж, ты же мой друг, я места себе не находила…

— Только друг? — не то вопрос, не то утверждение слетело с губ парня.

Я снова не нашлась, что ответить. Глупо улыбнувшись, я решила не отвечать и задала вопрос, который не давал мне спать вот уже две ночи:

— Как поиски? Нашли что-то новое?

Если бы они нашли самого Фреда, Джордж бы сказал мне об этом с порога, поэтому оставалась надежда, что они нашли хоть какую-то зацепку.

Джордж устало выдохнул и покачал головой:

— Пока ничего нового. Он ушел. Мы шли по его следам, но вскоре потеряли. Он больше не появится здесь, я уверен. Сегодня же я оглашу разрешение выходить в лес.

Я робко улыбнулась, обрадовавшись такой новости. Но червячок сомнений грыз меня изнутри: мне казалось, что это не конец. Фреду явно что-то было нужно от фавна, и он не остановится, пока не добьется этого. Или пока не погибнет.

Джордж допил чай и встал, собираясь уходить.

— Пойду отдохну немного, устал. — Он странно посмотрел прямо мне в глаза, будто пытаясь в них увидеть ответы на какие-то свои вопросы. Но не найдя их, развернулся и пошел к двери. Уже у выхода он остановился и, отчаянно взяв меня за руку, спросил: — Амедеа… Мы знаем друг друга вот уже столько лет. Да всю жизнь! Я часто обижал тебя, был груб и несправедлив, но я хочу, чтобы ты знала: я все это делал только по одной причине…

Я уставилась на него, не понимая, куда тот клонит, но парень вздохнул и выдал:

— …я люблю тебя, Амедеа. Мне кажется, мы идеально друг другу подходим, и я прошу тебя, выходи за меня замуж!

Джордж неожиданно встал на одно колено, а я онемела. Что он сказал? Любит и зовет замуж? Ох, нет-нет, погодите. Как-то неожиданно все это, мамочки! Я закусила губу, судорожно обдумывая свой отрицательный ответ, но парень увидел на моем лице замешательство и поспешил добавить:

— Я не тороплю, подумай, сколько тебе нужно. Просто знай, я всегда на твоей стороне, что бы ты ни решила, и всегда буду рядом! — Не дожидаясь ответа, он вышел за дверь, оставив меня сгонять мысли, словно разбежавшихся мышей.

Он правда сказал замуж? Я никак не могла поверить своим ушам…

Я не заметила, как прошел день — все будто бы в тумане от свалившихся как снег на голову новостей. Но к вечеру вернулся дедушка, выдернув меня из размышлений и переживаний.

Я начала накрывать на стол. Когда я застыла с солонкой в руке, из которой высыпалась горка соли мне в тарелку, дед мягко разжал мои пальцы и, отобрав явно ненужный предмет, поинтересовался:

— Что случилось, Амедеа?

Дедушка принялся есть суп, не глядя на меня, и это дало мне возможность быстрее собраться с мыслями.

— Замуж, говорит, надо ему… — Мне казалось, я вполне понятно объяснила, но дед почему-то переспросил:

— Кому замуж? За кого?

Вот ведь непонятливый какой! Я сфокусировала взгляд на старике и сказала:

— Так Джорджу и надо! Замуж, говорит, выходи за меня.

Дед поперхнулся, и мне пришлось похлопать ему по спине. Немного прокашлявшись, он засмеялся:

— Вот так новость! И что же ты ответила?

— Так ничего пока, подумать дал время… — все так же заторможенно произнесла я.

Дед цокнул языком и сказал:

— А по-моему, и думать тут нечего. Вы действительно хорошо уживетесь.

Загибая пальцы, он начал перечислять:

— Подраться вы уже успели, и потрепать друг другу нервы тоже. Осталась только любовь. Каждому ослу в деревне видно, что страсть между вами кипит, как забытый на плите котелок.

— Но я не люблю его… — взялась объяснять я, а потом вздохнула и махнула рукой. Можно ли рассказать старику всю ситуацию?

— А любовь и не главное. Поверь мне, человеку, который прожил жизнь. Любовь приходит позже, сначала вы можете даже ненавидеть друг друга. Или не понимать…

Я вспомнила поведение Киро. То, как я злилась на него из-за отсутствия ревности, но потом поняла, в чем было дело. Джордж же мне тоже стал дорог, но скорее как друг…

Я покачала головой и ответила:

— Нет, дед, не могу. Не свободно мое сердце…

Не став продолжать разговор и дожидаться вопросов, я вышла из кухни. На улице парило и собиралось на дождь. Тяжелые тучи грозной синевой тянулись с востока, но еще не успели перекрыть палящее солнце, быстро уходящее за горизонт. Успею ли я?

С порывом ветра меня понесло к лесу. Горячий воздух и дорожная пыль, поднимающаяся вихрем, застилали глаза, но я старалась не обращать на это внимания. Мне бы поскорее укрыться среди деревьев, тогда и ливень не страшен.

Небо стремительно темнело. От раскатов грома закладывало уши, а в душе вспыхивал страх перед стихией. У нас редко бывали дожди: горы сдерживали тучи, не подпуская их к нам. Но если уж стихия решит прийти с другой стороны, то жди бури. Кожа начинала вибрировать от приближающейся грозы, а перед глазами мелькнула вспышка молнии. В такую погоду лучше сидеть дома с закрытыми ставнями, но я уже не могла остановиться. В душе почему-то таилось осознание того, что в лесу будет спокойно, что я найду там защиту. Может, потому, что там был Киро и к нему рвалось мое сердце?

Запыхавшись, я добежала до опушки и, подняв лицо к небу, ощутила на коже крупные капли, которые, будто слезы, стекали по моему лицу. Почти успела. Прохладная вода остужала раскрасневшиеся от бега щеки, а вмиг похолодевший ветер взметнул мои волосы и сорвал с головы платок, унося его ввысь, как освободившуюся из клетки птицу.

Я забежала в лес, и шум капель забарабанил по листьям. Здесь было еще темнее, как ночью, но я больше не боялась. Огонь в груди и желание встречи сжигало все сомнения.

Я рванула по тропинке к уже знакомой поляне и несколько раз выкрикнула имя фавна. Он вышел навстречу практически сразу, и я бросилась к нему и повисла на шее. Парень подхватил меня, но ничего не сказал.

— Киро, я так скучала, почему ты не приходил? Я тебе больше не нужна?

Немного отстранившись, я посмотрела в его глаза. Он медлил, и в его взгляде промелькнуло непонимание.

— Амедеа, но это же ты закрылась от меня. Снова. — Грусть и боль надломили его голос на последнем слове. А я не могла понять, о чем он говорит. Закрылась? Опять? — Ты опять разложила цветы пиона по дому… — уточнил Киро, встретив непонимание уже в моем взгляде.

Я упрямо потрясла головой. Нет же, я ничего не раскладывала! Я вообще не хотела к ним прикасаться, но вдруг вспомнила, как дедушка плел какие-то пучки трав…

— Ох, Киро… Это не я. Я даже не догадывалась об этом… — Я судорожно вздохнула и закусила губу: — Должно быть, это дедушка! Только зачем он это сделал, я не понимаю.

Киро грустно посмотрел куда-то вдаль и сказал: