Реверанс со скальпелем в руке - Тамара Шатохина Страница 36
Реверанс со скальпелем в руке - Тамара Шатохина читать онлайн бесплатно
— Да? Соскучится и приедет, — повеселел Дато.
— Только в гости, ребята, — уточнил Георгий, — я обидел её своей нелюбовью, не сможет она жить со мной. А вы к ней на лето…
— Ну — в гости. Часто. И мы к ней…
Потом Георгий звонил отцу в Питер. Рассказал тоже — все, как есть и в подробностях. Приступ мазохизма какой-то… но и не только.
— Батя, нужны деньги — займи, пожалуйста. Нуце нужно с собой…
— Сделаю, — сразу решил отец, — но безо всякой отдачи долга, даже не мути это… ты не сирота, в конце концов! Нужно было дожимать, добиваться, Гоша! Я твою мать такой осадой брал!
— Батя, она сразу четко обрисовала… это было однозначное — нет. Не нужно было другого делать — с Нуцей начинать.
— Маму коробило от некоторых высказываний, и я сорвался, как идиот, оставил тебя там… А Нуца, по большому счету — сокровище, Гоша… Знаешь, чем определяется отношение к невестке? Тем, как она относится к сыну и внукам. Остальное — мелочи. И ты… когда любишь — прощаешь многое… да не замечаешь просто!
— Спасибо, бать. А деньги я потом отдам, — отбился Георгий.
Наверное, это было уже слишком на один день… Нужно было отоспаться, хотя бы со снотворным. Даже в поезде не спалось, хотя никто не мешал — ехал один, в СВ. Чтобы не нахватать заразы…
Засыпал и думал, что странно это — раньше говорил «папа», когда был маленьким и в школе еще… Потом стало стремно. Начал «батять»… Отец был не против, но он же и маму — не мамой звал, а мамулей… странно. Почему так?
Глава 14
Способы приведения в сознание в наших мирах не особо отличались и один из них — вода. И по морде еще можно… ну хоть не со всей дури. Медленно вытирая лицо и приходя в себя, я слушала, что говорил мне Дешам:
— Распеленали от ремней и прямо в койку. Должен уже проснуться. С ним сейчас Ланс, — задумчиво смотрел он на меня.
— Хлопнулась… — виновато призналась я.
— Я заметил… Мари! Нам нужно говорить, но это потом — позже. А сейчас у вас есть возможность просить у командира все, что нужно… из необходимого, конечно, — уточнил он.
— Какая жалость! А то сразу мысли о бриллиантовом колье, — ворчала я, стаскивая с волос мокрую косынку: — Зачем вы так со мной — целое ведро…?
Поливали меня еще на улице, потом унесли в шатер и уложили на постель. С волос натекло. Я вяло соображала — теперь тащи матрас на улицу, суши его. Но вряд ли до ночи высохнет. И так живенько это все представилось, и так угол свой захотелось — чтоб закрывался на надежный засов и чтобы элементарные удобства… Сколько еще такой «туристической» жизни я выдержу?
Громкий мужской стон заставил очнуться от посторонних мыслей. Прислушалась к себе — ну… перенапряжение, жара, нервы — объяснимо, но все равно неприятно. Я даже в морге всегда хорошо держалась и на гнойных перевязках, а тут…
Отжала волосы и прихватила их на затылке все той же косынкой. Пальцы чувствовались слабыми и даже подрагивали. А я держала ими скальпель… Я! Видел бы меня… Кто у нас молодец, Георгий Зурабович? А наша Маня молодец! В глазах посветлело, я заулыбалась… Дешам скупо улыбнулся в ответ и стал совсем похож на Жана Рено. Кивнул в сторону лазарета…
Картина нам открылась странная — на грудь больному навалился и крепко обнимал его Ланс. Наверное, у меня глаза на лоб полезли.
— Рвался вставать, — посмеивался парень. И легко так, весело, поблескивая глазами, объяснял: — Я держу и говорю — лежи, дядя! Мне не один день вставать не давали.
— Ну что вы, голубчик? — подошла я к больному и заглянула в мутноватые еще беспокойные глаза: — Нельзя вам вставать, ни в коем случае! Даже мочиться вам помогут — будете пока лёжа. Найдёшь потом кувшин, Ланс или… да тот же котелок. И не слишком напрягай ногу, тебе еще нельзя на неё ступать. Вам очень больно? — допрашивала я больного. И тут пришла еще мысль: — А давайте проверим вашу память после наркоза? Вот как вас зовут, голубчик? А какой сейчас год? Как зовут нашего монарха?
Мужчина выглядел не очень — лицо осунулось, заострилось, даже усы поникли, но пытался улыбнуться:
— Ну что вы, мадам? Я все помню… Болит уже не так сильно. Но лучше бы совсем не болело.
— И не будет, если будете слушаться. Терпите, голубчик. Такие полнокровные, большие мужчины, как вы, переносят болезненные тяготы чуть труднее. Не усугубляйте, пожалуйста — не вставайте. И пить нельзя сразу после наркоза, может стошнить, а то и еще чего хуже… Ланс, смачивай ему губы мокрой чистой ветошью. Пить не давать! Я скажу, когда будет можно.
— Мари, — придержал меня за локоть Дешам, — сейчас мы с вами выйдем наружу… там нас ждет командир. Говорите только о медицине. Улыбайтесь. И постарайтесь потом быстрее уйти к больному. Я рядом — помните.
— Стойте! — дернулась я обратно, в спешке стаскивая с волос мокрую косынку, — мне нужно привести себя в порядок.
— Некогда… и чем страшнее, тем лучше, я думаю, — бормотал он и тащил меня к выходу.
— Вы пугаете меня, Жак. Нельзя же так — с дамой, — бормотала и я, выходя вслед за ним из шатра и понимая, что дама из меня сейчас так себе.
Жара на улице уже спала… солнце ушло за дубы, спрятавшись где-то в их листве и становилось прохладно. Или это меня познабливало? Сырые волосы неопрятными спиралями рассыпались вокруг лица и по спине. И платье сверху влажное… холодит. Чем страшнее, тем лучше? В военном лагере — может и так, но я снова предстаю перед начальством в самом неприглядном виде… да еще и, как мясник, ей-богу! Хоть бы об этом напомнил! Сама — нет уже… похоже растеряла я в себе всё женское.
Командир и еще один — незнакомый офицер в непривычной форме, стояли и рассматривали операционные инструменты, брошенные мною в процессе на стол. А что-то еще и летало, насколько мне помнилось. На будущее нужно сообразить какой-то лоток на подстолье… если это будущее случится.
Вот полковник потянулся коснуться пинцета…
— Инструменты нестерильны, — прокомментировала я, снимая испачканный в крови фартук и бросая его в сторону.
Мужчины обернулись на голос. Второй — высокий, крупный блондин, смотрел на меня так, как я и ждала когда-то… или опасалась —
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.