Я осталась злодейкой в финале паршивой новеллы - Wellixen Страница 36

Глава 16

Просьба дать немного времени прозвучала также лживо как «мы вам обязательно перезвоним» во время собеседования. Какая-то часть моей души умерла, но по большому счёту, я на подобный ответ и рассчитывала. Поэтому быстро выбросила из головы просьбу и снова вклинилась в привычный повседневный круг, смирившись с участью пленницей ковровых стен.

Свободное время в одиночестве я стала проводить за книгами и доской с песком. В попытке разобраться с логикой местного письма и надеясь на внезапное озарение в виде пробуждения памяти Кристы, я бездумно старалась перенести кривые книжные строчки на песчаную поверхность. Зарру о помощи просить не стала из принципа. Знала, что у него не было времени, да и желания. Какое-то время в моей душе существовала уверенность в собственной сообразительности, но очень быстро стало понятно — самой местную филологию не освоить.

Эти упражнения практической пользы не принесли, но что-то в глубине души успокаивалось от вида узоров. Иногда, когда тоска совсем брала сердце в тиски, я писала на родном языке «письма» домой. Я представляла, как маленькие песочные послания доходят родным и те собираются вместе, чтобы прочесть как у меня всё хорошо. И плевать, что на песочной поверхности полно маленьких влажных капель. Иногда воображение выдавало полноценные ответы.

«Кристина, у нас всё хорошо. Стас снова разбил окно, а Мишу поймали за поджогом покрышек. Лиза поссорилась со своим хахалем, поэтому вернулась назад. У меня всё хорошо. У папы тоже все хорошо. Береги себя и не перенапрягайся. Возвращайся скорее, тебя ищут на работе». Или «Мы очень по тебе скучаем. Объясни, пожалуйста, тот мальчик, Зарра, тебя не обижает? Твой последний ответ выглядел не очень хорошо. Мы с папой волнуемся! Если он решит к тебе приставать, не стесняйся просить помощи у местных. И не налегай на рыбу. Пусть это и отдых, но помни о своей аллергии!»

Это оставляло странное, непривычное для меня душевное равновесие, которое делало минувшие дни чуть менее невыносимыми.

Так прошло несколько дней. Ничего не предвещало беды. Новый день начался так, как начинались все предыдущие. Не было ничего, что могло бы указать на изменение привычной рутины, но Зарра открыл рот.

Никогда бы не подумала, что едва буквально способна полезть назад.

Легкие сжало, я закашлялась. Кусок непрожеванной капусты полетел явно не в пищевод. Черные круги и белые точки заплясали перед глазами, когда лёгкие сжало опять. Взволнованный Зарра протянул чашу с водой, и я поспешила её выпить.

Когда кашель отпустил, а несчастная капуста некрасиво вылетела на стол, я удивлённо посмотрела на сожителя. Шел двадцать третий день моего пребывания здесь. Ничего не изменилось. Явного продвижения в плане по возвращению на Землю не наблюдалось. Тем не менее, сказанное пару секунд назад звучало также важно.

— Что… Что ты сказал?

— Завтра будут хоронить леди Кристу. — Облегченно выдохнув, Зарра помешал палочками салат в тарелке перед собой. — Посмотрим?

Не знаю почему, но это предложение выбило всю почву из-под ног. Зарра не удивился моему безумному взгляду. Он доел салат, отложил палочки в сторону и, чуть склонив голову, внимательно посмотрел мне в глаза. Длинные звенящие заколки в его волосах склонились вбок, а подкрашенные красным глаза навевали мысли об азиатском колорите. Для полноты картины «смуглый азиатский принц» не хватало лишь какого-нибудь просторного, красного шелкового халата с аляпистым золотым тигром или журавлём на всю спину.

— Это ведь опасно… — Я занервничала. — Разве нет?

Зарра кивнул и заколки в его волосах зазвенели опять. Прямо как музыка ветра.

— Да, это немного опасно. Но ты сама хотела большей свободы, разве нет? Да и неправильно держать тебя здесь, как птицу в клетке. — Он негромко вздохнул и опустил пальцы в вазочку с орехами. — Я думаю, что тебе нужно понемногу впитывать традиции этого места. Так… На всякий случай.

И ведь это не звоночек.

Это звонил целый колокол. Как бы Зарра не пытался играть расслабленность и безмятежность, я отчётливо поняла — у него ничего не выходит. Или что-то выходит, но этого мало. Или он решил отдохнуть таким странным образом. Или он потихоньку начал готовить меня к полноценной жизни тут. Вариантов оказалалось много и ни один из них не вдохновлял.

Во рту всё пересохло. Я снова прильнула губами к чаше. Стук сердца отражался в ушах. И кровь бурлила, как вода в чайнике. Нехорошее предчувствие ударило в голову.

Поднимать тему того, что что-то здесь не так — не стала. Не было смысла. Едва ли Зарра сказал бы мне всё как есть, да и я точно не поняла бы и половины. Подвешенность собственного положения с каждым днём давила всё сильнее и сильнее.

Истерика подкатила к горлу вместе с тошнотой. Черт. Надо успокоиться и отвлечься. Лицо Кристы на дне чаши дало тему для другого разговора.

— А разве её не объявили предательницей? С чего такие почести?

Ответ состоял лишь из одного имени, которое Зарра сказал необычайно сладким голосом. Беспокойство магическим образом лопнуло, а краешки губ дрогнули в дурацкой, чуть блаженной улыбке.

И тут Мадлен постаралась. Я мечтательно вздохнула. В голову пришла наша первая и последняя встреча, её синие глаза, её нежный голос и добрый нрав. Не знаю, чего именно мне не хватало, но одним своим существованием Мадлен убирала невидимую пробоину.

— Наверняка и король пошёл на уступки, узнав все обстоятельства кончины леди Кристы. — Зарра откинулся на спинку кресла и выставил указательный палец вверх. — Мне не понять погребальных ритуалов северян. Они придают тела земле, но не для того, чтобы напитать почву. По-моему, ещё то расточительство.

Классические, земные похороны. Ещё одно сходство, давшее ложную надежду на лучшее.

То, что Зарра звал «севером», для меня было нормальным климатом у меня дома. Да и вообще, здесь существовали действительно северные земли, но о них мой сожитель молчал. Рискну предположить, что странствия его в те края ещё не завели. Или у него была своя, альтернативная география.

— В любом случае, завтра будут большие похороны. Вся столица будет рада на это посмотреть. Пойдём?

— Тем более опасно! — Сердце забилось у самой