(Не) лучший принц для попаданки (СИ) - Катерина Заблоцкая Страница 37

— Спать, — решительно заявил я. — Разговаривать обо всём мы будем утром. Утром, утром и только утром. Раньше ничего слышать не желаю.

— Ты замерзнешь в ночи, — моментально заявила эта девица, Сиара. — Я должна согреть тебя жаром своего тела…

— Его согрею я!

Никогда ещё я не был настолько рад прилету Флавора. С дракончиком у меня вообще-то не ладилось, да и не испытывал я к нему, если честно, ни капли симпатии, но сейчас, когда он подлетел поближе, устроился у меня под боком, свернулся клубком и выразительно засопел, я был готов обнять его и искренне сказать, что он лучшее, что случалось со мной в жизни.

— А я с другой стороны от дракона лягу! — заявила Сиара.

— С другой стороны от меня ляжет Лада, — буркнул Флавор. — И никто иной.

— Тогда за спиной у Даррена!

— А там — посох, и посох трогать нельзя, убьёт, — пригрозил я. — Ну что, Избранная моя? — я зыркнул на Ладу. — Дракон жаждет твоих объятий.

— А я жажду адекватности и нормальной жизни в своём, нормальном мире, — пробормотала девушка, но рядом всё-таки легла.

Сиара, разумеется, успокоилась не сразу. Она ещё пыталась что-то там говорить, крутилась рядом, в самом деле попыталась улечься рядом с посохом, но тот опять почернел и выпустил превентивную дозу некротического тумана.

Надо же, сработало! К моему огромному удивлению, Сиара больше не стала совершать попыток пристроиться у меня под боком, напротив, отодвинулась подальше и смотрела широко раскрытыми глазами, полными странных мечтаний.

Уснул я довольно быстро. Дракон в самом деле был отличной грелкой, а близкое присутствие Лады заметно успокаивало меня. Правда, периодически я просыпался, чувствуя, как ко мне тянутся чужие руки, но потом наваждение растворялось в тумане, выпускаемом посохом, и я засыпал дальше.

Магия сделала своё дело, прикрыв нас от посторонних глаз, да и вокруг было предостаточно групп людей, орков, троллей, оборотней и прочих представителей разнообразных рас — за исключением эльфов, потому что меня высокая эльфийская публика не слушает, а те два-три свободных эльфа, что приходили на концерт, наверняка спаслись сами. Нынче всю эту разношерстную публику волновало главное: как бы вернуться домой?

Поляна, на которой мы оказались, была та же самая, где проводился концерт, потому у большинства не оказалось проблем с ориентированием на местности. Уставшие, но не мучимые ни голодом, ни жаждой из-за стазиса, все разбредались в разные стороны.

Я знал, что, вернувшись домой, они завалятся спать — и через день-другой вскочат на ноги, набросятся на еду и воду, а потом, пополнив силы, будут как новенькие. Стазис не смертелен, напротив, хоть и опасен, если использовать его неумело.

Но королева Анри не собиралась убивать своих пленников. Она просто не желала тратить ресурс на то, чтобы их кормить.

Беда была в другом. Вчера мы освободили очень малую часть тех, кто был заточен в эльфийских подвалах. И мне снились темные тоннели и переплетение удивительных ходов, я бегал по коридорам, пытаясь найти других пленников и спасти их быстрее, чем они умрут от голода, и их поглотит торжествующий мрак королевы Анри.

Зачем она это сделала? Думала добиться чего-то, но потом идея не сработала, и она приняла решение оставить пленников там, в глубинах своих подвалов, умирать? Или у неё есть какие-то планы… В любом случае, их надо освободить.

Только как?

С этой мыслью я и проснулся окончательно.

Флавор среди ночи куда-то уполз, так что Лада лежала совсем близко ко мне, и я обнимал её за талию, крепко прижимал к себе. Девичья голова покоилась у меня на плече, ногу она закинула мне на бедро. Одна моя ладонь в самом деле покоилась у неё на талии, а вот вторая — чуть ниже, и, когда девушка зашевелилась, я поспешил убрать руку.

Несомненно, обнимать её так было приятно, но она ж меня потом прибьет.

Сонно жмурясь, я повернул голову и обнаружил Сиару, подругу Лады, спасенную вместе с остальными пленниками. Она сидела на траве, скрестив ноги, сложив руки на груди, и сверлила нас с Ладой злым взглядом. Мори развалился рядом и сонно поглядывал на девушку, причем такими влюбленными глазами, что меня аж на смех потянуло.

Солнечный свет позволил лучше рассмотреть и тёмного эльфа, и человеческую девушку. Мори был черноволос, бледен, тощ, но обладал очень яркими лучистыми глазами. Свет его не смущал, значит, полную инициацию он пройти не успел и не отдал свою душу тьме.

Впрочем, это случалось редко с какими эльфами, даже тёмными. Отец рассказывал, что только самые сильные маги из его народа, желая подпитываться силой мертвых, шли на эту процедуру.

Интересно, а королева?.. Если да, то пленники после стазиса — её добыча. Ведь, утомленные, они наверняка уснут, а потом их оплетут черные нити магической паутины. И это будет смерть.

Проклятье, надо поспешить.

Сиара же казалась эльфу полной противоположностью. Несомненно, она была человеческой расы, розовощекая, пухлая, пожалуй, в нормальном состоянии довольно веселая и улыбчивая, с толстой русой косой. Сейчас, правда, сия мечта любого эльфа, уставшего от тщедушных барышень, смотрела на меня так сердито, что захотелось зарыться в землю и добровольно сдаться в плен королеве Анри.

— Доброе утро, — громогласно заявила Сиара, вырывая нас с Ладой из объятий сна уже окончательно. — Вы очень мило смотритесь вместе!

— Ага, спасибо, — буркнул я.

— Но знаешь, подруга, — продолжила Сиара таким тоном, словно хоронить нас тут собралась, — я от тебя такого совершенно не ожидала! Вот! Предательство, вот как это называется!

Лада, не сразу осознавшаая, где находится, удивленно привстала на локте, потом обнаружила, что локоть этот упирается не в траву, а в меня, и вообще вся она лежит на мне, вскрикнула и подскочила на ноги. Я сел, взглянул на девушку снизу вверх и протянул:

— А хорошо ж лежали.

— Против моей воли, — заявила Лада. — Если хочешь с кем-то лежать, найди себе кого-нибудь другого, будь добр.

— Я всегда готова! — вызвалась Сиара. — Я мягкая!

— Спасибо, — скривился я, — но не нужно. Присядь, нам надо решить, что мы будем делать дальше…

— Было бы неплохо позавтракать, — подал голос Мори.

Я перевел на него взгляд. Изнеженный принц явно не до конца понимал, где и в каких условиях он оказался. Я предполагал, что морально жить ему в тоннелях было крайне непросто, но физически… Его всегда кормили, он не путешествовал далеко, сидел возле трона