Надежда Пандоры (СИ) - Людмила Александровна Королева Страница 37

это забавно, устраивать казнь, как представление для толпы? Лишать жизни всех подряд это разумно? Ты правитель и должен быть справедливым, тогда и люди за тобой пойдут, а так они при первой возможности сбегут в другие королевства. Ты что, этого не понимаешь? Нельзя наказывать за мелочи, отрубая головы или сжигая, надо оставить это наказание для самого страшного поступка.

Бальтазар с шумом втянул в себя воздух и сжал кулаки. В его глазах вспыхнуло пламя. Я поняла, что разозлила правителя.

— Думаешь, это легко управлять целым королевством? Если народ не будет бояться, они не станут подчиняться, а без правил и закона наступит хаос! Люди должны знать, что за свои поступки отвечают головой, — прорычал правитель.

— Уверена, что править сложно. Просто надо разграничивать преступления на тяжкие, которые требуют казни и на не тяжкие, за которые последуют другие наказания, например, добывать металл или охранять границы.

— На Земле люди живут по таким правилам? — сухо поинтересовался Бальтазар.

— Да у нас так, только без казней.

— И что помогает? Правитель справляется с народом без жестких наказаний? — спросил он и задумчиво потер подбородок.

— У нас нет правителя, у нас есть президенты. Это люди, которых выбирает народ. Главы государств следят за соблюдением законов, они выбирают себе помощников, которые отвечают за разные структуры. В общем решают вопросы, чтобы не было воин и занимаются другими обязанностями. И эта должность не передается у нас по наследству. Нужно заслужить доверие людей, чтобы выбрали на этот пост. Конечно, на Земле много всяких минусов, и у нас люди сидят в тюрьмах за преступления, но все равно там мы более свободны, чем жители твоего королевства.

— Обещаю, что попробую не казнить всех подряд. Тогда ты станешь относиться ко мне лучше? — серьезно спросил он, сжав мою руку под столом.

Его прикосновения обжигали мою кожу. Сердце сбилось с ритма и кислорода не хватало.

Я сглотнула. Боже! Он сводит меня сума одним только прикосновением. Я вздернула подбородок, стараясь не выдать волнение.

— Да, милорд, все верно!

Бальтазар бросил на меня загадочный взгляд. Мне кусок в горло не лез. Перед мысленным взором так и стояли картинки с окровавленными телами. Тошнота подкатила, и я с шумом втянула в себя воздух. Удалось съесть кусочек сыра и ломтик ананаса. Больше ничего не смогла проглотить. После обеда, продолжился совет.

— Сэр Эмилий убил всю свою семью: жену и детей. Он их замучил до смерти, — сообщил «ведущий», и в середину зала вывели мужчину средних лет, закованного в цепи.

Я увидела в глазах преступника презрение, ни капли раскаяния.

— Пусть его судьбу решит леди Мила, — усмехнулся Бальтазар, подмигнув мне.

— Вы раскаиваетесь в содеянном? — обратилась я к Эмилию.

Убийца посмотрел на меня с нескрываемой похотью. Губы растянулись в злой ухмылке.

— Конечно, леди, я сожалею, — прохрипел он, смотря на меня с вызовом.

Я понимала, что такого отпускать нельзя, иначе снова совершит преступление.

— Вы не просто убили свою семью, а мучили жену и детей, тех, кто слабее вас, так поступают только трусы! А трусам и убийцам нет место в седьмом королевстве. Я настаиваю на медленной смерти, чтобы каждый, кто пойдет на такое преступление, знал, что будет умирать в муках, — прорычала я, сжимая кулаки.

Бальтазар, Энза и остальные воины открыли рты от удивления. Эмилий побледнел и застыл. Смотрел на меня испуганно.

В зале повисла гробовая тишина, а потом послышались одобрительные возгласы.

В глазах правителя отразилось пламя, а в ладонях вспыхнул огонь.

— Нет-нет… Простите, милорд, — завыл Эмилий.

Я одобрительно кивнула, смотря в глаза правителя. Бальтазар бросил в виновного огненный шар. Я отвернулась, чтобы не смотреть на это. Правильно ли я поступила? Совесть конечно трезвонила, что у каждой твари есть право на жизнь. Но я считала, что убийцам и насильникам не места ни на Земле, ни на Пандоре. За такое преступление должно быть самое страшное наказание, чтобы другие знали, что их ждет. Крики стихли, но ужасное чувство груза появилось в моей душе. Совет — утомительное мероприятие. До вечера мы выслушивали людей. Я спасла от казни пятьдесят человек, и отправила на смерть семерых, чьи преступления были ужасны.

Когда за окнами стемнело, на потолке загорелись светящиеся точечки. Они выстроились в композиции карты и изображали все семь королевств — прекрасный цветок, плавающий на воде. Подумать только, у моего отца дар — приносить свет во тьму. Вот почему, тогда на балу, меня послушались эти искорки… Гены отца сыграли свою роль.

— Милорд, в нашем королевстве за последний месяц появилось сто младенцев, и их родители просят благословения новой жизни, — проговорил пожилой мужчина.

Двое людей создали купель посередине зала. Подошли три мужчины. Двое встали напротив друг друга у купели. Молодая пара вручила младенца третьему батюшке. Он поднес малыша сначала к Бальтазару. Правитель прикоснулся ко лбу новорожденного. Ребенок нахмурился и обиженно надул губки. Затем малыша отнесли к купели.

— Ты часть мира Пандоры, часть нашего королевства, пусть твоя жизнь будет достойна, — сказал незнакомец громко и окунул малыша в воду. — Во имя отца, дочери и святого духа, аминь, — проговорил мужчина. Он приложил к груди младенца маленький крестик, который сразу же проник под кожу в область сердца. Незнакомец передал кричащего от возмущения ребенка родителям. Они завернули свое чадо в белое одеяло и подошли к Бальтазару. Правитель взял в свою руку крошечную ручку малыша.

— Добро пожаловать в мир Пандоры, — и с этими словами на запястье малыша появился браслет в сочетании трех цветов: оранжевый, каштановый и серый.

Ничего более удивительного и странного, я еще не видела. Почему в молитве они добавили слово «во имя дочери»? Куда делся крестик?

Пока крестили младенцев, я наклонилась к Валькирии и шепотом спросила:

— Куда исчезают крестики? И почему этот мужчина произносит слова: «во имя отца, дочери и святого духа»? На Земле люди говорят: «во имя отца, сына и святого духа»!

Валькирия приподняла брови от удивления.

— Я тебе потом подробнее все расскажу. Просто мир Пандоры принадлежит дочери Бога, а Землю Бог создал для своего сына. Крестик — это символ веры, и он хранится в наших сердцах, — прошептала Валькирия.

Я пребывала в недоумении, и с нетерпением ждала, когда мне все объяснят.

— Посмотри какие они милые, — с восторгом проговорила принцесса.

— Кто? — не поняла я.

— Как кто? Младенцы! — пояснила Валькирия, с теплотой смотря на то, как матери прижимали к себе своих чад.

Они держали их так, словно это самое дорогое, что есть в жизни, как будто пытались уберечь малышей от всех невзгод