Путешествие в Силенвиль (СИ) - Арвен Лина Страница 37

— Ну, вы же жрец.

— И что? Вообще-то я всего лишь притворялся жрецом, — нахмурился я. Что-то мне не нравится, куда завернул разговор.

— И Вас не соблазняли жрецы? — с придыханием прошептала Эрика. Я в ужасе вздрогнул, отшатнувшись от девушки. Богиня, что же она себе вообразила? — Не заманивали в дальнюю келью, чтобы показать всю прелесть служения Великой?

— Срочно замуж, — хмуро пробубнил я.

Ну у Эрики и фантазия. И где, скажите мне, хваленое королевское воспитание? Как у нее ума хватило додуматься до такой мерзости с моим участием?

— Что? Зачем замуж?!

— Чтобы не придумывали себе всякие извращения.

— Но вы же сами говорили об этом! — возмущенно сверлила меня взглядом девушка. Я невинно развел руками. Что-то я не припоминаю, чтобы зачитывал ей манифест о «Содомиских наклонностях жрецов» Просто слегка направил ее по этому пути, а до остального она сама додумалась.

— Ничего я такого не говорил. Вы все сами себе напридумывали.

— Но…

— А Шон, — торжествующе улыбнулся я, уже представляя реакцию девушки на свои слова. — Тот, кого вы назвали благородным, — и наверняка уже записывала в идеалы мужчины, — на самом деле девушка! И зовут ее Шион!

— Не может быть!

— Еще как может, — ухмыльнулся я, смакуя победу.

Никогда не забуду в этот момент выражения лица Эрики. У нее так удивлено вытянулось лицо, брови поползли наверх, а синие очи попытались скопировать глаза совы, что я еле сдержался от смеха. Какое же мне удовольствие доставляет дурить принцессу, а вроде я должен быть ей примером — никогда мне не стать адекватным человеком.

— Но тогда она и Поля, — вновь смутилась принцесса, покраснев до корней волос. Нет, ей и вправду надо срочно искать мужа. Что за мысли?! — Они вдвоем…

— Думайте, что говорите, — вздрогнул я, в ужасе представив себе эту картинку. — Поля, просто отличная лицедейка, а Шион нужно было притворяться парнем.

— Но почему?

— Потом объясню, — отмахнулся я от расспросов Эрики и, повернувшись к нашим слугам Великой, навострил уши.

Наши голубки, вдоволь насладившись игрой в обнимашки, опять что-то стали говорить. По небу проплыла большая туча, закрыв собой яркое, но холодное зимнее солнце. Склад на несколько мгновений накрыла тень. Я посмотрел в окошко, покрытое морозными узорами, находившееся возле потолочных балок — в голове стали крутиться безрадостные мысли, связанные с моей племянницей. И где она так долго бродит? Неужели до сих пор не догнала вора? А может догнала и сейчас доказывает ему свою любовь? Я уже начинаю ощущать себя сватом, потому что куда ни посмотри — везде любовные пары воссоединенные с моей помощью. Осталось только пристроить одну занозу, и можно с чистой совестью менять профессию. А вдруг я стану знаменитым, женя сумасшедших рыцарей и героев, что будут забретать ко мне в гости? Устрою брачное бюро возле стен замка, а Эрику посажу встречать героев и зазывать истошными мольбами о помощи случайных прохожих. Через несколько лет таким нехитрым способом я прославлюсь, заработаю непререкаемый авторитет и, завладев сердцами людей, стану властителем мира. Интересно, а что сказала бы Эрика о моем гениальном плане по захвату мира?

«Она скажет, что ты идиот, — внезапно проснулся мой внутренний ехидный голос. — И накорню уничтожит твое бюро, чтобы даже исключить возможность «воцарения зла». Может уже хватит городить чушь? Совсем умом тронулся от голода, недосыпа и переутомления».

Я нахмурился и, попытавшись утихомирить внезапно вспыхнувшее чувство голода, прислушался к разговору.

— Валерий, — прошептала Шион, посмотрев в глаза жрецу. — Почему? Почему ты пришел? Почему меня спас? Ты этим нарушил предписания Великой, ты проклял себя, обрек свою душу на вечные муки! Я… моя душа уже проклята… я не хочу, чтобы ты страдал из-за меня…

— Неважно, — улыбнулся Валерий. — Если тебе суждено гореть в Преисподней, то я лучше разделю с тобой твою боль, чем буду почивать в царстве Великой в одиночестве.

— А правила?

— К черту правила, — махнул рукой священнослужитель.

Я с Эрикой выпучили от удивления глаза. Я даже усомнился в своем здравом уме и слухе. Этот момент навсегда войдет в историю, как единственный, когда за многотысячную историю религии жрец послал к демонам священные правила, которые поклялся соблюдать.

— Что за правила? — на всякий случай решил уточнить я, до конца не поверив своим ушам. Я должен снова услышать то, что жрец добровольно отказался от служения Богине, а лучше взять с него расписку и повесить ее у себя в замке. Таким раритетом я буду хвастать перед друзьями, и даже может покажу Его Преосвященству, чтобы вызвать у него нервный срыв.

— Правила из Священного писания, — улыбнулась зардевшаяся от фактического признания в любви Шион. Все же слух меня не подвел. Где бумага и перо? Срочно надо записать этот момент пока Валерий не передумал, мне не терпится об этом рассказать Филу. — Мы даем обеты соблюдать их даже ценой своей жизни… Просто, в отличие от меня Валерий ярый приверженец правил и дисциплины и…

— Правила, — ухмыльнувшись, небрежно отмахнулся Валерий, перебив девушку. — Я понял, что правила не могут показать мне, как спасти свою душу, если ты идешь наперекор своему сердцу. Я уже один раз нарушил предписания, сохранив тайну одного юнца, моя душа уже лишилась возможности прикоснуться к перстам Великой. «Уж лучше следовать велению сердца и страдать, чем превратиться в безвольного голема, исполняющего бездушные правила»

— Это же… — задрожал голос моей пациентки.

— Да, — улыбнулся мужчина, с нежностью смотря на бывшую жрицу. — Это твои слова, когда мы впервые встретились в заброшенном дворике. Тогда я наивно посчитал их ересью, заставлял тебя отречься от сана и покинуть храм пока никто не узнал правду, но… Пути неисповедимы, кто бы мог подумать, что я добровольно уйду из храма, нарушу все правила, чтобы только вновь увидеть твою счастливую улыбку. Ты всегда была со мной рядом, поддерживала и охраняла мою душу, и мое сердце уже не представляет жизни без тебя.

Принцесса восхищенно ахнула, ловя каждое слово из разговора бывших слуг Великой. Для нее это была история, наполненная романтикой, когда двое выступая против целого мира и высших сил, хранят в своем сердце любовь, храбро выдерживая все испытания. Когда они уже знают, что в их истории не будет счастливого конца, что их души за это светлое чувство обречены на вечные муки.

Я уже говорил, что священнослужителю запрещается любить всех кроме Великой, запрещается зарождать в своем сердце это эгоистичное чувство, чтобы не поддаться мирской суете? Ведь когда мы любим, то жаждем дать своей половинке себя без остатка, в нашей душе кипят такие волнения, что быть хладнокровным при принятии каких-либо решений, которое может затронуть родных, мы уже не в силах. А жрец должен без сожалений выносить приговоры, даже если этот приговор твоей возлюбленной. Ему нельзя сомневаться, нельзя иметь другие желания кроме служения.

Не понимаю я этих фанатиков. Зачем лишать себя всех удовольствий, зачем слепо служить той, которая никогда не ответит на твои молитвы? Зачем жертвовать свою жизнь и молодость Богине, которая при рождении даровала тебе право на счастье?

Валерий и Шион слились в долгожданном поцелуе, заставив принцессу густо покраснеть, смущенно опустив взгляд на пол. Два сердце пели одну песню, открыто заявив всему миру о своих чувствах. Этот момент был только их, я с Эрикой были посторонними, которые не должны были нарушать воссоединение возлюбленных после стольких страданий и преград. Но оказывается, только один я не хотел нарушать воцарившуюся идиллию. Дверь склада внезапно открылась, и прямо с порога я услышал немного шокированный голос Риэла:

— Вот теперь, Поля, я верю, что между вами ничего не было, — вор стоял в проеме, с ужасом взирая на пару, но в следуюшее мгновение он внезапно закрыл глаза рукой. — Мои бедные глаза, я видел, как целуются мужики! Я же ослепну!

— Риэл, не ворчи… — племянница, отодвинув с прохода вандала, непринужденно вошла в помещение.