Дети луны: лунария (СИ) - Задорская Виктория Страница 38

— Роберт, — выплюнула имя, как яд и сделала несколько шагов вперед, но нападающий только отрицательно покачал головой.

— Не так быстро, голубушка. Думала, что все так просто? Придете сюда и убьете моих людей? Но нет…

— Мы побеждаем. Нас слишком много! — констатировала факт, с напряженным волнением глядя на неподвижную спину Сирина.

Господи, любимый мой. Только бы все было хорошо с тобой.

— Побеждаете? — цинично переспросил отец Хантера. — Какая же ты наивная, Лилит. Этот мир круглый, понимаешь? Существуют львы, существуют олени. И даже если все олени соберутся вместе и уничтожат всех львов, все равно останутся другие хищники: тигры, пантеры, рыси. То, что вы делаете — это иллюзия безопасности. Рано или поздно найдутся люди, которые узнают ваш маленький грязный секретик. И они возненавидят всем сердцем то, кем вы являетесь. И появятся новые охотники. Это бесконечный процесс. Пока существуете вы, до тех пор будем и мы.

— И что с того? — спросила, не вникая в философию. — На этот раз вы проиграли. Поэтому последующие разы будет так же. Ненависть и жажда власти — не та мотивация, поверь на слово. С этого никогда ничего хорошего не получалось.

Роберт задумался. Его губы раскрылись в едва заметной улыбке, а в глазах появился сумасшедший блеск.

— Да, в целом ты права. Битву мы проиграли. Но кое-что таки я заберу на тот свет вместе с собой. Вот только тебе следует выбрать, кто именно это будет: он, — Роберт указал ружьем на Сирина, — Или ты, — и он посмотрел на меня.

Сделал это хищно и грозно. Будто заранее знал, что я выберу и с нетерпением ждал моего решения.

Боль рассекла сердце пополам. Я беспомощно оглянулась: сначала посмотрела на Найта, который обалдел, не зная, что делать; потом посмотрела на равнодушную Медею и ее испуганную мать, в конце концов, со всей возможной любовью посмотрела на спину Сирина. Мой милый. Как бы мне хотелось сейчас увидеть мягкую зелень глаз. Вдохнуть аромат волос и прикоснуться губами к его виску. Нежно-нежно.

— Давай, Лилит, не теряй моё время. Снимай свой чертов браслет! — сгорал от нетерпения кат. — Я знаю, что ты ни за что не позволишь своему псу умереть.

Браслет. Вот оно что… Все же Медея здесь не просто так.

— Лили, — шепотом взмолился Сирин.

Он сказал всего одно слово, но сколько смысла в нем было. Конечно, мужчина не хочет, чтобы я делала то, что сделаю. Но… Когда-нибудь это должно было закончиться. Нельзя вечно выходить сухой из воды.

Рукой медленно потянулась к запястью с браслетом. Сердце стучало, как бешеное. Вокруг все еще раздавались чьи-то крики, взрывы, выстрелы. Мир переворачивался вверх ногами, а я медленно, миллиметр за миллиметром тянулась к застежке. Этот браслет был символом большой любви. Сначала: мужчины к женщине, потом матери к дочери. Теперь все вернулось к истокам. Когда я его сниму это будет символом любви: большой, абсолютной. Символом того единственного животворного чувства, которое поднимает в небо и сбрасывает в ад.

— Ну-же, — рявкнул Роберт и застежка щелкнула.

Лунарии упали мне под ноги. В эту же секунду виски взорвались от адской боли, и я не удержалась на ногах. Упала на землю, сходя с ума, от того, что происходило в моей голове. Казалось, что мозг закипел, а в уши кто-то запустил дрель. Череп пылал, тело начало биться в конвульсиях. Мне всем сердцем хотелось умереть. Потому что не было сил выдерживать пытки. Я даже ничего не видела вокруг. Ни о чем не думала. Единственное, что было это она — боль. Боль такой силы, которая переворачивала весь мир на «до» и «после». Боль настолько пронзительная и агрессивная, что я кричала во все горло, умоляя, чтобы это закончилось. Я не хотела жить. Ни одной лишней секунды. Лучше уж смерть, чем этот ад. Лучше окунуться в черноту, в пустоту, в небытие, чем страдать и корчиться в агонии.

Перед глазами заблудились обрывки воспоминаний. Все же я была счастлива. Жаль, что поняла это настолько поздно…

Вспомнилось, как отец купил мне первую куклу. Он очень волновался, поэтому каждый раз стирал пот со лба. А потом произнес длинную речь, что старался найти именно ту барби, которую я просила, и после сотни оправданий и извинений таки вручил ее. Конечно, это была не такая кукла, которую хотела. Но одновременно это была лучшая барби из всех, которые только существовали, потому что ее купил мой отец.

Также вспомнила, как долго я училась плавать. Казалось, что это нереальная задача. Каждый раз я, со слезами на глазах, шла в школьный бассейн, ожидая унижений от тренера и насмешек одноклассников. Но однажды за меня взялась девочка, которая была очень популярна в школе. Не знаю чем был вызван акт ее милосердия, но Эрика не отстала от меня до тех пор, пока не научила плавать на все сто. Каково же было счастье, наконец грести и не бояться, что я задохнусь и пойду ко дну. Невероятные ощущения.

А какой фантастической была наша первая встреча с Сирином. Я была озадаченной, но восторженной. Лупул тогда поднял в сердце целый океан эмоций. В тот момент я и не догадывалась, каким долгим и сложным будет путь наших отношений…

Сколько всего я прожила и пережила за свои восемнадцать лет. Были и взлеты, и падения. Настоящие трагедии, которые в книге не опишешь и скучные банальные будни. Джуно — стал для меня настоящим домом. В нем я по-настоящему познакомилась со своей мамой. Я нашла подругу. Господи, я нашла себя, наконец. Поэтому покидать мир не так уж и страшно…

В какой-то момент боль прошла. Как будто кто-то нажал переключатель. Стало так легко-легко.

Наконец.

Свобода.

Я увидела склоненных над собой два мужских лица, а потом все закончилось…

Глава 50. «Когда впереди свет»

«Раскаяние — самая нелепая вещь на свете. Вернуть ничего нельзя. Ничего нельзя исправить. Иначе все мы были бы святыми. Жизнь не имела в виду сделать нас совершенными. Тому, кто совершенен, место в музее»

Темнота окутала душу саваном. Но в этой черноте не было места страху, тревогам, сомнениям. Впервые не видя ничего вокруг, мне было легко и приятно. Я будто куда-то двигалась, но все это время находилась на месте. И можно было бы переживать и пытаться найти объяснение ситуации, но я этого не делала. Плыла по течению и воспринимала действительность такой, какой она была.

Жизнь… Она создана для того, чтобы рано или поздно закончиться. Все вокруг рождается и умирает. Каждый отрезок пути имеет свой старт и финиш. И нет в этом ничего удивительного. Проблема только в том, что человек знает все о процессе рождения, и то, что будет дальше. А вот что случается, когда живой организм исчерпывает свой ресурс… Вот там целый мир тайн и гипотез, которые никогда не получат ответа, но которые являются источником большого страха в жизни человека. Все боятся умереть. Даже примитивные фобии, которые на первый взгляд не имеют никакого отношения к смерти, все же на прямую зависят от нее. Вы боитесь замкнутого пространства? Хм, нет здесь связи с гробом? Вы боитесь высоты, глубины, экзотических животных? Так это не потому, что все эти факторы, в определенных условиях, приведут тело к смерти? То-то… И так с каждым нашим страхом. Конечно, в этом нет ничего особенного. Гормоны решают все за нас. Мозг — испытывает страх, потому что он обязан защищать организм от смерти. Это всего лишь его защитная функция. Ничего личного.

Знаете, я тоже когда-то боялась смерти.

А потом я умерла.

Лили…

Сначала услышала голос. Затем появился холод. Через несколько секунд звук. Никогда не могла подумать, что буду с четкостью часов слышать, как слезы капают на мое лицо.

— Лили…

«Ну, что такое? Я попала в рай?» — появилась первая мысль, но потом нос почувствовал аромат пожара и вонь крови… Да, что-то не то. На рай это не похоже.

— Лили, — теплые губы накрыли мои, из-за чего резко открыла глаза.