Право на счастье - Теона Рэй Страница 38

– Он боится, Ален. Если Мировой Совет вернется сюда и обнаружит ведьму, то пострадают все… за укрывательство. Понимаешь? Совет не будет разбираться, кто знал о тебе, кто не знал – накажут всех.

– Как накажут?..

– Думаю, представят на суд главе Совета, – тихо ответила Дария, медленно отпивая глоток чая из чашки. Девушка подняла на меня взгляд, полный страха. – А он особо не церемонится с предателями. Наверное, всех нас будет ждать смертная казнь.

ГЛАВА 16

Я крепче стиснула чашку в руках. Пальцы дрожали, и Дария могла это заметить, как и то, что взгляд мой сделался несчастным. Мне предстоит сделать выбор: остаться в Отшельниках ради сытого детства дочери или же собрать вещи, которых толком и нет, и уйти в неизвестном направлении.

Можно было бы, конечно, попроситься жить в какой-нибудь поселок, но, насколько я знаю, нигде не раздают дома просто так. В городе на работу меня не возьмут, жить там негде, есть нечего. Не будь у меня Вероники, я бы, не раздумывая, тотчас покинула Отшельники. Но дочка… Ради ее счастья мне было бы не жаль и целый мир. Да простит меня Создатель за такие слова.

– Я не ведьма, – глухим голосом ответила я, пряча глаза. Подруга не смогла бы догадаться, что я вру, слишком она доверчива. – Вам не о чем переживать. Не волнуйся, слышишь? Никто не найдет следы природной магии в этой деревне.

– Я тебе верю, – кивнула Дария. – Может быть, вовсе никто и не приедет сюда, да? Совету, что, заняться больше нечем, кроме как искать какую-то ведьму у самого края мира?

– Мы живем не на краю мира, – нервно улыбнулась я. – За горами начинается Южно-Северное море, а дальше Брошенные земли Вейхена.

– Но на картах за морем ничего нет… Ты ведь видела? Помнишь, мы с тобой стащили у Еугена карту?

– Помню. Но, я все же уверена – если переплыть то море, мы попадем в Вейхен.

– Ладно, – отмахнулась подруга. – Для меня это слишком сложно, я не пойму. Ты у нас умная вон какая… Ой, Аленка! А когда Юнион подрастет, ты сможешь научить его грамоте?

– Когда подрастет – конечно.

После перевода темы с моей души будто камень упал. Дария улыбалась, тискала сыночка, допила чай и доела пироги. Я убрала со стола посуду, вытащила из шкафов имеющийся скудный запас продуктов, чтобы приготовить ужин, пока подруга рассказывала мне последние сплетни. Говорила о соседях: кто на ком женился, кто кого предал, кто приехал из новеньких, кто пытался уехать. Я слушала ее вполуха и замешивала тесто на вареники.

– Пора нам, – вздохнула Дария, вытаскивая из-под стола Юниона. – Тоже нужно приготовить еду, покормить маленького да мужа.

– Приходи, как сможешь. Всегда рада тебя видеть, – я чмокнула девушку в щеку, запачканным в муке пальцем потрогала Юниона по щеке. – И ты приползай.

Когда Дария ушла, я вновь вернулась мыслями к тому, что она сказала. В Отшельниках около сотни семей, почти в каждой семье есть дети, и это как минимум три сотни человек. Триста человек могут ни за что попасть на гильотину или повешение… Только из-за того, что одна глупая ведьма решила подвергнуть их риску из-за собственной дочери.

Я отложила тесто, почистила и отварила картофель, который мне принес один из “пациентов”. Вареники с картошкой дочь любила больше всего остального, а я – с творогом и зеленым луком. Но ни творога, ни лука у меня не было. Когда ужин был готов, я уже собиралась пойти позвать Веронику и Сэта к столу, но увидела Клару.

– Где мой охламон? – женщина перевалилась через подоконник, почти наполовину оказавшись на моей кухне.

– Сэт? – не поняла я. – С Вероникой, – по спине пробежала струйка холодного пота. – Я думала, они у тебя дома… Нет их?

– Нет, – Клара всплеснула руками. – Я его ищу полдня уже, за Ашенькой надо присмотреть, пока моя старшая ребятня жуков собирает на огороде. Так когда они ушли?

Я ошарашенно мотнула головой. Язык словно онемел, не могла вымолвить ни слова. Вероника никогда не уходила далеко от дома, она знала, что нельзя гулять в одиночку… А она и не в одиночку.

Я бросилась на выход, дрожащими руками срывая с себя передник, после выскочила за ворота. В голове шумело при мысли, что с дочерью могло что-то случиться, а я не уследила. Клара, наверное, была куда более привычная к пропаже детей, потому что она только отмахнулась и вернулась домой.

– Вероника! – крикнула я во весь голос и прислушалась. Завертелась, осматривая все вокруг, но ее и след простыл.

Единственное место, куда она могла пойти – к бабушке Уле, потому что знала только ее. Бегом я преодолела расстояние до дома старушки, ворвалась внутрь, не постучав, и наткнулась на удивленный взгляд Роберта. Он стоял на кухне за столом, держал в руке широкий нож и, судя по разбросанным по полу листьям капусты, пытался готовить.

– Простите, – выдохнула я. – Вероника пропала! Она ушла играть с Сэтом на улицу, я думала, что они ушли к Кларе, но их там нет! Они не приходили к вам?

Роберт покачал головой, не отрывая от меня взгляд. Кажется, мой внезапный визит его слегка ошарашил, но сообразил мужчина достаточно быстро.

– Нужно походить по соседям… Минутку, я только проверю Улю.

Роберт бросился в комнату. Пока он что-то тихонько говорил старушке, я ждала его у выхода, нервно притопывая. Если Вероника не найдется в деревне, она может быть где угодно! А что, если Сэт увел ее на реку купаться? Она могла утонуть! Липкий страх стискивал горло, дышать мне было уже нечем. Я хватала воздух ртом, прыгала на месте от переизбытка эмоций, и те пару минут, что Роберт был занят, показались мне вечностью.

– А Гаскон? – спросила я, когда мужчина натянул на себя рубашку и вышел ко мне. – Где он?

– Сегодня он отправился к Джори, просить его об обучении, ну и с утра не возвращался. Наверное, в лесу, охотится.

Больше мы не говорили. Первым делом побежали к Барду, но пчеловода не оказалось дома. Мы осмотрели его огород, пристройки и дровяник и отправились дальше. С каждым шагом идти было все сложнее, коленки тряслись, но стоило мне представить, что дочка сейчас может быть в беде, как силы прибавлялись, и я бежала даже быстрее Роберта.

Почти все соседи уже были наслышаны о моем возвращении, да что приехала не одна, а с дочкой. Поэтому наши с Робертом внезапные визиты, крики: “Вы видели моего ребенка?!” никого