Срочно к мужу! - Надежда Ерёмина Страница 39

По соседнему коридору пронесся гул, и мы тут же ускорились, поскольку не хотели попадаться на глаза страже и вызывать подозрения. Дальше мы продвигались в полной тишине, не отвлекаясь на окружающее беспокойство, а потому попали в знакомую часть дворца довольно быстро.

– Я тебе тысячу раз говорил, чтоб ты своих баб сюда не приводил, – возмутился артефактор, как только мы перешагнули порог его лаборатории. – У меня здесь не бордель, а приличная лаборатория вообще-то.

Разумеется, сама я вновь не поняла ни слова, мне всё это Юра перевёл.

Продолжив ворчать, старик перестал отвлекаться на посторонние факторы, то есть на нас, и обратил всё своё внимание на огранку небольшого полупрозрачного камня. Начинаю узнавать старого доброго артефактора...

Юра представил меня, назвав Линой (разобрать одно-единственное, более того своё собственное имя, с которым я ассоциировала себя довольно долго, не составило труда), и вступил в диалог с артефактором. Я то и дело ловила на себе косые взгляды и замечала ехидные смешки. Ну, не может этот старик нормально разговаривать, что поделать. К тому же, я, кажется, почти привыкла. Но всё равно сидеть среди знакомых и ни слова не понимать не очень-то приятно. Я бы даже осмелилась заметить, что это крайне неприятно. Сразу появляется жуткое ощущение беспомощности, необразованности, слабоумия. Благо, этот разговор не превратился в девчачьи посиделки с итоговым желанием спеть что-нибудь из репертуара Лободы, и быстро закончился.

Артефактор выделил нам ту же подсобку, где за время нашего отсутствия ничего не изменилось. Только в этот раз Юра сдвинул подобия матрасов, чтобы спать рядом. Я набрала воды из прихваченного из лаборатории кувшина и промыло плечо Юры. К счастью, ничего серьёзного – простая царапина. После Юра ушёл к артефактору, который пообещал помочь и смастерить для меня особый кулончик, чтобы я смогла понимать местную речь. Только в связи с тем, что ранее подобным никто не занимался, на результат надеяться нельзя.

Так как в артефакторике я ничего не смыслила – и когда Юра успел в этом досконально разобраться? – то у меня появилось свободное от любого общества время, которое я посвятила поиску сменной одежды. Поиск не увенчался желаемым успехом. Единственное женское платье, лишенное всяких изысков, было мне откровенно мало. Оно беспощадно трещало в районе груди и сковывало ноги до такой степени, что я не только ходить – дышать в нём не могла. Но я не гордая, а потому решилась взять пару запыленных мужских костюмов (рубаха, свободные брюки, пояс), отыскала по памяти вторую прачечную, где даже служанки почти не появлялись, постирала, оставила высыхать. Надо же нам с Юрой что-то носить.

Почему-то, пока стирала, почувствовала себя безработной женой, ждущей мужа после тяжёлого трудового дня. Намеренно не стала называть себя домохозяйкой, так как без работы я оставалась не так часто, но следить за домом успевала всегда.

Ночью в мой теплый сон с морским побережьем ворвалась смерть. Уточнение – дипломированная смерть. Но поразило меня не само появление смерти, а наличие на ней одежды. Да, увидеть полностью одетую смерть я совсем не ожидала. Высокие шипованные ботинки, кожаные штаны и куртка размера на четыре больше, чем нужно… Вот так, действительно: ни в сказке сказать, ни пером описать.

– Принесла мне новое зелье? – обрадовалась я.

Но смерть моей радости не оценила. Пришлось пояснить:

– Опять речь не понимаю.

– Так те зелья закончились, – ответила неординарная дама таким тоном, словно я должна была это и без всяких подсказок знать.

Интересно, и что же эта смерть сделала дальше? Та-да-да-дам… Интрига! И… Правильно – достала яблоко.

– Я чего пришла? – смерть уселась на песок, поджав ноги по-турецки. И как только ей это удалось в таких-то ботинках? – Восхищаюсь!

Кажется, нельзя меня так часто за одну ночь шокировать. Я же ещё от предыдущего удивления не пришла в себя.

– Чем?

– Кем.

– Кем восхищаешься?

– Тобой!

Ой, такое чувство, словно здесь что-то не то. Или одна моя дипломированная подруга сильно не договаривает, чтобы я ни о чём не думала.

– Спасибо, конечно. Но в честь чего?

– Ты – прелесть. Да за то, что ты сделала, я готова тебе с поступлением помочь. Да, хотелось бы к ангелам устроить, у них очень престижная, уважаемая работа, но там у меня, как понимаешь, связей нет. Но ничего, ты и среди смертей справишься. Знаешь, какие деньги дипломированным смертям платят? Знаешь?

– Слышать не хочу!

Смерть немного расстроилась. Видимо теперь я её шокировала. Наверное, она ожидала прямо противоположной реакции, а потому сейчас понуро опустила голову, не переставая умоляющее хлопать ресницами, чтобы я согласилась выслушать её. В конце концов, я сдалась.

– Почему ты мной восхищаешься?

– О, ты совершила невероятное! Да ты сама должна собой гордиться! Признайся, гордишься?

– Как я могу гордиться, если даже не знаю, почему я должна это делать? – разозлилась я.

Смерть призадумалась, опять надкусила яблоко, прожевала и продолжила с ещё большим энтузиазмом:

– Повелитель после того, как ты исчезла, со злости едва не разобрал этот дворец по камушкам. Получили все – недосмотревшие слуги, стражники, жёны. О, а что тут началось, когда Повелитель понял, что ты забрала с собой Астру, Дейзи и его любимицу Риггу! Немыслимо! Такого переполоха Сатр не видел все двести, нет даже триста лет. Но ведь это не главное. Ты вообще можешь себе представить, чему поспособствовала? – смерть выдержала небольшую театральную паузу и сорвалась на крик, не сумев сдержать свои эмоции, – Повелитель начал отпускать жён!

– И куда он их отпустил? – я действительно удивилась, хотя, наверное, больше испугалась за судьбы девушек.

– Пятерых вернул семьям. Двоих осиротевших отдал в подмастерье швеям, но они сами того пожелали. Ещё одну застал с любовником и – самое невероятное! – организовал для неё свадебное торжество. А ведь за пару месяцев до твоего побега Повелитель мог за такое казнить обоих. Лина, ты совершила настоящее чудо!

– Кто-нибудь ещё остался?

– Ты с математикой не дружишь? – безразлично поинтересовалась смерть. Ещё две жены при дворе. Но это уже настоящий прорыв! Никто не верил, однако благодаря тебе Повелитель наконец-то начал меняться.

Если честно, не вижу в этом