Три мести Киоре 2 (СИ) - Корнеева Наталия Страница 39

Ворот рубашки распустился, открыв половину груди. Интересно, как долго он продержится вдали от молоденькой женушки? Хотя… Это же Доран Хайдрейк! Наверняка десятилетие выдержит! Киоре фыркнула, но отвечать на удивленный взгляд Дорана не стала.

— Я колдунью видел. Мешагиль, — неожиданно признался он.

— И… где она?

— Ты хотела спросить, что я с ней сделал? — язвительно переспросил Доран. — Ничего. Мы только поговорили.

— И что она тебе сказала?

— Много странного, — покачал он головой. — Я даже не запомнил всего. Неужели все колдуны говорят только загадками? А еще она что-то сделала. Тело горело, но после стало необъяснимо легче. Меня даже Тоноль не душит, как раньше. Усталость осталась, но стала какой-то… другой, что ли.

Киоре застыла — неожиданная откровенность удивила ее, и от растерянности ей понадобилась целая минута, чтобы найти ответные слова:

— Мешагиль можно верить. Она не сделает ничего плохого, — кивнула Киоре. — Ну, отдыхай, твое сиятельство, мне пора. А у тебя будет, я так думаю, очередной тяжелый день.

— Это и без колдовства известно, — проворчал он, забираясь под одеяло. — И да, будь любезна, не навещай меня в спальне.

— Боишься, с женушкой застану? Так я, думаю, ваш досуг услышу на подступах!

Киоре закрыла дверь, в которую врезался домашний ботинок и, улыбаясь, перебежала в свою спальню, где у кровати стояла бледная Тари со свечой.

— Что такое? — забеспокоилась она.

Тари же подошла к ней и обняла, стиснула ее, придавив к своей впалой груди, и на макушку Киоре упали слезы.

— Ты пришла и испугалась, не увидев меня? Тари, ну что ты, разве я могу тебя оставить? — она шептала, обняв служанку в ответ.

Странная, болезненная привязанность соединила ее с этим несчастным существом. И — самое ужасное — ведь однажды Киоре придется оставить ее одну в этом жутком мире. Срочно, срочно надо найти ей хороший дом! Либо… Либо набраться наглости и отправить к княжне Торвит. Киоре хотелось верить, что наставница не прогонит несчастную.

Бесконечно долгий, богатый на события день завершился. А время-пуля полетело по прямой, разжалась скручиваемая до этого пружина событий, но Киоре еще не знала этого, ласково гладила по костлявой спине Тари, шептала ей слова утешения и думала о своих планах.

Ночь Киоре провела без сна: мысли ковыряли голову не хуже коновала, препарировали ее, доставали все страхи из глубины души, разжигали ту самую голодную боль, о которой говорила Мешагиль.

Измучившись, Киоре села. Дом хранил безмолвие, и даже охраны за окном не было слышно. Она сжала виски, крепко зажмурившись. Чего боится? Что ее мучит так, выпивает и изводит? Страх разоблачения? Страх, что Доран от нее отвернется? Она тихо рассмеялась, сжав кулаки на мягком одеяле. О чём она думает? К чему эти ростки надежды?

На севере казалось, что ей всё по плечу, что она играючи одолеет и Соренора, и первосвященника, и Файроша, и Доран простит ее… Но теперь, в серости Тоноля, каждая гонка от преследователей, каждая встреча с тенью чудовищ, да что там — каждый день, забирали у нее уверенность в счастливом исходе. Разве можно думать о будущем трупу? Убийцы Соренора достанут ее. Не они — так разъяренный Хайдрейк или император. Будущего нет, есть лишь настоящее, где Киоре продолжит играть и молоденькую герцогиню, и отчаянную воровку, потому что так нужно, потому что только так достигнет цели.

Хотелось плакать и бросаться посудой, но она только лежала в постели, с укрытыми жарким одеялом ногами, и беззвучно тряслась в истерике. Успокоившись, обнаружила, что дышать стало легче: странные чувства, непонятные и ненужные, оказались заперты глубоко внутри, а Киоре готова была хоть сейчас играть молоденькую герцогиню или отчаянную воровку.

Будущее? Нет, будущее у нее будет, и такое, какое она захочет! Но его она выберет потом, когда разберется с местью. Тогда Киоре умрет, навсегда исчезнет ученица Кровавой Эши, а у нее начнется новая, чистая жизнь, свободная и светлая! С новой судьбой. И — будь всё проклято! — она сумеет добиться чувств от Дорана!

Тари разбудила ее чуть позже рассвета, как привыкла, и покачала головой, увидев синеву под глазами госпожи. Она принесла теплой воды в тазике, и Киоре умылась. Оставив служанку сторожить вход, сняла парик и с наслаждением вымыла волосы, расчесалась и накрасилась. Слушавшая шаги за дверью Тари всполошилась, и Киоре спешно нацепила парик. Служанка показала жестами, что всё хорошо.

Услышав короткий стук в дверь, Киоре набросила халат и велела впустить пришедшего. Тари открыла дверь, и в комнату с поклоном вошел дворецкий:

— Его сиятельство приглашает вас на завтрак через полчаса.

— Я спущусь, — кивнула она, и дворецкий ушел.

Тари принесла вещи. Нижняя рубашка, пара нижних юбок, корсет, и, наконец, она застегнула на себе очередное платье с длинными рукавами и высоким воротником, темно-коричневое в полоску. Когда она спустилась в столовую, Доран сидел, задумчиво листая газету, над тарелкой с какой-то кашей.

— Доброе утро. Я не подумал, что получаса может быть мало.

— Мне обычно хватает и двадцати минут, — отозвалась она, присаживаясь за стол и расстилая на коленях салфетку.

— Ваши сиятельства, осмелюсь напомнить, что сегодня вам нанесут визиты многие люди, чьи карточки мне прислали еще вчера с указанием времени, — дворецкий взмахнул, и служанки резво поставили перед Киоре тарелку каши и разложили приборы.

— У меня служба, а моя супруга, если не хочет, может не принимать никого, — пожал плечами Доран. — И, Ниира, тебе нужен новый гардероб. Твои платья… — он качнул головой, не желая грубить.

— Хорошо, — кивнула она, не собираясь выполнять просьбы.

Портные сошьют платья по фигуре, и им не объяснить желания добавить лишних юбок и сделать застежки спереди. А еще они могут сделать столь ненужные декольте и короткие рукава.

Позавтракав, Доран отбыл, а Ниира, доев, попросила дворецкого познакомить ее с особняком. Уложились они в час, а после, как предсказывал верный слуга, потянулись гости. Пришлось переселяться в гостиную и с улыбками принимать поздравления, смешанные с ядом. Ей льстили, расточали патоку лжи, говорили ничего не значаще фразы и уходили, почитая долг вежливости выполненным. Зато, увидев вплывшую в гостиную старую графиню, Киоре приказала слугам оставить их наедине.

— Какая ты суровая, а вроде только вчера стала герцогиней, — улыбнулась та, опускаясь на диван.

— Как и зачем вы это сделали? — не стала Киоре тянуть с вопросом.

— Ниира, девочка моя! — всплеснула руками старая дуэнья. — Я не слепая! И, хоть ты отрицаешь, я догадываюсь, что между тобой и герцогом в Ройшталене что-то произошло! Поверь, в моем возрасте легко читаешь по любому лицу все тайные мысли, — она покровительственно улыбнулась. — Да и герцог, как ни посмотри, партия гораздо лучшая, чем барон-развратник. А как я это сделала… Узнав, что в один вечер с тобой обряд проходит Доран, я немножко поскандалила, — она улыбнулась. — И мне разрешили увидеться с выбранной ему невестой. Милая девушка настолько не хотела замуж, что согласилась занять предназначенный тебе зал, уступив свой вместе с благословением, которое ей обещали устроить. О, она была такой бледной, такой отчаявшейся! Как я могла не помочь ей?

— Всё это прекрасно, но как священники согласились на эту авантюру?!

— А кто из них рискнет проверять слова графини о том, что девушек следует поместить в другие залы? — усмехнулась она. — Вот и они не стали. И, разумеется, будут молчать об этом, поскольку дорожат жизнями.

— И что же стало с невестой герцога?

Киоре ощущала вину, ведь первосвященник обещал благословение и ей, а это значило, что трепетную невесту Дорана ждал брак с бароном.

— Ничего. Они с бароном отказались сочетаться браком и тихо уехали каждый в свою сторону. Что ж, дорогая, твое будущее безоблачно и прекрасно, и теперь я считаю свой долг выполненным. Будь счастлива, — и она поднялась, улыбаясь так тепло, будто была родной матерью. — Меня ждет поместье.