Верь мне, Есения (СИ) - Лис Алеся Страница 4

Сдавленно охаю, придавленная тушей увесистого мужчины и, не отрывая взгляд от древка стрелы, торчащей у него из затылка, ужом извиваюсь, выползая из-под обмякшего тела. На этот раз крик удушающим комком замирает в горле, и все мои действия направлены только на то, чтобы оказаться подальше от еще теплого, но без сомнения мертвого похитителя.

Туша мужика кажется неподъемной. Я барахтаюсь изо всех сил, медленно, но, уверенно извлекая свое тело на волю, и уже собираюсь подниматься с земли, но кто-то внезапно подхватывает меня под мышки, помогая в этом нелегком деле.

— Ух, ты! Какая красотка! — восклицает поднявший меня на ноги мужчина. Половина его лица закрыта платком, как у ковбоев в американских вестернах, а на голове широкополая шляпа, кидающая тень на глаза.

Я удивленно хлопаю ресницами, не в силах вымолвить и слова, а этот молодец, нахально воспользовавшись моим замешательством, стягивает со своего лица бандану и крепко целует меня прямо в губы.

— На удачу! — оторвавшись от моего рта, выдает он, и снова натянув косынку, кидается к уже бегущим к нам похитителям. К нему присоединятся еще один такой же “ковбой” и мужчины вступают в рукопашную схватку с бандитами. А я, как последняя дура, стою истуканом, прижимая пальцы к губам, и стараюсь не замечать, как сильно бьется мое сердце. Так вот ты какой, северный олень, то бишь первый поцелуй?

Все же, несмотря на туман, царящий в голове, у меня хватает ума добежать до деревьев на краю поляны и затаится там, со стороны наблюдая за ходом боя. А когда розовые сопли в моей черепушке снова превращаются в мозг, отличавшийся всегда умом и сообразительностью, меня охватывает тревога. А так ли благородны намерения моих спасителей, как показалось мне на первый взгляд? Наверное, пока мужчины заняты друг другом, мне все же лучше сбежать от обеих конкурирующих организаций?

Делаю шаг назад, внимательно следя за творящимися на поляне событиями, потом второй и замечаю, что сражающихся за мою тушку вначале было двое, а теперь только один, как раз, добивающий последнего противника. В этот момент мне на плечо ложится теплая ладонь, а ухо обдает горячим дыханием.

— Далеко собралась, красотка? — тихо говорит кто-то за моей спиной.

Вздрагиваю и резко разворачиваюсь. В этот раз шляпа на голове мужчины отсутствует, видимо, свалившись во время сражения, и болтается сейчас за спиной, а голову покрывает еще одна бандана, из-под которой выбиваются чуть вьющиеся пряди угольно-черных волос. Я с удивлением взираю в чистые ярко-голубые глаза мужчины, теперь понимая, что он значительно моложе, чем мне показалось вначале.

— Что тут у нас, Ашкай? — подходит к нам второй ковбой, вытирая полой куртки окровавленный кинжал и пряча его в ножны.

— Не знаю, Яс, — покачивает головой брюнет, не отрывая от меня взгляда. — Но карантам эта девчонка, судя по всему, была очень сильно нужна? Это она тот груз, о котором сообщил Шила.

— Она? — удивляется второй, а затем, остановив свой взор на мне, спрашивает. — Ты кто такая?

Глава 3

“Собака хромая” — хочется ответить мне, но прикусываю язык и задаю аналогичный вопрос:

— А вы кто?

Ковбой изумленно хлопает глазами и хищно раздувает ноздри.

— Ты смотри, эта малявка еще и огрызается!

— Успокойся, брат. Она же напуганная до чертиков, вот и распушила колючки, — кладет руку ему на плечо брюнет. А потом обращается ко мне. — Как тебя зовут, красотка? Меня можешь называть Ашкай, его Яс.

— Сеня, — хмуро сообщаю я, шмыгнув носом. — Но вы ошиблись. Никакой я не ценный груз. И если вы рассчитывали на выкуп, то рисковали напрасно. Некому меня выкупать…

Тот, который Яс возмущенно фыркает, а брюнет, широко улыбнувшись, о чем говорят собравшиеся в уголках глаз морщинки, и натянув на голову свою широкополую шляпу, щелкает меня по носу и заявляет:

— Не ершись, красотка. Мы просто тебя спасли. Безвозмездно! Хотя, если ты решишь мне подарить еще один такой же сладкий поцелуй в благодарность, то отказываться не буду.

Задыхаюсь от возмущения, чувствуя, как начинают гореть щеки и уши. Надо же такое сказануть! Но это совершенно не мешает мне трезво мыслить и настаивать на получении ответов.

— И все же, почему? — недоверчиво прищуриваюсь, окидывая обоих героев подозрительным взглядом.

— Потому, что мы хорошие, а они плохие! — с серьезным видом заявляет Ашкай.

Надо же, хорошие они! В бескорыстную доброту я перестала верить давно, и лапшу о благородных идальго можно мне на уши не вешать. Но выводы свои предпочитаю не афишировать и не мешаю им корчить из себя рыцарей, пока до конца не разберусь в ситуации. Они сами сказали, что ждали груз, то бишь меня. В чем моя ценность пока не ведомо, возможно, перепутали с кем-то. Впрочем, психолог что-то там рассказывал о моих родителях. Точно! Родители! Он говорил, что к ним отвезет, а сам меня сюда приволок!

Кидаю взволнованный взгляд сначала на этих героев, потом на буяющую растительность вокруг, не по-осеннему жарящее солнце и снова на мужчин. От какого-то смутно знакомого чувства повторения ситуации екает в сердце. Со мной уже такое было! Было, сто пудов!

— Где я? — спрашиваю охрипшим от волнения голосом.

Ковбои переглядываются, словно решая, что мне следует говорить, затем слово берет Яс.

— Ты в сатрейском лесу, возле Леданского нагорья. Недалеко отсюда Сатр.

— Чего? — мои глаза становятся по пять копеек, а из горла вырывается нервный смешок. — Что это такое? Это где вообще?

Яс в замешательстве кидает нечитаемый взгляд на своего товарища и спрашивает:

— А ты-то сама откуда?

— Из Смолина… — рассеянно отвечаю, призадумавшись.

Что это за названия такие странные… В каком уголке мира существуют Леданские нагорья? Да и вообще, где на земном шаре сейчас осень?

— Она из другого мира, Яс, — мрачно говорит Ашкай, и я отчего-то понимаю, что он не шутит. За весь тот год, который я помню, столько книг было мной прочитано о всяких там попаданцах, перемещениях во времени и пространстве, но я и мысли не допускала, что такое возможно на самом деле. Хотя сама тема всегда задевала какие-то потаенные теплые чувства в груди, заставляя снова и снова выискивать в библиотеке очередной томик о путешествиях в иные миры.

Наверное, мне сейчас следовало завизжать, заплакать, завопить, или что там делают классические попаданки в таких случаях, но я просто плюхаюсь попой землю, поскольку ноги превращаются в желе и отказываются стоять вертикально, и обхватываю голову руками. С ума сойти!

— Ты как, красотка? В порядке? — приседает возле меня Ашкай, внимательно заглядывая мне в глаза.

Коротко киваю в ответ, пока не в силах что-либо сказать.

— Что мы с ней делать будем, Ашкай? — где-то над головой раздается голос Яса. — Если она нужна карантам, то они ее везде найдут, как не прячь… Не в лагерь же к нам ее тащить?

— Нет, в лагерь точно не вариант. Что делать девочке среди партизанов? Да и опасно… — качает головой брюнет.

— Вопрос в том, где ей будет безопасно? — мрачно замечает его товарищ.

Мужчины замолкают, решая вопросы сохранности моей, на их взгляд, бесценной особы, а я робко интересуюсь:

— А обратно меня отправить никак?

Я откровенно боюсь оставаться в этом чужом и враждебном для меня мире. Тем более, когда понимаю, что стала какой-то весьма важной разменной монетой в чьих-то закулисных играх.

— Нет, Сеня, никак. Да и опасно. Они ведь тебя там нашли, в твоем мире, извлекли оттуда, значит, могут вернуться, — сочувствующе смотрит на меня брюнет. А затем его взгляд из сострадательно сменяется на изучающий и колючий. По моим рукам пробегают мурашки, заставляя тоненькие волоски на коже встать дыбом. — Но у меня появилась идея, где тебе будет хорошо. Лучшего места нельзя и придумать.

— Где? — с тревогой спрашиваю. Яс тоже смотрит на друга с непониманием.

— В Авердинской Академии Магии! — отвечает довольный собой Ашкай.