Эмилина: Восхождение (СИ) - Свон Ханна Страница 4

— Слишком высоко. — подумала она. — Что же делать! Не может быть, чтобы все закончилось вот так. Должна же удача улыбнуться ей хотя бы раз в жизни.

Стук в дверь.

— Госпожа, вы в порядке? — спросила ее Эмма.

— Эмма, родная, как я рада, что ты пришла. Выпусти меня, пожалуйста. Рим запер меня. Я отвечу за все перед отцом, но не перед Римом.

— Дверь закрыта, а ключа та нет. Да и боюсь, что достанется меня за это госпожа.

Надежда, которая появилась в сердце, стала таять.

— Позови…позови, пожалуйста, Мару.

— Это сделаю. Сейчас пришлю ее. Вы не переживайте госпожа. Господин приедет завтра вечером, и все решит. Ну накажет, без этого как, ну вам то не привыкать. А потом все забудете и улыбаться будете. Вот увидите.

— Значит отца не будет всю ночь сегодня, и завтра весь день. Это знак. Надо только выбраться отсюда! — размышляла девушка нахмурившись.

— Спасибо, Эмма. Я буду ждать.

Прошло почти пол часа, а Мара не появлялась. Неужели не придет? Может испугалась? Но кого, а кухарку отец никогда не наказывал. Может оттого, что ключ к мужчине через его желудок. Или дело в том, что она служила дому Монсуа дольше всех. Неужели она не придет?

Эмилина не могла найти себе места. Мысли сбивались и путались, и страх отчаянно сжимал сердце в тиски, когда она услышала поворот ключа в замке.

— Нет. Только не Рим — прошептала она оглядывая собранные вещи. Оправдаться будет невозможно. Он убьет ее в гневе.

Но то ли госпожа удача почувствовала несправедливости жизни, то ли просто ей приглянулась девушка, но сегодня она явно была на стороне Эмилины.

В комнату вошла Мара. Одного взгляда на девушку было достаточно, чтобы все понять.

— Прости, что так долго. Конюха искала, у него ключи запасные есть от твоей комнаты. Я сама попросила сделать, давно еще, когда тебя малышкой запирали, я тебе сладости приносила, помнишь?

— Конечно, помню Мара. Я все помню. Ты единственная была мне близким человеком тут. Но я должна уйти, не знаю куда. Но должна, понимаешь….. Ты можешь пойти со мной. Откроем пекарню, ты будешь пироги печь, я помогать. Или что-нибудь еще. Денег у меня конечно нет, но я заработаю. Найду честный способ.

— Ох, бедная девочка моя, я ключ с тобой оставлю, Рим уехал и ты можешь уйти незамеченной. Нельзя терять время. И вот еще. Это тебе. Возьми.

Она протянула платок в который были аккуратно завернуты деньги.

Глаза Эмилины расширились.

— Нет, что ты! Ты так тяжело работала! Я не возьму! Не могу взять.

— Бери, бери — проворчала кухарка утирая слезы, и кладя деньги в сумку девушки. Я обещала твоей матери приглядеть за тобой, и как смогла слово сдержала! Ты можешь взять одну из лошадей в конюшни! Едь в Ридор. Ты не темная магисса, тебя там преследовать не будут. Да и отец открыто тебя искать там не сможет. Пусть Всевышний хранит тебя. — она обняла девушку и шмыгнув носом произнесла. — Надо мне возвращаться, пока никто не заподозрил неладное. Будь свободна, девочка моя. И поцеловав Эмилину в лоб, старая женщина ушла.

Эмилина сжала сумку в руках еще крепче, полная решимости идти до конца.

Осторожно приоткры дверь, она выглянула наружу. Никого. Окинув последним взглядом свою маленькую комнатку, в которой провела столько лет, она без сожалений заперла ее на ключ. Отныне только вперед — приказала она себе.

Больше всего ее страшил путь назад к пленнику, если наткнется хоть на кого-то, то ей несдобровать. Но удача была на ее стороне и в этот раз, и крадучись она беспрепятственно добралась до подвала.

— Вы в порядке? — спросила она через решетку. — Граф?

Ответ последовал только через минуту, и то казалось, что он дается мужчине с трудом.

— Скажем так, я все еще жив. Вы вернулись. Хотели бы лично лицезреть мой уход к предкам в вечный мир?

Не обращая внимание на его иронию, девушка произнесла:

— У меня к вам предложение.

— Я весь во внимании, молодая леди! Неужели вы пришли, чтобы узнать мои предпочтения в том как умереть. Право же не стоило. Мне кажется у вашего отца есть вполне себе продуманный план на этот счет.

— Вы когда-нибудь перестанете ерничать? — с раздражением произнесла Эмилина.

— Разумеется. Как только перестану жить. Думаю, милая леди, могу вас порадовать тем, что ждать вам осталось недолго.

— Я хочу освободить вас.

В ответ одно молчание.

— Вы слышите меня? Я хочу вас освободить.

— Слышать то вас я слышу. Я не понимаю зачем вам это. Вы Монсуа.

— Я хочу, чтобы вы взяли меня с собой.

— Вы хотите сбежать? Дайте мне предположить, неразделенная любовь запрещенная отцом, или очередной коварный план Лорда Эндору в исполнение его дочурки! Миледи, то что я здесь, попался на подлость вашего отца, не говорит о том, что я идиот.

— Тогда не будьте идиотом, и согласитесь на единственный возможный вариант спасения для вас. Обещайте взять меня с собой. И еще, вы же маг верно? Не самый слабый, да?

— Любопытно….- протянул он еле слышно. — Не самый слабый? — граф кажется засмеялся, очень тихо, но бархатистое эхо донеслось до Эмилины. — Нет, миледи, я не самый слабый маг. Как вы выразились. Я подозреваю, что фамилия де Мирон вам ни о чем не говорит. Очень интересно. Но давайте о деле. На мне магические цепи, которые лишают меня магии и являются причиной моего несколько беспомощного состояния. Снять их может только тот кто их надел или его потомок. Кровью. Забавная безделица надо сказать. И очень редкая. Любопытно, где ваш отец достал их. В этом мире очень мало вещиц подобной этой, которые могут лишить силы кого то вроде меня. Наталкивает на мысль, что ваш отец для меня старался. Искал, выбирал….чтобы мне подошло.

— Вы согласны или нет?

— Согласен. Но будьте уверены, я вам не доверяю. Вы Монсуа. Но слово свое я сдержу. Вы отправитесь со мной.

Эмилина взяла ключ с полки за спиной, и бесстрашно шагнула. Внутри было действительно темно и тесно. Пленника не удавалось хорошо разглядеть, но запах крови стоял такой сильный и удушающий, что она не выдержала и произнесла:

— Я перевяжу ваши раны.

— Освободите меня от цепей, я залечусь сам когда восстановлюсь магически.

— Как это сделать? Нужно много крови? — она осторожно присела возле него, пытаясь рассмотреть его черты, впрочем безрезультатно.

— Закройте глаза и протяните руку.

— Вы…вы точно возьмете меня с собой?

— Я обещал вам.

— Живой? — уточнила она.

— Уж поверьте, в нынешнем состояние у меня мало желания тащить на себе ваше бездыханное тело. Так что отправитесь со мной живой. И в Ридоре вы вольная птичка. Если не нарушите закон, я к вам и близко не подойду.

— Хорошо. — промолвила она смело вытянув руку. — что-то острое разрезало ладонь, Эмилина вскрикнула и с ужасом почувствовала холодную руку на своих губах.

— Не кричите. Нам еще сбегать из замка.

Сева сидела возле своего хозяина, и облизывала темные коготки, которыми только что порезала девушку.

Когда первые капли крови коснулись цепей, ничего не произошло, и Эмилина вопросительно посмотрела на графа.

Даже не видя ее лица, он почувствовал немой вопрос.

— Подождите.

Через какое-то мгновение, мужчина приподнялся, напряженно сжал руки и цепи загорелись зеленым пламенем и осыпались маленькими металлическими осколками.

— Так-то лучше — сказал он выпрямляясь в полный рост. — Идемте.

Они прошли через ту же открытую решетчатую дверь, и он повернулся к ней, напряженно заглядывая ей в глаза. Сейчас света было достаточно, чтобы девушка могла его рассмотреть. Это был высокий человек 32–35 лет, с бледной кожей, горящими черными глазами, острыми скулами, выдающимся носом и волевым подбородком. Его прямые черные волосы закрывали уши спадая на плечи, а глаза, как две черные бездонные воронки заглядывали в самые глубины души. Он несомненно был привлекателен. Жесткой, безжалостной красотой, которая только оттеняла ощущение его опасности, властности и силы, не позволяло задержать взгляд на нем надолго. Поджав упрямо бледные губы, отчего они вытянулись в прямую полоску, он неотрывно смотрел на нее, и от этого взгляда она неожиданно вздрогнула.