Свадебные дары дракона - Настя Любимка Страница 4

и пошла на факультет защитной магии, где училась создавать и применять защитные плетения. Мы обучались артефакторскому искусству, бытовой магии, защите в полевых и мирных условиях, изучали на практике свойства энергетических потоков и способы их развоплощения, посещали курсы нежитеведения, где учили классификацию опасных монстров, все еще обитающих в нашем мире, а также способы защиты от них. Нет, мы не учились убивать, мы учились защищаться и защищать.

Мне оставалось два года до конца обучения. А теперь я никогда не окончу Ордарскую академию магии и не получу свой красный диплом. Господин Ривол не солгал, я действительно была лучшей на своем курсе.

— Я понимаю ваши опасения, леди Эстель, касательно неприятия чистокровными драконами тех, кто чистокровными не является. Но также я знаю, что у вас действительно нет выбора. Будь вашим предком не дракон, все было бы куда проще, однако…

— Это от меня не зависело.

— Верно. Мои друзья помогут вам добраться в Амстартена без приключений и обеспечат предметами первой необходимости. Также я открою счет на ваше имя. Конечно, той роскоши, к которой вы привыкли, не будет. Мои сбережения не могут сравниться с содержимым счетов одного из богатейших родов Ордара, но и голодать вы не будете.

— Я собираюсь забрать свои вещи из родового поместья.

— Если магия позволит, у вас может получиться. Но все вы забрать все равно не сможете. Постарайтесь выбрать практичные вещи, откажитесь от излишеств, а если собираетесь забирать родовые драгоценности, то лучше прямо сейчас откажитесь от этой идеи.  В противном случае, вас могут обвинить в воровстве. Одно дело забрать повседневную одежду, и совершенно другое — сокровища рода.

— Они принадлежат мне, — глухо ответила я. — Никто из родственников к ним не прикасался.

— Поверьте, как только пройдут сутки, и вы окажетесь за пределами поместья, все изменится. — Мужчина вздохнул и покачал головой.

Его взгляд был наполнен сожалением и решимостью помочь.

А еще в нем отчетливо угадывалась жалость. А вот этого я не любила.

Я убрала платок от губы, которая больше не кровоточила, и выпрямилась. Господин Ривол прав, я не должна сдаваться, так и не попробовав. Может, не все так страшно, как нам говорили на лекциях о драконах?

В конце концов, не обидят же они ребенка? Я даже для человеческого государства несовершеннолетняя. А уж для драконов, чья продолжительность жизни насчитывает не меньше пяти веков, так совсем кроха.

— Я согласна. — Все для себя решив, произнесла я. — Согласна принять вашу помощь и план.

— Я не ошибся в вас, леди Эстель, вы очень сильная. — Улыбнулся мужчина. — Что ж, слушайте внимательно, а после, я активирую метку осужденного.

Глава 2

Вдыхая чуть холодный воздух, пропитанный дикой смесью из цветочных запахов, свежеиспеченной выпечки, ароматов, доносящихся из парфюмерной и аптекарской лавок, я шагала вдоль мостовой, держа путь в родовое поместье тар Кальнесс.

Как и предсказывал господин Ривол, мой запрос о переводе быстро одобрили. За два часа столичная академия не только обработала документы, выставила табель, но и через поверенную контору, в которой я и делала запрос, передала все необходимое мне.

Так что сейчас я шагала с увесистой папкой в руках и магическим кристаллом, который позволит сделать прямое обращение в архив Ордарской академии в случае, если с документами что-либо произойдет. Думать о том, что может быть уничтожен кристалл — мне не хочется.

Как только я окажусь за пределами Ордара, наложу защиту на все свои вещи, и особенно, на документы и кристалл о переводе.

Идти мне предстояло довольно далеко. А вызвать экипаж не представлялось возможным. Все, кто даже не обладали магией, видели над моей головой, сотворенные воздушной стихией цифры: часы и минуты, которые мне осталось провести в городе, да и вообще в стране. Таково уж действие того самого маяка, который мне активировал господин Ривол, а потому со мной никто не желал связываться. Сторонились, кривили губы, кто-то даже сплевывал.

Я предпочла этого не замечать. Лучше же представить, что идет королева и толпа расступается перед ней, не так ли?

А еще не стоило показывать свой страх. Люди, собиравшиеся в толпу — это коллективный разум, который можно сравнить со зверем. А зверем движут инстинкты. Следовательно — я должна быть спокойна и невозмутима!

И я шла, гордо задрав подбородок, шла, делая вид, будто не вижу леди Симари, леди Кассандру, которые буквально три дня назад отвешивали мне изысканные комплименты в связи с помолвкой, а теперь злорадно смотрели, улыбаясь так, что у меня внутренности в клубок сворачивались. Нет, мне и раньше было известно, что друзей у меня в городе нет. Не только потому что, у меня тяжелый характер, отчасти спасибо нужно было сказать родне, взявшей надо мной опеку.

Интересно, а в столичной академии мои друзья останутся ими, несмотря на случившееся или также поспешат откреститься от дочери погибшего герцога?

Я шла и запоминала все: закрывающиеся ворота соседних домов, куда когда-то меня настойчиво приглашали во время летних каникул, лица и взгляды людей, в которых отчетливо плескалось презрение и удовлетворение, а еще много зависти и страха.

Ну конечно, пробужденная кровь, преступница, нарушившая самый важный закон Ордара.

И никому ведь не докажешь, что я не желала подобного, что не принимала препарат, который является катализатором к пробуждению. Нет, для всех я осознанно пошла на риск, видимо, в их домыслах, полагала, что сумею скрыть случившееся и остаться безнаказанной. Бесстыдница герцогская дочка. Это не мои мысли, это слова людей, следующих за мной по пятам. Шикарное ведь развлечение!

Первый помидор просвистел над ухом, и я не сразу поняла, в чем дело, а вот когда второй врезался мне чуть ниже шеи…

И это тогда, когда мне до дома всего триста метров осталось!

Я сбилась с шага. Остановилась, ловя спиной и затылком новые «подарки».

«Мама, папа, надеюсь, вы этого не видите» — мысленно подумала я.

Как быстро люди забывают то добро, что для них сделали мои родители.

Все любили герцога и герцогиню тар Кальнесс за их отзывчивость и милосердие, благотворительность, могли бы в память о них, и не трогать то единственное, что от них осталось — меня.

Но… все пасует перед страхом, перед запретом, который нарушили. Господин Ривол предлагал мне экипаж. Предлагал защиту, но это бы подставило под удар его и раньше времени раскрыло истинное отношение начальника тюрьмы ко мне, чего я не могла допустить. Закон един, а толпа везде одинакова.