Баронесса-попаданка - Надежда Игоревна Соколова Страница 4

Я перевернула следующую страницу. Теперь пошла нечисть. Создания живые, но не особо приятные. Василиски. Высокие широкоплечие красавцы, способные убивать одним взглядом. На гравюре василиск был изображен в темных очках. Я смотрела на них не отрываясь и думала, что точно такие же видела на Земле, за пару недель до своего появления в этом мире.

— Тихо шифером шурша, — пробормотала я. — Моя крыша, похоже, уже улетела. И вернется не скоро.

Нет, меньше всего мне нужно сейчас думать о черных очках на старой гравюре.

И я решительно перевернула страницу.

«Сказки… Он рассказывал сказки так же легко, как дышал. Они лились ручьем, бурлили водопадом, нагромождались, как льдины, одна на другую, чтобы внезапно столкнуться и заставить слушателей вздрогнуть от звука крушения… И рассказывались… Рассказывались… Существа, расположившиеся кто рядом, кто чуть дальше, практически не дыша, внимали каждому драгоценному слову, жадно впитывали в себя звуки и образы, наслаждались рассказанным и с нетерпением ждали новой, такой же завораживающей истории. Или сказки. Кто же поймет, о чем сейчас повествует Баюн3.

Дверь раскрылась бесшумно, те, кто был заворожен неспешным повествованием, ничего не успели понять, даже вздохнуть не успели. Тьма и Бездна поглотили их в одно мгновение»4.

Я вздрогнула. Прелесть какая. Даже знать не хочу, кого так красноречиво здесь описывают. Хорошо, если это нечто теперь в кошмарах мне сниться не будет…

Отложив в сторону эту книгу, я принялась за сказки и легенды этого края с давнишних времен до наших дней. Поучительное, хоть и довольно страшное чтение.

«В маленькой таверне, расположенной на окраине, было шумно и людно. Существа практически всех рас, населявших город, собрались сегодня вечером здесь, забыв о собственной безопасности, чтобы насладиться прекрасным эльфийским пением, так редко радующим их непритязательный слух. Бард-полукровка, смесок эльфа и дракона, небрежно прислонившись спиной к каменной стене, взял первые аккорды. Посетители замерли. Музыка лилась неспешно, как тихий лесной ручеек, неслышно перекатываясь с аккорда на аккорд, творя древнюю волшбу и завораживая своим звучанием всех живых существ. Её хотелось пить, как глоток хорошего старого вина, смаковать каждый звук, тщетно пытаясь запомнить слова и мелодию. Казалось, без этой музыки жизнь просто исчезнет, прекратится, растворится в небытии…»5, — читала я, стараясь лишний раз не представлять в подробностях, как можно исчезнуть без музыки.

Глава 4

Дождь предсказуемо лил всю ночь, затопляя все вокруг, покрывая водой каждый клочок земли. Спать под него, конечно, было удобно. Равномерный стук капель по подоконнику помогла довольно быстро погрузиться в мир сновидений. Но утром земля вокруг замка и дальше превратилась в небольшое, но довольно вязкое болотце.

Проснувшись, я несколько минут лежала под одеялом. Не хотелось вылезать, настолько пригрелась. Потом вздохнула, потянулась… И вспомнила о предстоявшей «прогулке» в гости.

Я подскочила с кровати, примерно понимая, что уже увижу, засунула ноги в теплые тапки и бросилась к окну. Так и есть. Земля напиталась влагой и теперь представляла собой непроходимое поле. Вода, грязь, снова вода.

Вполне миролюбивое настроение сразу же испортилось. Тащиться по грязи не хотелось. Совсем. Тем более что идти было далековато. Километра три, если не больше. И все это расстояние — в сапогах и водонепроницаемом пальто — чтобы грязь на обычной одежде не осела.

И отказаться от приглашения теперь нельзя. Приняла? Дотянула до последнего? Не умираешь? Будь добра, приди. Иначе хозяева сильно обидятся. А кто знает, когда и в какой ситуации тебе может понадобиться их помощь…

В общем, приводить себя в порядок после сна я отправилась в отвратительном настроении.

Как обычно, на ощупь я расчесалась костяным гребнем и порадовалась, что мои волосы не до ягодиц. Их и так тяжело расчесывать, а длинные-то… Умывшись, я до красноты растерлась полотенцем. Сейчас на улице было сыро и холодно, и далеко не горячая вода и не думала бодрить.

С сомнением покосившись на поддон, я все же пошла принимать душ.

Ночнушка отправилась в стирку, а я — под прохладные водные струи.

Любительница комфорта, долго я под душем не пробыла, довольно быстро выскочила, вытерлась, уже в спальне оделась: панталоны, нижняя сорочка, верхнее платье. Все то, что нашлось в замке. Вещи были немного большие, но все же сидели на мне без всяких подвязок. Понятия не имею, кто их раньше носил, но они были чистыми, сменки, конечно, у меня не имелось. А потому выбора не оставалось. Надо было брать то, что предлагали.

Верелия уже встала и хлопотала на кухне. Неутомимая женщина. Я вообще не понимала, откуда у нее столько энергии. Лично я себя чувствовала как муха в патоке.

— Доброе утро, ринна, — приветствовала меня Верелия, — чайник закипел. Хотите чая?

— Хочу, — кивнула я.

После далеко не теплого душа нужно было согреться.

К чаю прилагались оладушки из муки грубого помола и старого молока. Я получила еще и тарелку каши, для поддержания сил. Хотя было бы что поддерживать.

Через некоторое время я начала нехотя собираться. Путь и так предстоял неблизкий, а по такой погоде и вообще прогулка до другого дома была сопряжена с риском для жизни. В грязи здесь легко можно было утонуть, ну или задохнуться, что тоже не радовало.

Поверх уже имевшейся одежды я натянула на ноги — утепленные шорты и сапоги, на тело — шерстяную кофту со стоячим воротником. Сверху — пальто. На голову — берет квадратной формы — местная мода просто заходилась в писке, но мне ее было не понять. Дополнила свой вид перчатками.

Теперь я готова была идти в гости.

Улица встретила меня сыростью и ветром. Поздняя осень, не иначе. Здесь, в этом регионе, практически не бывало жары, максимум — тепло, и то редко. А в остальном — холод, сырость, дождь, ветер. И снег. В общем, шикарные условия для жизни. Так и видишь себя проводящей каждый день или под пледом, или у камина. Никаких прогулок, никаких гостей, никакой активно. Погода к ней не располагала.

Я посильней укуталась в свое пальто и решительно зашагала по направлению к соседнему замку. Надо. Надо исполнять обещание.

Я шла, считала шаги, стараясь не сбиться, пела про себя земные песни, в основном тягучие и неспешные, медленно рассказывала самой себе стихи. В общем, отвлекалась, как могла. Грязь весело