Антиквар (СИ) - Богатикова Ольга Юрьевна Страница 4

Бывали случаи, когда темным и светлым магам приходилось работать вместе, однако это происходило редко и непременно при посредничестве королей, выступавших между ними связующим звеном.

Неужели смерть родственников и разрушения, устроенные землетрясением, потрясли господина Эфлера настолько сильно, что он решил перешагнуть вековые предубеждения, и по собственному почину предлагает нам свои услуги? Хорошо, если так. Тем не менее, его отзывчивость может быть вызвана приказом главы темного ковена, задумывавшего какую-нибудь гадость.

Последнее наиболее логично и вероятно, если бы не одно но. Большей гадости, чем та, которую нам устроило землетрясение, и придумать-то сложно. Татем – маленький провинциальный городок, а наш госпиталь – крошечное объединение светлых целителей, коих великое множество во всех регионах королевства. У нас нет ничего такого, что могло бы заинтересовать не то что темного мага, а даже самого рядового разбойника. Есть только проблемы с поставками перевязочных материалов и толпа раненых людей, которая с каждым днем становится больше.

Что и говорить, помощь нам очень нужна, и мы находимся не в тех условиях, чтобы хоть как-то ею пренебрегать.

– В госпитале много дел, а рабочих рук катастрофически не хватает, – сказала я гостю. – Однако я не знаю, что вам предложить, господин Эфлер. В первую очередь, нам нужны целители. Вы же исцеляющей магией наверняка не владеете.

– Не владею, – согласился чародей. – Зато могу составлять лечебные зелья. Я знаю новейшие рецепты отличных отваров и мазей, которые стали бы вашим магам хорошим подспорьем. Зельям все равно, какого цвета мантия у зельевара, верно?

Я слабо улыбнулась.

– Вы выглядите уставшей, госпожа Сиил, – заметил Эфлер. – Позвольте вам помочь.

Прежде чем я успела что-либо сказать, чародей подсел ближе и взял меня за руку. Едва его пальцы коснулись моих, как в кожу будто бы впились десятки крошечных иголочек, а потом в меня мощным потоком хлынула магия.

Несколько секунд – и мой магический резерв был полон под завязку, а я сама чувствовала себя такой бодрой и отдохнувшей, что, казалось, могла в одиночку свернуть любую горную вершину.

Эфлер отпустил мою руку не сразу. Поток магии иссяк, а он все еще держал мою ладонь и внимательно смотрел в глаза. Убедившись, что из них пропали последние следы бессонной ночи, мужчина медленно разжал пальцы и отсел на прежнее место.

– Это был щедрый подарок, господин Эфлер, – улыбнулась я. – Благодарю.

– Буду признателен, если вы станете называть меня Элероном, госпожа Сиил. И сумеете отыскать место в вашем госпитале.

– Я назначу вас вторым зельеваром, – ответила ему. – Мази и отвары нашим лекарям очень нужны, а ответственный целитель попросту не успевает готовить их в нужном объеме. Однако вы должны понимать: мне нечем заплатить за ваш труд. Единственное, что я могу – это предоставить комнатку для ночевок. Если, конечно, она вам нужна.

– Деньги мне не требуются, а вот комната пригодится, – кивнул чародей. – Все городские постоялые дворы заполнены крестьянами из разрушенных деревень. Волонтеры, вроде меня, вынуждены ночевать в конюшнях или прямо на улице.

– Крышей над головой я обеспечу вас без проблем. А еще горячей едой – если не побрезгуете сесть за один стол со светлыми магами.

– Благодарю, госпожа Сиил.

– Называйте меня Леонорой, Элерон, – улыбнулась я, поднимаясь на ноги. – Вы готовы приступить к работе прямо сейчас?

– Да, конечно.

– В таком случае, прошу за мной. Я познакомлю вас с остальными целителями и покажу новое рабочее место.

***

Элерон Эфлер провел в госпитале ровно месяц. От рассвета до поздней ночи он стоял у кипящего котла, помогал транспортировать больных и даже несколько раз помогал мне составлять списки умерших и излечившихся пациентов.

Прочие целители Светлого пламени отнеслись к появлению мага с молчаливой настороженностью. В другой ситуации чародеи наверняка бы возмутились и потребовали прогнать его прочь, однако сейчас, в условиях жесточайшего аврала, они были рады любой помощи, и неважно от кого она исходила – от темного колдуна или демона преисподней.

В то, что Эфлер искренне желает помочь пострадавшим от землетрясения, не поверил никто. Чародеи его ковена столь редко бывали замечены в подобных поступках, что нового зельевара скорее бы заподозрили в желании добить несчастных людей, нежели облегчить их страдания.

Элерон, между тем, вел себя безукоризненно. Он быстро и со знанием дела выполнял свои обязанности, не выражал ни малейшего недовольства ненормированным трудовым днем, и старательно не замечал косых взглядов новых коллег.

Его работа оказалась для нас отличным подспорьем, поэтому дальше подозрительных взглядов недовольство целителей не пошло. Все они внимательно наблюдали за его работой и поведением, при этом никто из них не сделал ни одной попытки подружиться с темным магом. Эфлер тоже не горел желанием навязываться кому-либо в приятели, а потому единственным человеком, с которым у него завязалось некое подобие отношений, была я.

Как главный целитель госпиталя, я лично контролировала его работу, проверяла готовые зелья и мази, а также предлагала дополнительные задания, вроде установки защитного купола над тяжелыми пациентами, или все той же транспортировки вновь прибывших пострадавших.

Ночевал Элерон тоже неподалеку от меня. Комната, которую я определила ему для ночевок, располагалась в моем доме. Собственно, сейчас там размещалось едва ли не общежитие – после того, как в Татем хлынул поток обездоленных людей, я поселила у себя четырех своих целительниц, уступивших собственное жилье родственникам из разрушенных поселков.

Так как эти дамы заняли все жилые помещения моего небольшого, в общем-то, дома, господин чародей был заселен в кладовку – я в срочном порядке выбросила из нее хлам, установила удобную кушетку с набором постельных принадлежностей и сундук для личных вещей.

Эфлер, которому несколько ночей подряд приходилось смотреть сны в конюшнях и дровяных сараях, своей спальней остался доволен и даже нашел ее симпатичной.

Еда, коей мы кормили колдуна дважды в сутки, его тоже устраивала. Он проглатывал предложенный ему хлеб и кашу, почти не жуя, после чего сразу же шел работать.

Магией за этот месяц чародей делился еще дважды, и оба раза со мной. Находил меня, обессиленную после очередного ночного дежурства в коридоре или каком-нибудь темном уголке, и молча приводил в чувство.

– Вы погубите себя, Леонора, – с укоризной сказал он мне как-то раз. – Право, разве можно работать с такой самоотдачей? Вы же сгорите, как свечка. Поберегите себя, вы здесь очень нужны.

С целителями и пациентами Эфлер был вежлив, но холоден. При моем же появлении взгляд его теплел, а на губах мелькала быстрая улыбка.

Это наводило на мысли, что мое общество ему приятнее прочих. Или что я интересна ему, как женщина. В этом не было ничего удивительного, ибо мужчины обычно находят меня красивой. Им нравятся и мои густые темные волосы, и гладкая светлая кожа, и зеленые кошачьи глаза, и аккуратный чуть вздернутый нос. Почему бы Элерону Эфлеру тоже не поддаться моему очарованию, пусть и немного поблекшему из-за последних событий?

Его внимание было очень лестным. Я видела, какие серьезные взгляды он бросал на меня, когда думал, что я смотрю в другую сторону. Подмечала, как трепетно прикасался к моим пальцам или, будто случайно, скользил по запястью руки, передавая флаконы со свежим отваром или новой мазью.

Между тем, я отлично понимала: Эфлер делает это неспроста.

Как и прочие целители, я не верила во взыгравшее в нем сострадание к жертвам землетрясения, а потому терпеливо ждала, когда господин маг раскроет истинную цель своего появления в госпитале Светлого пламени.

На небе пылал закат. Он был пурпурный, с темно-серой ватой облаков, рассеянных мелкими клочками по всему небосклону. Я сидела на ступеньках крыльца и наблюдала, как неторопливо плывут по кровавой реке эти размытые нити.