Леди-служанка (СИ) - Мун Лесана Страница 4

Наверное, мужчине подобное поведение не очень нравится, потому что он становится еще мрачнее и уже собирается уйти, когда кислород в моих легких резко заканчивается, в глазах начинает темнеть, и я совершенно неожиданно проваливаюсь в глубокий обморок.

Прихожу в себя от того, что чьи-то пальцы самым наглым образом грубо рвут ткань на моей груди. Дышать становится легче и одновременно с этим приятный ветер касается моей голой кожи. Ой! Я резко сажусь, испуганно прижимая остатки ткани к голой груди.

- Что вы? Как вы? Да как вы посмели?! Где мы? – осматриваюсь, понимая, что мы уже не в бальном зале, а вроде в саду.

Все тот же блондин отодвигается от меня, скрещивает руки на могучей груди и, приподняв насмешливо бровь, интересуется:

- Надо было дать вам задохнуться?

- Да! То есть нет. Так нельзя… Как мне теперь идти?

Растеряно придерживаю остатки корсета и разорванное декольте. Сколько же силищи у этого мужчины, если он голыми руками разорвал стальные пластины и прошитую вчетверо ткань?

- Вот!

Я дергаюсь, поднимая взгляд от испорченного платья. Блондин протягивает мне свой камзол.

- И как вы себе это представляете? Думаете, я меньше привлеку внимания, если буду не в разорванном платье, а в мужской одежде?

- Как хотите, - мужчина небрежно пожимает плечами и надевает камзол на себя, а я растеряно стою, не зная, что делать и как пробраться в свою комнату так, чтобы меня не застукали местные сплетницы, ведь тогда моей репутации конец и достойно выйти замуж будет очень затруднительно.

- И что же мне делать… - чуть не плачу.

Мой собеседник раздраженно выдыхает, его глаза становятся серебристыми и яркими, словно подсвеченными изнутри молнией, зрачки в них вытягиваются в одну тонкую вертикальную линию, а по лицу, то появляясь, то исчезая, рисуется чешуя, и будто мне этого недостаточно, в следующее мгновение у него за спиной вырастают огромные кожистые крылья. В одно движение он прижимает меня к себе и спрашивает, даже не глядя в мою сторону:

- Где ваша комната?

Испуганно пискнув, отвечаю:

- Третий этаж, левое крыло, угловая. Там еще балкончик такой… маленький.

Секунда и меня мягко ставят точно там, где я указала. Не дождавшись благодарности, блондин улетает. А я стою, презрительно скривив губы. Надо же, такой красавец, а оказался не магом, а низкородным оборотнем, драконом. Мерзость какая!

Просыпаюсь с мыслью: «дракон». У них тут есть драконы? Или это просто название такое? Мужчина в моем сне не превращался в огромного ящера, а только немного видоизменился, отрастив чешую и крылья. И став еще более… красивым, насколько это вообще возможно. Но девушка, то есть теперь я, отнеслась к его обращению крайне негативно. Почему? Это признак какой-то негативной мутации? И вообще, почему я уже второй раз вижу этого блондина? И тут мое сердце сбивается. А что если это мой муж? Тот самый, который погиб в пожаре? Да, блондин не выглядит на тридцать восемь лет, но, быть может, это следствие той самой мутации, что и его крылья?

Так, ладно, хватит нежиться в постели! Забот у меня сегодня хватает: сначала нужно найти те самые драгоценности, которых у меня, по словам падчерицы, немереное количество, потом сходить с ними к ростовщику, а затем – купить продуктов. Потому что на той бурде, которую вчера варила кухарка, ни я, ни дети долго не протянем.

Поднявшись, с радостью отмечаю, что сегодня чувствую себя гораздо сильнее. Не дрожат ноги, как вчера, и голова не кружится, даже несмотря на то, что я занималась физическим трудом, явно чуждому моему нынешнему телу.

С трудом одевшись в непривычные вещи: нательную рубашку, панталоны, нижнюю юбку и верхнее платье, все в точности в такой же последовательности, как накануне, специально выложила вещи, чтобы не забыть, игнорирую напрочь жесткий корсет – и так дышать трудно. Заплетаю длинные каштановые волосы в косу и приступаю к поиску заветной шкатулочки.

Чтобы спустя более трех часов бесплотных поисков, признаться себе в полном фиаско. В спальне все вверх дном: вывернуты ящики, сдвинуты коробки, скинут даже матрас. И все, что я нашла были: несколько колец, пара брошек, явно из недорогих, и одна тиара, судя по тому, что очень вычурная и слегка потертая – родовая реликвия.

Получается, что идти к ростовщику особо не с чем. Немного расстроилась. Очень уж хотелось покормить детей чем-то вкусненьким, да и сама я бы с удовольствием вонзила свои теперь молодые, здоровые зубы в хороший кусок мяса. Давно не имела подобного удовольствия, котлетки – это совершенно не то. И что теперь делать? Где искать драгоценности?

Внезапно у меня перед глазами проносится картина: мои руки отдают шкатулку. Увесистую, где-то двадцать на двадцать сантиметров, судя по тому, как я ее держу – тяжелую. А потом еще одну, больше, чем первая. И принимают обе эти шкатулки мужские руки. Поднимаю глаза. Мужчина. Привлекательный. Брюнет, серые глаза и тонкие губы. Он что-то говорит, но что - я не могу понять. Улыбка мужчины мне не нравится. Она какая-то фальшивая. Хочется забрать эти шкатулки, но поздно, мой собеседник прячет их в большую сумку и, поцеловав мне руку, выходит. А я остаюсь стоять с чувством, словно меня обманули, но не могу понять в чем.

Немного отдохнуть и подумать над увиденным мне не дает настойчивый стук во входную дверь. Что на этот раз? Я скоро начну дергаться от страха каждый раз, когда кто-то стучит. И, конечно, как и вчера никто не спешит открывать дверь. Мне приходится срочным образом приглаживать растрепанные волосы и почти бегом спускаться вниз.

- Кто там? – спрашиваю, внутренне напрягаясь в ожидании ответа.

- Государственная служба его императорского величества. Откройте сейчас же, или мы будем вынуждены выломать дверь.

- Не надо ничего ломать! – отвечаю поспешно. – Я сейчас открою.

Широко распахиваю входную дверь и застываю на пороге, полная плохих предчувствий. На меня смотрит типичный представитель от бюрократии. Мужчина, в пальто, застегнутом на все пуговицы, с надменным выражением лица, но в дешевой грязной обуви и дырявых перчатках, которые он пытается прикрыть, держа перед собой лист с какими-то вензелями.

- Графиня Бонвилл, я полагаю? – цедит он.

- Да, это я. С кем имею честь?

- Судебный пристав, господин Рюм.

- Очень приятно. Чему обязана?

- Вручаю вам судебное предписание, будьте добры, ознакомьтесь, поставьте подпись и собирайтесь на выход.

- В каком смысле на выход? – оторопело переспрашиваю. – Это, верно какая-то ошибка.

- Никакой ошибки, графиня, - с явным удовольствием говорит пристав. – Месяц назад был суд по делу о долгах графа Бонвилла. Он проигнорировал повестку, не явился, и дело было решено без него. Тогда был вынесен вердикт, с которым вы можете ознакомиться в данном судебном предписании. Все движимое и недвижимое имущество семьи Бонвилл конфисковано за долги. Вам был дан месяц на сборы и поиск подходящего места проживания, которым, как я понимаю, вы не воспользовались. А посему, будьте добры, освободите дом в течение часа. Можете взять немного личных вещей, но будьте готовы к тому, что констебли осмотрят ваши чемоданы, если заподозрят, что вы хотите вынести хоть что-то, что поможет погасить воистину огромный долг вашей семьи перед нашим городом и императорской короной.

- Как в течение часа? – чувствую, как горло сжимается от паники. – У меня трое детей! Как я успею их всех собрать? Пожалуйста, дайте время хотя бы до завтра, прошу вас, проявите милосердие к женщине и детям.

Складываю руки в умоляющем жесте. Пристав бросает на меня пренебрежительный взгляд и презрительно кривит губы.

- Я не вижу здесь женщину и детей, я вижу только государственных преступников.

- Господин, прошу, - добавляю в голос еще больше умоляющих ноток. Мне очень нужно время, чтобы сообразить, что делать. Я не могу сейчас оказаться с детьми на улице. Куда мы пойдем?!

- Ну разве что… - пристав бросает на меня масляный взгляд, - а где у вас тут гостиная?