Пара для проклятого дракона - Екатерина Гераскина Страница 4

Захват Ордена должен захлебнуться неудачей. Я должен помешать им.

Такое количество ресурсов, что было брошено на поимку Видящей, поражало.

Каждый наёмник был профессионалом, стоил целое состояние. А их собрали целый отряд.

Значит, орденцы знают о потенциальной силе Видящей?

Или только догадываются?

Это из-за её чёрного огня? Или они знают о её даре то, чего не знаю я? Зачем столько наемников, для одной женщины?

Не думаю, что Агния настолько сумасшедшая, чтобы демонстрировать свой дар. Свой черный огонь. Точно нет. Она осторожная, подозрительная.

Даже тот случай в тайной секцией библиотеки у Даркбёрда говорит о многом. Агния скрывает свой настоящий магический уровень… обычного огня. А мой соглядатай и словом не обмолвился о странности её огня, когда у нее был срыв. Значит, ничего не видел, даже если она сорвалась и выпустила его, то черноты тот не увидел.

А нападение на неё началось после того, как я договорился о ее обучении.

Р-р-р!

В самом Ричарде я был уверен. А вот в его окружении нет. Тем более там была совершена кража книги по алхимии.

Тот удавится, но не выпустит такую одарённую ученицу из рук. Да и он человек чести, несмотря на то, что между нашими родами вечное противостояние за влияние при дворе и на самого императора.

А последние пять лет упорно ведёт род Даркбёрдов, потому что я отошёл от семьи и сосредоточился на службе Империи.

Хотя и сам Ричард не любитель появляться при дворе, всё же он больше учёный. Чего нельзя сказать о его брате лорде Ривзе и его части семьи.

Но это меня не касается.

В конце концов, именно мой отец и мать тоже противостоят им в Совете Императора.

Жрец уже успокоился в седле и, кажется, погрузился в подобие транса.

Моё внимание привлёк его перстень.

Я выругался про себя.

Гелиодор, пожалуй, был единственным человеком культа, который гордился своей ролью. Потому всегда носил перстень принадлежности к Ордену.

И даже не додумался снять его.

Только стоит этому перстню попасться на глаза посторонним… старика растерзают.

Потому что сейчас этот культ ассоциируется только со смертью и горем.

Но Гелиодор нужен мне живым.

Потому что он оказался единственным, кто может открыть проход в другой мир. Вот уж кого боги наделили даром, так наделили!

Я потянулся и стянул с его пальца перстень. Но старик так и не отреагировал. Спрятал во внутреннем кармане.

Оставалось немного.

Меня подгоняло беспокойство.

Дракон уже давно рычал в сознании и не давал мне отключиться. Плечи, где Агния нещадно накрыла меня чёрным огнём, кровоточили. Не заживали. Адская боль, от которой трудно было абстрагироваться. Даже проткнутый кинжалом бок и раненая рука так не беспокоили, как сожжённые участки кожи.

Оставалось лишь повернуть — и я буду у дома Агнии.

Но стоило только увидеть её дом…

Как я дал лошади шпоры ещё сильнее.

Подонки добрались до девочки!

Я спрыгнул с лошади, резко приказав старику держаться!

И тот послушался.

Вытащил клинок со спины и… не сделал ни шага.

Так и замер от картины, что предстала передо мной.

Маленькая девочка в белоснежной сорочке до колен стояла босиком на траве, на границе с калиткой, крепко держалась за кованые прутья.

Волосы, заплетённые в две косички, растрепались.

Ветра не было.

Но выбившиеся пряди то и дело шевелились.

Луна ярко освещала её тоненький и хрупкий силуэт.

Подол сорочки бился о её худые коленки.

Она вся была как видение.

Казалось, Луна засветила ещё ярче.

Так что стали видны её глаза…

Чёрные.

Бездонные.

Наполненные силой.

Даже у меня при виде неё по спине побежали мурашки.

Я чувствовал силу, исходящую от неё.

О-о! Это была не та сила, что исходила от Агнии.

Вот он… дар.

Дар, от которого становится не по себе.

А ведь девочке так мало лет!

И то, что она делала, потрясало сознание.

Перед ней стояли двое.

Здоровенный детина в кожаном костюме наёмника и ещё один — жилистый и стройный, в чертах которого можно было узнать аристократа.

Но сейчас они выглядели до ужаса похожими.

Оба.

С круглыми, почти выкатившимися из орбит глазами.

И были в паре метров от девочки, что просто смотрела на них исподлобья.

А те, как сломанные куклы, которыми кто-то управлял, дёргались на невидимых ниточках — хаотично, зло, резко.

Неестественно изгибали тела под немыслимыми углами. Они не кричали, только хрипели.

Такого я не видел никогда. А чего только не повидал на службе!

А потом…

Ариша посмотрела на меня.

Я был всего в пяти метрах от них.

— Зачем… пришёл? — пустым низким голосом проговорила девочка.

— Помочь тебе. Спасти, — хрипло ответил я.

А потом она резко по-птичьи наклонила голову к плечу.

— Где мамочка? — такое ласковое обращение девочки никак не вязалось с тем, что сейчас тут происходило.

— Я отправил её в родной мир, — вклинился вдруг старик.

Я обернулся. Тот стоял позади меня и во все свои слепые глаза таращился на девочку, безошибочно находя её.

— Зачем?

— Ей тут… опасно, — проговорил я.

Девочка долго смотрела на меня. Казалось, что меня пронизывают тонкие ледяные клинки. Она изучала меня. Но дракон не сопративлялся. Он позволял подобное.

Да и я… я понимал, что от этого зависит, пойдёт ли девочка со мной.

— А мне тоже опасно?

— И тебе.

Мы разговаривали, в то время как те двое продолжали свой странный, ужасающий танец. И мне казалось, что в их глазах, что косились на меня была мольба о помощи.

— Мамочка слабая, — с сожалением вдруг произнесла Ариша.

Я подошел к ней ближе. Опустился, чтобы быть с ней одним ростом. Положил клинок на траву и показал ей открытые руки. Раз она меня ещё не заставила «танцевать», значит, у меня есть шанс…

— Она сильная. Сильнее всех, кого я знаю… и я не только о её даре.

— А я о даре, — девочка сморщила свой маленький носик, а потом прямо посмотрела на меня. — Она не принимает до конца себя.

Я был в метре от неё.

— А ты? Принимаешь себя, потому такая сильная?

— Я люблю свою птичку, — с лёгкой обидой ответила девочка.

Чёрт возьми! Я совершенно не знал, как надо говорить с детьми. А как говорить с настолько одарённым ребёнком — тем более.

И о какой птичке идёт речь?

Девочка ведь человек наполовину, а у таких нет связи со зверем. Да