Чудеса креативной магии (СИ) - Брай Марьяна Страница 40

– Ну понятно, ты это, коли е хочешь говорить, так и не рассказывай, это все твое дело. Личное, а я ведь так, любопытная от скуки, своей то жизни нет вовсе. Кроме мальчонки моего.

– Да не обижаюсь я, бабуленька, – вдруг назвала я ее как свою бабушку, и испугалась, что она обидится. Но Малита вдруг обняла меня и прошептала:

– Можешь быть покойна, девонька, все твои тайны я буду при себе держать, и слова не пророню. Не думай, что не вижу, как ты замком интересуешься, а тут еще и проверка от магиссы. Что-то тебя с ней связывает. А еще, все знают, что пришел новый маг, а я знаю, что его в начале лета должны были посадить на место Анастасии, а она все еще на нем. Что-то не чист в Лиловом замке, и коли захочешь, расскажешь, что знаешь об нем.

– Да, бабуля, если чего узнаю, обязательно поделюсь, да только откуда мне – в магазинах я редко бываю, покупателей не вижу – я только товары расставить…

– Ну а вдруг тебе подсказка понадобится, так помни, что я в том замке каждую тайную дверь знаю. И если пойму, что тебе для доброго промысла, все расскажу, – словно не слыша меня, продолжала Малита.

Я провалилась везде где могла, и теперь можно было сказать, что я как на ладони. Утром начинали продавать новые кожаные сумки в моем магазине, а в лавке мастера Брода более дешевые – тряпичные, что пошили швеи, как я предполагала, для женщин победнее.

Глава 39

Старая женщина оказалась куда более прозорливой, чем я считала, но я решила не сдаваться – мне нужно было подзаработать денег и решить вопрос с документами. Пока у меня были бумаги Ливадии, я была в безопасности, а как только придется отдать их ей, я стану в королевстве изгоем. Такие живут в лесах, подрабатывают на крестьян, иногда выходят в город, но, если их останавливают стражники за неподобающий вид, аккуратно выводят за территорию города.

Бродяжек иногда кидают в тюрьму, если подозревают в чем-то. Даже если я сохраню хорошую одежду, работать мне будет негде: я не знаю их танцев, чтобы стать учителем у детей. Не знаю правил речи и правописания, хоть и говорю на этом языке. Буквы читаю, но они другие. Знания пришли сами собой вместе с переходом.

Я так хотела узнать, как там идут продажи сумок из кожи и тканей, но выходить из дома сейчас было нельзя. Алайя сама должна была забрать деньги из их лавки и из моего магазина, чтобы привезти мне. Она решила платить Ливадии за работу няней. Всех все устраивало, с одной стороны, но с другой…

Она приехала поздно. Я весь день полола огород, рисовала новые сумки и украшения для мастера Брода, готовила обед и ужин с Малитой, стараясь занять голову и руки, но покоя так и не достигла.

– Твои сумки, что продаются в нашей лавке разошлись за час, Лиана, я сама еле успела купить себе. Это же так удобно, и они такие красивые. Люди спрашивают – когда они будут еще? – прямо со входа начала сыпать восхищением Алайя.

– Зря ты купила, Алайя, могла бы мне сказать, что тебе нужно, - ответила я разочарованная, потому что для нее и Перлы были две сумки в следующем заказе кожаных.

– Ну уж нет, это не дорого, тем более, благодаря тебе, мы себе это теперь можем позволить, ведь ты не берешь с нас ни монеты за свои рисунки этих удивительных украшений!

– Мне посчастливилось встретить вас в первый же день моей жизни в королевстве, и вы помогли мне все. Это не обсуждается, Алайя. – я потянулась, чтобы обнять ее, и она ответила мне. – Я скучаю по всем вам здесь. Малита хорошая и добрая, но я так привыкла к вашей большой семье.

– И мы тоже скучаем, девочка, даже у мужа опускаются руки, когда вспоминает, что ты не сидишь вечером в кресле у очага со своими рисунками. Он по привычке оборачивается, чтобы задать тебе вопрос, а потом сникает и больше не может работать.

– Мы что-нибудь придумаем, мне просто нужны документы, Алайя, и нужно, чтобы прошло время. Магисса смирится с моим уходом, и все станет на свои места. Я могу постричь волосы, и если получится, даже покрасить их.

– Не смей остригать и красить такую красоту, – она провела ладонью по моим волосам под чепцом, который я носила теперь, чтобы не привлекать особого внимания. В королевстве блондинки был большой редкостью. Я видела только светло-русых женщин, а с такими как у меня – цвета выжженной на солнце соломы, никогда.

– Дело ведь не в волосах, Алайя, они отрастут, а в том, чтобы все мы были в безопасности.

– Продавец в твоем магазине сказала, что должна встретиться с тобой там срочно, и завтра вечером, перед закрытием она будет ждать тебя. Оставит черный вход открытым.

– Что-то случилось? Какие-то проблемы? – я напряглась.

– Нет, говорит, что срочный разговор. Она проверит двор, и только в случае, что там никого нет, откроет двери.

– Надеюсь, у нее ерундовое дело. Ну, хорошо, я и сама очень хотела посмотреть.

– Хорошо, а сначала ты можешь заехать к нам, или после магазина, мы будем рады тебе.

Алайя уехала, а я, прибрав деньги, отправилась спать. Нужно было дождаться завтрашнего вечера. Кот молчал уже несколько дней, и мне начало казаться, что он на меня обижен, или выжидает чего-то.

– Ты давно не высказывал своего мнения, Ерошка, – сказала я коту, что мостился у меня в ногах.

– Алайя очень беспокоится за тебя, мне даже как-то не по себе от этого.

– Ты ревнуешь? – хихикнула я.

– Не выдумывай, коты не могут ревновать, у нас слишком сильна любовь к себе, – гордо заметил кот.

– То есть, вы не скучаете по хозяевам, когда они уезжают, или вовсе, умрут?

– Это совсем другое дело, Юля, ревность – это неуверенность в себе, а мы уверены в себе, и чувствуем любовь человека.

– Ты сухарь, Ероша, ты знал об этом?

– Это называется прагматичность и холодный рассудок.

– А, по-моему, это называется самолюбие, уважаемый кот.

– Думай как хочешь, но я говорю тебе чистую правду. Ты не знаешь, почему в этом королевстве нет кошек?

– Здесь и электричества нет, что меня больше расстраивает, чем количество пушистых прагматиков, - хохотнула я.

На следующий день я, дождавшись вечера, отправилась в свой магазин, выйти пришлось минут за сорок, потому что жила я далеко. Город, который я чаще проезжала в повозке, за разговорами или обдумывая планы, сегодня был доступен моему взгляду во всей красе. Люди, что победнее, собирали с улицы детей, у кого-то кричали в загонах козы – окраина была крестьянской, но большинство встречали мужей с работы, значит, всеми домашними делами занимались лишь женщины и дети.

Когда начался город, картинка поменялась – стайки молодых людей выходили или садились в кареты, нарядные девушки со служанками гуляли в сторону центральных улиц. Это было необычно. Я считала, что молодые люди встречаются лишь под надзором родителей на балах, или на приемах, как это было принято у нас в нужное время.

Значит, не такие уж и закостенелые правила здесь, и это радует. Нужно придумать что-то для молодежи. Отдельный молодежный бренд, который будет обсуждаться, который все будут хотеть для себя. Одежду я шить не умею, значит, нужны совсем другие идеи. Я рассматривала шумную молодежь, смеющуюся возле карет, не было похоже, что ни все возвращаются из одного места, они просто топчутся на улице. Клуб, нужен молодежный клуб, или что-то вроде этого.

Настроение поднялось. Осталось узнать о них побольше, понаблюдать и выяснить правила поведения молодых людей, допустимые нормы, и прочее.

К магазину я подошла аккуратно, накинув вуальку. У входа уже никого не было, но двери были открыты. Я вошла во двор, и быстро шмыгнула в открытую дверь.

– Марша, я здесь, – негромко обозначила я свой приход. – Мы можем спокойно поговорить, а потом поймаем карету, завезем тебя, и я отправлюсь домой. Ты где?

– Я сейчас, иду, – немного растерянно ответила девушка из зала.

– Я сама хочу посмотреть зал, – ответила я, направляясь на ее голос в сторону торгового зала. И чуть не упала – передо мной стоял Шелдон. Его приход мог быть совсем логичным, но поведение Марши подсказывало, что именно она помогла ему подстроить эту встречу.