Мир клятв и королей - Микки Хост Страница 40

– Я отказываюсь, потому что хотела все сделать сама, – резко ответила Пайпер, сильнее сжав коробочку. – И нет такой земной традиции. Меньше Кита слушай.

– Просто Алебастр редко такое говорил Марии, а если и говорил, то… Я запутался. В общем, подвеску тоже можно считать подарком от фей. Если захочешь, можешь заменить ее, но только после бала. Иначе оскорбишь мастеров.

Эйс подошел ближе, посмотрел на коробочку и спросил:

– Покажешь эту безделушку?

– Давай я покажу ее тебе вместе с нарядом? – неожиданно бодро предложила она, сверкнув глазами. Эйс понимал, почему Гилберт в такие моменты ежился. Золотое сияние ее глаз было непривычным и ярким. – Заодно поможешь мне выбрать.

– Вообще-то… Эйсу тоже прислали одежду.

Эйс медленно повернулся к Гилберту.

– Что ты сказал?

– Тебе прислали приглашение, – с нервным смешком ответил Гилберт. Он подошел к одному из слуг-фей, стоявших в коридоре, взял у него небольшой конверт, вернулся в комнату и вручил его Эйсу. – Новость о наследнике Силы дошла и до Тайреса, так что тебя тоже ждут.

– Да сдался мне этот бал! – Эйс возмущенно мотнул головой. – Пайпс, зачем мне туда идти?

– Прочитай хотя бы, что написано в приглашении.

Она забрала его из рук Гилберта и торопливо вснунула его в руки Эйсу, словно конверт жег ей пальцы.

С каждой фразой Пайпер все труднее становилось скрывать свое волнение. Она осторожно положила коробочку с подвеской на кровать и посмотрела на Гилберта.

– Ты нервничаешь, – заметил Гилберт, – из-за встречи с господином Илиром?

– То, что я узнала от него, не дает мне покоя. Дай мне время собраться с мыслями, и мы поговорим нормально. Я даже не буду дерзить и извинюсь за свое ужасное поведение в течение последних дней.

Эйс ожидал чего-то подобного, но не думал, что она выложит все так откровенно. Возможно ли такое, что Пайпер просто ищет повод, чтобы спровадить Гилберта?

– Наш мир сложен, – наконец произнес Гилберт, – и мы должны обсудить это. Скажи, как будешь готова.

– Отлично. Заносите! – крикнула она так быстро и громко, что Гилберт вздрогнул от неожиданности. Слуги-феи, которых оказалось пятеро, по очереди вошли в комнату и трепетно разложили на кровати наряды, завернутые в ткань, после чего вышли.

Пайпер положила руки на плечи Гилберта, круто развернула его и подтолкнула к двери, быстро сказав:

– Ты уж извини, но мы пока даже не близкие друзья и уж тем более не пара, чтобы я переодевалась при тебе.

– Но твой брат…

– А он мой брат, так что глаз у него уже наметан, да и он посидит в ванной, пока я буду переодеваться. Эйс мне скажет, в каком наряде я выгляжу лучше и больше похожу на настоящего сальватора. Не переживай, мы подойдем к этому со всей серьезностью и докажем королеве фей, что нас не зря пригласили. Поговорим позже!

Она захлопнула дверь перед носом изумленного Гилберта и, громко выдохнув, села на пол, облокотившись на дверь. Она не дрожала, но была так напугана и взволнована, что Эйс сразу заметил это.

– Пайпс, – он мигом оказался рядом, – что такое?

– Я думала, он никогда не уйдет, – тихо ответила Пайпер. – В смысле, знаю, что он делает все, чтобы понравиться нам и стать нам другом, но сейчас… Я тебе покажу.

Она подошла к кровати и взяла коробочку, из которой осторожно, будто боялась сломать украшение, достала подвеску. Эйс присвистнул. Он ничего не понимал в украшениях, но у Пайпер совершенно точно никогда не было такой сверкающей и красивой вещички, с тонкой золотой цепочкой и кольцом, к которому был прикреплен небольшой прозрачный кристалл.

– Нет в этом кристалле ничего особенного, – сказала Пайпер, указывая на подвеску. – Это даже не настоящий кристалл, а жалкая копия, сделанная из осколка камня.

– Не понимаю, – ответил Эйс.

Пайпер подошла к трельяжу и выдвинула первый ящик, откуда, немного порывшись, извлекла нечто, завернутое в кусочек мягкой нарядной ткани.

– Только осторожно, – сказала она, передавая сверток Эйсу. По ощущениям в нем было что-то небольшое и твердое.

Сама Пайпер тем временем взялась за нижний конец кристалла в подвеске и принялась его крутить. Кристалл не поддавался, и она попыталась ногтем подцепить верхний кончик и вытолкнуть его из кольца, в котором он был закреплен. Ничего не вышло, и Пайпер разозлилась.

– Попробуй магией, – подсказал Эйс. Он не понимал, чего добивается его сестра, но и не был уверен, что магия способна решить ее проблему. Он предложил это просто так, за неимением других идей, и не ожидал, что Пайпер примет всерьез этот совет.

Девушка сжала кристалл пальцами. Эйс не ощутил никаких энергетических всплесков, не увидел ярких вспышек или других удивительных эффектов, но ему показалось, что край кристалла поддался.

«Не показалось!» – подумал Эйс, восхищенно улыбнувшись, когда кристалл в руках Пайпер раскололся и рассыпался на крохотные кусочки, которые тут же собрались во что-то новое. Мгновение – и на ладони Пайпер вместо прозрачного кристалла уже лежала мелкая белая крошка.

– Он был сделан из светлого камня, – объяснила Пайпер, стряхивая крошку. – Разворачивай настоящий.

Она кивнула на сверток в руке Эйса. От волнения его руки слегка дрожали, но Эйс развернул мягкую ткань и обнаружил в ее складках кристалл – такой же, как и тот, что Пайпер только что сломала. Девушка осторожно взяла настоящий кристалл и принялась устанавливать его в кольцо подвески. Эйс понятия не имел, сможет ли она все сделать так, чтобы изменений не было заметно, но, кажется, в этом-то и помогала магия: спустя несколько минут напряженной работы Пайпер смогла установить кристалл. Она победно улыбалась, демонстрируя брату подвеску, но он не понимал ее радости.

– А зачем было их менять? – спросил недоумевающий Эйс.

– Потому что этот – настоящий.

– Ла-адно. Почему ты сразу не дала настоящий?

Взгляд Пайпер изменился. Золотое свечение померкло. Пайпер поджала губы, посмотрела на подвеску и тихо произнесла:

– Мне нужно тебе кое-что рассказать.

* * *

Эйс выслушал все, что произошло в доме господина Илира от начала и до конца, ни разу не перебив.

Когда он беседовал с Гилбертом, о Третьем почти не упоминалось. «Предатель, погубивший миры», – вот и все, что о нем известно. Эйс не слишком хорошо разбирался в людях и замечал их эмоции, лишь когда они были очень яркими, но он прекрасно понял, что Гилберту трудно говорить о Третьем. Более личных причин он не называл, и хотя «погубивший миры» звучало довольно убедительно, Эйсу казалось, что ему чего-то недоговаривают.

Другое дело Пайпер. Она рассказала ему все,