Попала в сказку - Зоряна Лемешенко Страница 40

— Наколдуй-ка мне, радость моя, хоть штаны, что ли… Кажется, сейчас нам предстоит серьёзный разговор, — сказал мне мой любимый, посмотрев на приближающихся двух мужчин и одну женщину.

Конечно, я обеспечила Волка не только штанами, но и полным набором одежды и обуви. Мне показалось, что одежда из моего мира и времени ему будет очень к лицу, и я не ошиблась.

— Пойдёт? — спросила его, разглаживая борта стильного пиджака.

— Прекрасно, милая, — похвалил он и поцеловал в кончик носа.

Я зарделась и снова прижалась к нему в ожидании беседы. Я, наконец-то, смогла рассмотреть лица тех людей, которые шли к нам навстречу, и мои брови буквально заползли на макушку. Улыбаясь во весь рот к нам спешили отец Марьюшки, заметно помолодевшая и, судя по улыбке, подобревшая Баба Яга, у которой я гнула спину, и ещё какой-то неизвестный мужчина.

— Этот высокий дядечка — мой отец. Не настоящий, а во сне… Откуда он здесь? — тихо сказала я Волку.

— А второй дядечка — колдун, который меня Волчьим обликом наградил.

Я посмотрела в лицо любимого, который тоже, судя по всему, не понимал, что происходит. И вот делегация, наконец, подошла к нам вплотную.

— Ну здравствуйте, дети! — торжественно начал мой отец.

— Мы очень рады, что вы сделали всё так, как положено! — интригующе продолжил колдун.

— И прошли все испытания! Вот, даже список имеется! — Баба Яга развернула свёрток, который мы передавали от одной ведьмы к другой, а там крючковатым почерком были нацарапаны какие-то слова и зачеркнуты жирными полосами.

— Испытания? — уточнил Волк.

— Именно! — произнёс мой отец, — вы же не чужие нам! И вы — единственные продолжатели наших родов. Ты, Русенька, моего…

— А ты, Серёжа, моего, — сказал, ласково глядя на отпрыска, колдун.

Мы с Волком вцепились друг в друга, как в единственную опору, чтоб не упасть от новости. Выходит, что нас свели наши прародители?

— Вы — наши далёкие предки? Так что ли? — робко спросила я.

— Да, внученька, да! Первые в роду.

— Главные! Хранители рода! — дополнил предок Волка.

— Тяжелые времена, войны всегда ложились тяжёлым бременем на плечи народа, но всё равно детей рожали, растили… А сейчас времена настали ещё хуже. Кроме всего прочего люди, вот вы, например, решили, что семья — совсем не обязательно! Дети — хлопотно, дети — лишнее, — журил нас глава моего рода.

— А вы подумали о всех предках своих? Вы — наше будущее, а ваше будущее — в ваших потомках, — дополнил его коллега.

— Так было, есть и будет всегда, — кивнула Баба Яга, — и я, будучи ответственной за баланс жизни и смерти, не могла позволить вашим родам прерваться. А сами вы бы телились до самой пенсии и так бы и померли бобылями! Я обратилась к Роду и Ладе, и с их божьей помощью вытащила вас сюда.

Я забыла, как дышать, кажется Волк тоже. Мы слушали о невероятном.

— Так что, дети, мы вас встретили здесь и в дорожку спровадили, чтоб вы научились жить в ладу со своей парой, — подхватил колдун.

— И вместе вы проходили через опасности, искушение златом у Кощея… — продолжил мой предок.

— Прелестями и песнями русалки, — усмехнулась Яга.

— И даже бытом! — вновь прозвучал голос прародителя Волка.

— Я, конечно, настаивала на подготовке посерьёзнее, — недовольно протянула ведьма, зыркнув на наших старичков, — но ваши предки сказали, что достаточно. А с любовью со всем справитесь. Что скажете? Есть любовь-то?

— А то не видишь что ли⁈ — возмутился колдун, — смотри как вцепились друг в друга! И Руслана на Финиста даже не глядела, когда к моему Серому бежала!

— И то правда! — смеясь, согласилась Баба Яга.

— Ну что молчите, дети? Готовы проснуться? — спросил мой пращур, — только учтите, что проснётесь не в обнимку, а где засыпали, каждый у себя. Так что вас предствоит ещё друг друга найти.

Волк сжал меня крепче и нашёл в себе силы заговорить, а я всё ещё не обрела дар речи.

— Готовы, да Руся? Но дайте нам переговорить несколько минут. Хорошо?

— Да, сколько угодно! Нам уже пора по делам. Вашим пращурам в Навь пора, а мне других балбесов воспитывать, которые удумали, что им и одним хорошо. Бывайте! — вдруг Яга махнула рукой, сделав в воздухе ею круг, и обратилась в сову, полетев между деревьями.

— Когда решите проснуться, просто скажите «Раз, два, три, сон пройди». И проснётесь сразу же! — сказал колдун.

— А мы пошли. Живите, дети, по чести, радостно и правильно. Множьте добро, не давайте воли злу. И вспоминайте почаще о нас, — мой предок распахнул объятия и заключил в них и меня, и моего Волка.

Я почувствовала, как в этот момент в моей душе будто засияло солнце. Корни дерева давали силу молодым листочкам, и мы пообещали всегда это помнить. После нас обнял главный в роду Волка. И он благословил нас на счастливую жизнь. А потом оба старика растворились в лесу, будто и не было…

Я шмыгнула носом от чувства потери. Я ещё никогда не чувствовала на себе столько родительской любви, как во время этих коротких объятий.

— Ну что ты, милая моя? — обнял меня Серый.

— Хорошие они…

— И мы все в них уродились, — усмехнулся мой любимый.

— Так значит ты Серёжа?

— Да. С детства для друзей Серый. Ещё и Волков. Позывной угадай какой…

— Позывной? — оторвала я голову от его груди.

— Да, не повезло тебе с моей профессией… — немного грустно сказал Волк.

— Зато с тобой повезло, — я обняла его крепче.

— Ну что… Просыпаемся?

— А может немного ещё здесь побудем? Хоть денёк? — я сложила брови домиком, но уговаривать долго не пришлось.

— Побудем, милая. Но недолго! Хочу скорее тебя найти в реальной жизни.

Глава 36

— Руслана Воробьёва… Не забудь!.. Воробьёва… — я проснулась с этими словами на устах.

Я бормотала их, а в голове крутился хоровод из неясных мыслей и образов. Беспокойство, нежность, надежда… Я очень старалась не забыть, только вот с первых мгновений пробуждения уже не очень помнила, что я так отчаянно пыталась помнить. Ярче всего отпечатался взгляд цвета арктического льда, красивый, и, не смотря на цвет, наполненный таким теплом, что оно передавалось даже мне и расползалось внутри груди. Я схватила планшет и стала быстро зарисовывать ускользающие, как песок сквозь пальцы, образы… Почему в голове крутилось слово «волк»?

Лишь прорисовав максимально точно чьи-то нереальные глаза, каждый лучик, каждую крапинку возле зрачка, я остановилась и замерла. То, с какой одержимостью я делала