Дракон по обмену - Дарина Ромм Страница 40

А уж когда его пальцы зарылись в волосы на затылке и принялись их нежно трогать и перебирать, я бесстыдно, почти в полный голос сладко застонала – у меня ведь истощение, совсем не могу себя контролировать.

И раз у меня такая серьезная проблема, можно я еще немного так полежу?

В общем, как-то получилось, что вскоре я оказалась спиной на покрывале. Сверху меня прижимало тяжелое горячее тело, а наглые драконьи губы и лапы активно шарили по моему истощенному организму, самым благотворным образом влияя на его самочувствие.

Наверное, это драконья лечебная магия, потому что с каждой секундой мне становилось все лучше и лучше. Я просто чувствовала, как слабость отступает… Точно, магия какая-то.

И неизвестно, к чему бы такое лечение привело, но, на мое счастье, в дверь громко постучали. Следом в комнате появился пузатый дедок в серой мантии, держа в руках исходящим паром кувшинчик.

Разглядев на кровати нашу с Родериком композицию, дедуля громко откашлялся, и ничуть не смутившись сообщил:

– Я рад, что пациентке стало лучше. Но все же, зелье ей стоит выпить, мой дизраэл.

Родерик неохотно выпустил меня из своих лап, усадил на кровати и обратился к дедуле:

– Мэтр Цимс, займитесь пока пациенткой, я скоро вернусь. – и с этими словами исчез за дверью.

Насмешливо поглядев ему вслед, мэтр повернулся ко мне и прищурившись сообщил:

– Ну-с, юная дама, давайте посмотрим, как у вас дела. Хотя, и так вижу, что вам гораздо лучше – щеки горят, глаза блестят. Чудесно!

Целитель перелил жидкость из кувшинчика в кружку и протянул мне:

– Пейте не спеша, маленькими глотками, а я вас осмотрю.

Пока я пила горьковатый, пахнувший травами отвар, лекарь принялся водить руками перед моим лицом и над плечами.

Вскоре вернулся Родерик, отвел целителя в сторону и принялся с ним шептаться. Я же завертела головой, оглядывая комнату, в которой, не помню, как очутилась.

Помещение было немалым – наверное метров сто – сто двадцать, – и очень богатым. Стены сверху донизу затянуты шелковыми гобеленами явно ручной работы. Тяжелая мебель с позолотой и вензелями. На полу ковер, тоже шелковый, ручной работы.

На Земле такие ковры стоят целое состояние, я точно знаю. Марина недавно купила похожий себе в спальню, только меньше раза в четыре. Отдала она за него … Даже вспоминать тошно, во сколько ей обошелся этот пылесборник.

А тут не просто ковер, а коврище, ковровищще. Мне на такой нужно года три в своем университете с утра до ночи пахать, и все равно не хватит.

Кровать, на которой я сидела, была под стать комнате и ковру – большой, дорогой и вычурной, под голубым балдахином с кистями. В тон ему шторы на окнах и обивка стульев и кресел.

В общем, не комната, а Версаль, Петергоф и прочие музеи нашего мира. Богатый и немного варварский интерьер.

– Что это за место? – поинтересовалась я, как только Родерик отпустил целителя и вернулся ко мне.

– Это моя комната в доме отчима. – отмахнулся тот. – Но я здесь редко бываю.

– А кто у нас отчим? – не унималась я.

– Муж моей матери. – сообщил этот гений конспирации.

Подхватил меня на руки, уселся в кресло и обнял, уткнувшись в мою макушку губами:

– Лиззи… – замолчал и замер, просто баюкая меня в своих объятиях.

Ну а я уткнулась носом в широкое плечо, дышала его запахом и старалась навсегда запомнить эту минуту.

– Целитель назвал тебя «мой дизраэл». – решилась нарушить молчание. – Что это значит?

– Это просто один из моих титулов. – нехотя проговорил Родерик и чуть крепче меня прижал.

– Так ты большой аристократ? А ректор Стенфил? Я слышала, что его тоже так называли. Думала, это имя…

– Нет, просто титул. Держись от него подальше, Лиззи. – холодным голосом проговорил Родерик.

– От титула или от Стенфила? – фыркнула в ключицу, виднеющуюся в расстегнутом вороте рубахи, и торопливо спросила: – Что за браслет ты мне надел и для чего?

– Охранный браслет, наполненный моей магией. По нему я всегда смогу тебя отыскать, и в случае беды он сможет тебя защитить.

– Какая со мной может случиться беда? – насторожилась я. Что он вообще может обо мне знать?

– И почему ты сделал это без моего разрешения? – этот момент возмущал меня больше всего.

– Для этого мне не нужно разрешение – я твой опекун и имею право делать все, что сочту нужным для твоей безопасности.

Вот так, несколько слов, сказанных равнодушным голосом, и все мои теплые чувства к нему мгновенно растаяли.

Я зарычала, вырвалась из его рук и трясясь от накатившей ярости, зашипела:

– Ты… ты гад чешуйчатый. Я тебя ненавижу, Родерик. – размахнулась и ударила по отвратительно-невозмутимому лицу…

Глава 32. Наш страх – лучший союзник наших врагов

Родерик

Поймав яростный кулачок, летящий мне в лицо, я подхватил свою вопящую и брыкающуюся драчунью, и не придумав ничего лучше, снова закинул на кровать.

Навалился, придавив ногами длинные, ловко пинающиеся ножки. А нацелившиеся расцарапать мое лицо руки закинул вверх и зафиксировал за ее головой.

– Тише, Лиззи. Иначе сюда прибегут все обитатели дворца, посмотреть, кто это вопит.

– Пусть прибегают и смотрят какой ты гад и мерзавец, Родерик Сторвилл! Ненавижу тебя!

Я довольно усмехнулся – ненависть выдает твои чувства ко мне даже лучше, чем податливые губы, которые я недавно целовал, моя Лиззи. Но не будем спешить, сначала ты должна понять себя.

– Но тогда я буду окончательно скомпрометирован и тебе придется выйти за меня замуж, Лиззи. Чтобы спасти мою честь и репутацию. – в ее глазах наконец появилось осмысленное выражение. – А ты, кажется, за кого-то другого собиралась, если мне не изменяет память.

– Отпусти меня, Родерик. – попросила она, успокаиваясь. – Так и быть, сегодня оставлю тебя в живых.

– Но не надейся, что надолго. – снова взвилась, заметив, что я довольно улыбнулся. – Просто сегодня у меня уже нет сил.

– Обязательно отпущу. – пробормотал я, сам не веря своим словам, и не сводя глаз с ее розовых губ. – Только еще раз поцелую и сразу отпущу. Наверное.

Я наклонился к приоткрывшимся навстречу желанным губам и всё…

Дальше почти ничего не помню – остались только её лишающий сознание запах, и мягкая кожа под моими губами. Нежное тело, потянувшееся ко мне и обнимающие меня руки. И мой дракон, урчащий от удовольствия.

– Родерик… Родерик, пожалуйста…Остановись. – ее шепот с трудом добирается до сознания. – Нам нельзя.

– Почему? – это все, что мог сказать в тот момент, с трудом возвращаясь в реальность.