Елена Васильевна меняет профессию (СИ) - Ди Мельпомена Страница 41

Стать чужой женой? Конечно. Выносить бастарда? Не вопрос. Править империей? С удовольствием. Опуститься до уровня наложницы? С кем не бывает. Выйти замуж за своего врага и расстаться с детьми? Бывает и хуже.

Елена держалась и никогда не показывала своих слёз посторонним, но сегодня вселенка почувствовала себя особенно одиноко. Проблемы, казалось, никогда не закончатся. Испытания становились всё сложнее и сложнее, казалось, что ещё одна капля и всё!

Поэтому, когда Юрий сказал ей, что верит, княгиня вдруг неожиданно поняла для себя, что она не одна. Есть тот, кто, несмотря на все разногласия и обиды старается понять её и поддержать. Елена не находила слов, чтобы выразить свои эмоции, но тело справлялось и без неё. Слёзы облегчения не успевали стекать и падать на мраморный пол Дмитровского кремля, потому что Юрий с особой нежностью ловил слезинки своей жены и судорожно пытался понять, подходящий ли сейчас момент для признания.

— Послушай, — князь закрыл глаза и собрался с мыслями. — Я не хочу, чтобы между нами оставались тайны. Я храню один секрет от тебя, который может в будущем разрушить наши с тобой отношения, Елена.

Княгиня прекратила лить слёзы и приготовилась к самому худшему. Только пожалуешься на судьбу, как она ошарашивает тебя снова.

— Перед тем, как я умер… — князь крепко обхватил ладони жены. — Перед этим я приказал Андрею отправить тебя в монастырь.

— Мне это известно, Юрий.

— Это ещё не всё! — мужчина не знал, как открыть правду, но понимал, что сделать это необходимо, если он не хочет потерять эту невероятную женщину. — Я приказал Андрею убить тебя, Агриппину и ваших детей. Я хотел очистить трон брату.

Княгиня оцепенела и попыталась закрыть глаза, чтобы прийти в себя, но тело не слушалось. Юрий-Василий хотел избавиться от своих женщин и детей! Значит, все обвинения князя в адрес княгини не имеют под собой оснований! Он первый отдал приказ о смерти, но Елена оказалась быстрее. Князь Юрий-Василий вынудил вселенку выйти за него, ведь княгиня не могла отказаться из-за чувства вины. Покидая Кремль и детей, Глинская верила, что только так сможет искупить свою вину и вернуть долг жизни бывшему Великому князю, но оказалось, что это всё было ложью. Доверительные отношения, возникшие между ними, оказались иллюзией.

— Ты, должно быть, задаёшься вопросом, почему я на тебе женился? — князь продолжал крепко держать руки своей женщины, в страхе, что Елена оборвёт эту связь навеки. — Я не просто так пустил тебя в Грановитую палату, когда был государем, Елена. Я видел в тебе женщину, которая должна быть моей. Я не хотел оставлять тебе княжество, потому что боялся, что ты увлечёшься этой вселенной и никогда не станешь моей. Я умирал и чувствовал, что конец моей близок, я… — Юрий закрыл глаза. — Я желал обладать тобой, быть с тобой, но для меня всё было уже кончено. Поэтому я решил забрать тебя с собой. Я хотел снова стать твоим мужем в другом мире, даже несмотря на такую высокую цену. Мне было невыносимо тяжело узнать, что ты меня перехитрила и стала регентом, но ещё больнее мне было узнать, что ты стала наложницей моего младшего брата! Я тогда подумал, что вы оба предали меня ради своих целей. Я желал мести! Я желал отмщения! Но страну губить я не посмел. Я полагал, что взяв тебя в жёны, я поквитаюсь с тобой и с братом, но понял вдруг, что мне не на что на тебя злиться, княгиня. И даже больше… я виноват во всём, что случилось. Только я.

Вселенка молча выслушала признание, которое далось Юрию не менее тяжело, чем самой Елене. После чего она сказала:

— Так много всего произошло за эти два с половиной года. Так много обид и боли, — княгиня, как всегда была спокойна и собрана. — Я успела испытать все эмоции, на которые только способна. Счастья в этой жизни было не меньше, чем горя. И я не хочу жить и бояться. Я всегда понимала и прощала, всегда давала людям второй шанс… и третий и четвёртый.

Князь напрягся, он так боялся дальнейших слов вселенки. Её голос был ровным, обиды и злости в нём было не найти. Но, смысл сказанных слов сжигал надежду в душе мужчины.

— Я никогда не оглядываюсь на прошлое, — продолжила между тем Елена. — Я знаю, чего хочу. А хочу я немного спокойной и размеренной жизни, где мне не придётся бояться, что завтра я проснусь женщиной незнакомого и чужого мне человека.

Вселенка испытала шок от слов Юрия-Василия, но Елена никогда и не принимала поступки других людей близко к сердцу. Она знала, что такое смерть, знала, что такое второй шанс, знала, что в душе не злится на мужа, а даже наоборот, женщина была поражена откровенностью князя. Елена ценила искренние поступки.

— Я не хочу покидать тебя.

Князь удивлённо поднял взгляд на жену. Он боялся верить своим ушам.

— Не хочу и не буду! — Елена крепко сжала ладони супруга. — Если только ты не будешь против…

Князь выдохнул и порывисто обнял Елену, ему не хотелось говорить и нарушать эту доверительную атмосферу в палатах. Всё было слишком интимно и хрупко. Слова жены разом сожгли все сомнения в душе Юрия-Василия, он ясно осознал, что всё его прошлое не имеет никакого значения. Есть только он и она. Муж и жена, нашедшие друг друга, в самом необычном мире, когда-либо существовавшем во вселенной.

12 мая 1529 года. Кремль.

Елена Васильевна стояла на кремлёвской площади рядом со своим мужем.

— Наконец-то этот день настал! — князь Юрий облегчённо улыбнулся и поцеловал руку жены. — Великий князь Михаил Глинский покидает нашу империю! Я уж думал, не доживу!

— Будет тебе! — Великая княгиня не смогла сдержать улыбки. — Смотри! Выходят!

Под громогласные крики толпы из Успенского собора вышли новобрачные.

Пятидесятилетний Михаил Львович Глинский — несколько месяцев назад выпущенный из темницы и ставший Великим князем Великого княжества Литовского, и его восемнадцатилетняя юная супруга — бывшая княжна Зоя Юрьевна, ныне ставшая Великой княгиней соседнего государства.

Юрий расследовал смерть Велеса и выяснил много нового о своей дочери. Князь убедился в том, что всё подстроила Зоя с помощью Светланы Митрофановны и попа, который подбросил на рынке яд в вещи Елены через служанку. Ещё большим удивлением для Юрия стало то, что яд достали и привезли в Дмитров из Москвы. Кто всё организовал? Митрополит Даниил, надеявшийся, что Зоя из злости и ревности решится убить княгиню, но княжна не посмела так открыто себя подставлять. После всего этого удельный князь Дмитровский решил сосватать свою «дочь» хоть за первого встречного и поскорее выслать ту из Дмитрова. Юрий не хотел, чтобы девушка доставляла проблемы его жене, поэтому быстро нашёл подходящую партию. Ну, как нашёл, скорее случай помог.

В сентябре прошлого года в гости к Елене и Юрию приехала княгиня Анна. Скандал был знатный. Княгиня песочила Елену добрых две недели на самые разные темы. И статус наложницы императора потеряла, и из Москвы выслали, и Иван — не внук Анны Стефановны! Великая княгиня не знала, как угомонить свою мать, тогда в голову Юрия пришла идея выдать княжну Зою за Михаила Глинских. Что, он в тюрьме? Не беда! Выпустим и обласкаем!

Великое княжество Литовское — последняя преграда между Русской Империей и святой инквизицией, сжигающей на своих кострах всех, кто хоть как-то выделяется из толпы. Хитрый Ватикан смог с помощью интриг убрать с Литовского трона предыдущего правителя, но вот поставить своего — силёнок не хватило. Михаила Львовича с почестями проводили в Великое княжество и посадили на трон, теперь же мужчина, в благодарность за своё освобождение и помощь в восшествии на Литовский престол — женился на княжне из рода Рюриковичей.

Кто был больше всего рад этому союзу сказать сложно. Князь Юрий, сплавивший нервозную истеричную родственницу подальше от своей семьи. Или же невеста была счастливее, ведь ту удачно отдали замуж на зависть всем незамужним княжнам и боярышням. Рад был и жених, получивший в жёны молодую и родовитую невесту. Михаил Львович давно пожалел, что когда-то понадеялся на племянницу, но обиды ушли на второй план, когда вместе со свободой князь получил ещё и княжество с молодой невестой. Счастлива была и Елена Васильевна, избавившаяся от своей «любимой падчерицы» таким своеобразным и мирным способом. Император Андрей Иванович также вздохнул с облегчением, ведь Ватикан уже давно тянул свои загребущие ручки в сторону Русской Империи.