Чура - Ольга Богатикова Страница 41

для бездомных животных, снабжаем необходимой техникой лесные хозяйства. При этом деньги для своих подшефных организаций нередко берем из общего котла. Раз в год нам надлежит отчитываться о проделанной работе, дабы не допустить нецелевого расходования средств. Обычно отчет готовится в письменном виде, однако те, у кого в течение двенадцати месяцев было много крупных мероприятий и серьезных достижений, должны рассказать о них во всеуслышание. В этот раз о своих успехах говорить будут три человека – я и еще двое ребят.

- Понятно, - кивнула ему. – Федя тоже пойдет на ваше мероприятие?

- Нет. У него сегодня другие дела.

После завтрака мы с Севой снова наведались в музей – убедиться, что сегодня там все в прядке, затем навестили какие-то странные сооружения, расположенные в промышленной зоне города. Репьевский пояснил: в другой ситуации он не стал бы возить меня по своим рабочим объектам, однако в свете последних событий попросту боится отлучаться от меня дольше, чем на несколько минут.

С одной стороны такая трепетная забота была приятна, с другой – здорово напрягла, ибо после всех этих поездок на подготовку к собранию оборотней у меня осталось не более получаса.

Этого времени хватило на то, чтобы нарядиться в новое платье, сделать легкий макияж и заколоть свои кудри наверх, тщательно скрепив нарочитую небрежность прически лаком для волос.

Реакция Репьевского на мой внешний вид оказалась неоднозначной. Когда, уложив на место последний локон, я вышла в прихожую, Сева смерил меня хмурым взглядом, а потом решительно заявил:

- Черт с ним, с этим отчетом. Переодевайся, мы остаемся дома.

- В смысле? – изумилась я. – Что-то не так? Я тебе не нравлюсь?

Он взял меня за руку и развернул к большому зеркалу, висевшему на стене.

На мгновение у меня перехватило дыхание.

Нежное голубое платье по-прежнему сидело превосходно – точно так же, как и пару минут назад, когда я любовалась на себя в другое зеркало. Зато от мужчины, стоявшего позади, в прямом смысле слова закружилась голова.

Для приема в «Плазе» Всеволод выбрал строгий темно-синим костюм с однотонным галстуком и белоснежную рубашку, подчеркнувшую его смуглую кожу. При этом в осанке Репьевского, его движениях, приподнятом вверх подбородке сквозила такая мощь - яркая, звериная, невероятно сексуальная, что у меня замерло сердце.

- Ты прекрасна, - тихо сказал Всеволод, осторожно обнимая меня за талию. – Восхитительна. Необыкновенно хороша. И я хочу, чтобы эта красота была только моей.

- А разве она принадлежит кому-то еще? – охрипшим голосом ответила я.

Он склонил голову и коснулся горячими губами моего плеча. Я мягко сжала его руку.

- Поехали, Сева. Если задержимся еще, наверняка опоздаем.

***

Наше появление в ресторане произвело фурор.

Едва мы переступили порог банкетного зала, как стихли все разговоры и присутствующие люди повернулись в нашу сторону. Пока Репьевский вел меня по широкой ковровой дорожке к центру комнаты, лисы, тигры, волки и медведи не спускали с нас глаз.

От такого пристального внимания мне стало не по себе. Конечно, я понимала, - появление анатари вызовет у оборотней интерес, однако не думала, что он будет таким большим.

Все зоозащитники, включая пожилых дам и молодых женщин, буквально облизали меня взглядом с ног до головы. И если некоторые из них сравнительно быстро вспомнили о приличиях и вернулись к прерванной беседе, то другие пялились так пристально, что я с трудом сдерживала желание показать им язык.

- Чувствую себя экзотическим зверем, - призналась я Всеволоду, когда мы заняли свои места за одним из стоявших в зале столиков.

- Скорее сказочной феей, - улыбнулся он. – Будь снисходительнее, маленькая. Ребята понятия не имели, что в «Плазу» явится анатари.

В подтверждение его слов через пару минут к нашему столу потянулась вереница желающих выразить свое почтение. Оборотни мне улыбались, пожимали или целовали руку, интересовались настроением и восхищались нарядом – словом, вели себя как обычные вежливые люди.

- Всеволод Иванович, так значит, это и есть та девушка, которая хочет приобрести тонну глины для короткого однодневного праздника? – весело поинтересовался у Репьевского один из них - забавный пухленький старичок в сером отутюженном костюме.

Вокруг его головы отчетливо просматривался силуэт мохнатого зверя со смешными треугольными ушами. Тигр?

- Она, Сергей Павлович, - кивнул в ответ Сева.

- И вовсе не тонну, - поспешила вставить я. – Килограммов тридцать, не больше.

- Аня, милая, зачем вам столько? – воскликнул мужчина, усаживаясь на свободный стул. – Что вы станете с ней делать? Лепить глиняную армию?

- Для армии этого будет маловато, - усмехнулась я, узнав и его уши, и зеленые глаза и россыпь мелких веснушек. – Для изготовления чайного блюдца диаметром 13 сантиметров требуется порядка 800 граммов глины. А на нашем фестивале планируется провести сразу несколько «глиняных» мастер-классов. Материала нужно много.

Старичок посмотрел на Всеволода. Тот развел руками.

- Как дела у вашего сына, Сергей Павлович? – поинтересовалась я. – Игорь недавно здорово помог нам с проведением измерительных работ.

- С глиной он вам тоже поможет, - заулыбался старший Баринов. – И лепить, и таскать. Ему это будет полезно.

- Пусть приходит в музей, - сказала я. – Наши девочки ему очень обрадуются.

После Сергея Баринова к нашему столу подошли еще несколько человек – двое мужчин и женщина, оказавшаяся владелицей сети ателье, в которых мы с Кристиной Петровной намеривались заказать для фестиваля стилизованные костюмы.

Между тем, пообщаться с ней я не успела - в зале вдруг заиграла громкая музыка, и на импровизированную сцену вышла высокая пожилая дама, которая объявила о начале официальной части собрания зоозащитников. Она несколько минут говорила о том, как много делают участники их общества для сохранения в нашем регионе благоприятной экологической обстановки, после чего пригласила подняться на трибуну Всеволода Репьевского, дабы он поделился своим опытом в этом важном вопросе.

Сева ободряюще мне улыбнулся, встал из-за стола и быстрым шагом направился к сцене. Стоило ему взять в руки микрофон, как над моей головой прозвучал тихий голос:

- Позвольте ненадолго разбавить ваше одиночество.

Я обернулась и увидела высокого незнакомого мужчину с короткими седыми волосами. На вид ему можно было дать лет шестьдесят, при этом выглядел он отлично – спортивный, подтянутый, явно уверенный в себе.

Волк.

Я бросила взгляд в сторону сцены - Всеволод живо рассказывал публике о восстановлении популяции бобров и не проявлял никакого беспокойства. Впрочем, подошедшего ко мне незнакомца он