Срочно к мужу! - Надежда Ерёмина Страница 42

а) опять на сюда попала;

б) вновь оказалась во дворце Повелителя, несмотря на то что и не мечтала об этом;

в) вторую собственную свадьбу пережила здесь же;

г) оказалась в «лапах» стражников, слепо следующих указаниям ненаглядного Повелителя.

В который раз у меня душа в пятки ушла. Только тогда я знала причину, по которой меня искали, а в сейчас не понимала ничего. Разве мог Повелитель (даже сомневаться не приходится, что в этом переполохе виноват именно он) понять, что я – это я? Что подтолкнуло его к этой светлой мысли, если моего настоящего лица и всего к нему прилагающегося он не видел? И саму меня с настоящим лицом тоже не видел. А ведь озеро Отторжения так изменило внешность, что меня не только мать родная не узнала бы, я сама себя не узнала бы, если б не находилась в этом теле и не чувствовала конечностей.

Вывод один: кто-то сдал. Но кто? Кто обо всём знал, был в курсе мельчайших подробностей и мог меня предать?.. Получается, только смерть и Юра всё знали. Нет, смерть не стала бы меня сдавать, иначе не просила бы о помощи, и сама б не помогала. Юра… Нет, Юра точно не мог. Не мог, и всё. Я верю ему, так что можно поставить уверенную жирную точку. Смерть тоже не могла… Тьфу, опять одни повторы. Выходит, какой-то замкнутый круг.

– Осторожнее! Не бревно несёшь.

Я прикрикнула на стражника, который нёс меня своём на плече, предварительно спутав верёвкой руки и ноги. А нечего бить меня головой о стены. И пусть моя головушка не всегда работает так плодотворно, как мне хочется, но она мне ещё нужна, а значит, её нужно поберечь. К удивлению, моё недовольство на стражника подействовало, и он даже отошел ближе к центру коридора, чтобы я не травмировала ненароком другие части тела. Двое сопровождающих встали по бокам. Конечно, куда без них. А то, в противном случае, несущий меня бедолага заблудится.

Пришли мы в какой-то зал. Большой по площади, но мрачный. Вторых выходов при первом осмотре я не обнаружила. Не очень хорошо. Зато тут мне встретились все женщины дворца, знакомые и незнакомые: кухарки, горничные, прачки. Приглядевшись, даже заметила двух жён Повелителя – их выдала резко отличающаяся балахонная одежда, практически полностью покрывающая тело.

Много, слишком много женщин.

А по всему периметру зала – стражники.

Странная какая-то… традиция. Я уже заранее в ней разочарована. Можно, пожалуйста, зайти в «личный кабинет», пожаловаться на организацию мероприятия и поставить отрицательные оценки? А дизлайки учитываются? Эх, если бы.

Надо взять себя в руки и проанализировать ситуацию. Что получается?

Во-первых, женщины напряжены. Значит, для них этот сбор тоже стал неожиданностью.

Во-вторых, стражников при любом раскладе в помещении меньше, чем женщин. Пока не знаю, как к этому относиться, но скорее всего нахожу это положительным моментом.

В-третьих, горничная возле стены уж слишком активно перепрыгивает с ноги на ногу. Полагаю, она в скором будущем может попроситься в уборную. В этом случае поднимется лишний шум, всё внимание будет приковано к горничной, а я тем временем потихонечку уйду.

Отличный план, жаль только, не представилось возможности реализовать: горничная прыгала с ноги на ногу, не из-за естественных потребностей организма, а по причине ушиба стопы. Какое разочарование.

В зал вошёл Повелитель. И с первой секунды я его, признаться, не узнала. Да, он остался всё таким же худым черноволосым и высоким, но гордый орлиный профиль уже не бросался в глаза за сотни километров. В жесты добавилось больше ярости и резкости, тонкие губы плотнее сжались. А чёрные глаза полыхали непередаваемой злобой. Ох, и не хотела бы я сейчас попасться ему под руку.

Повелитель поднялся на импровизированную сцену – для этого дела стражники приволокли гору одинаковых ящиков, выстроили в несколько рядов, застелили из сверху досками, а после накрыли красным полотном. Ничего себе, вот так сервис. Последовал приказ подводить к Повелителю по одной женщине.

Потянулись не минуты – часы напряжённой тишины, нарушать которую могли только Повелитель и подведённая к нему женщина.

– Имя. Кем служишь, как давно? Перечисли всех знакомых девушек и женщин. Знакома с госпожой Линой Пренс? Где она может прятаться?

Именно это спрашивал Повелитель у каждой, и я всякий раз вздрагивала, как только слышала имя. Мимо не прошёл никто – эти же вопросы были заданы и трём девчушкам-подросткам, прижимающимся к юбкам трёх разных служанок, вероятнее всего матерей. Особое внимание Повелитель уделял удерживаемому в руке кулону, который во время ответов загорался зелёным. Даже представить не могу, для чего он нужен, но лёгкое чувство тревоги меня не покидало.

Я уже почти успокоилась, наблюдая за бесконечно повторяющимся процессом, в котором не узнала ничего нового, кроме женских имён, и то из-за обилия последних ничего не запомнила. Но отличились жёны.

– С госпожой Пренс не знакома, где она прячется не знаю, – выдохнула более старшая жена, низко поклонившись.

Кулон в руке Повелителя вспыхнул алым.

– Ложь!

Женщина задрожала от испуга, затряслась и бросилась в ноги со слезами:

– Пощадите, Повелитель! Признаю свой ответ не верным, ненароком соврала, по невнимательности. С госпожой Пренс я знакома вашей волею, пару раз пересекались в одном помещении, но после побега я её не видела, чего она хочет и где скрывается – не знаю.

Камень плавно сменил красный цвет на зелёный, продемонстрировав прекрасную растяжку палитры. Повелитель удовлетворённо хмыкнул.

Вторая жена такой оплошности не допустила, сразу сказала, что видела меня последний раз убегающей в неизвестной направлении вместе с предательницей Риггой и двумя новыми на тот момент, но такими же дурными жёнами.

О, нет, если этот камешек отличает истину ото лжи, я ни слова сказать не смогу. Сразу меня сдаст. Ну почему артефактор изготавливает только рабочие артефакты? Нельзя было для Повелителя не стараться? Не успев придумать хорошую историю, я ощутила, как стражник схватил меня за локоть и повел к импровизированной сцене, где быть совсем не хотелось.

– Кто такая, и почему я тебя раньше не видел? – мой допрос начался иначе.

– Жена помощника артефактора. У вас на службе не состою, – так, пока можно выдохнуть.

Для убедительности я продемонстрировала руку