Истинная для чудовища (СИ) - Александрия Роза Страница 42

— Я был человеком! Когда-то, там, в другой жизни, и сейчас я возвращаюсь домой. Наконец-то…

Легкий вздох — и Киро прикоснулся губами к моему лбу, сказав:

— Я буду всегда тебя любить, куда бы ни ушел. Навсегда моя…

На полуслове глаза Фавна закрылись, и он обессиленно повис на моих руках.

— О боже… Нет! — Судорожные всхлипы сотрясали мою грудь и сдавливали сердце.

Я гладила тело любимого и шептала ему лишь одно слово: «Вернись…» Закрыла глаза и припала к его груди, в последний раз вдыхая головокружительный запах, такой родной и любимый. В тот же миг я почувствовала пустоту, а открыв глаза, увидела, что тело Киро растворяется в воздухе, оставляя лишь сизую дымку. Я смотрела на то место, где еще минуту назад лежал мой любимый, и понимала: он ушел. Ушел навсегда, как будто его никогда и не было.

Упав на землю, которая еще хранила тепло, я сжалась в комок и пыталась унять слезы. Больше ничего не исправить, сколько не плачь — Киро не вернуть. Может, он думал по-другому, но я точно знала, что не полюблю больше никого и никогда. Чувство вины съедало меня заживо, грызло душу, как голодный зверь. Небо начало светлеть — ночь закончилась. Худшая в моей жизни ночь ушла и унесла с собой Киро, как и все надежды на счастливое будущее. От меня осталась только оболочка. Казалось, я ушла вслед за ним.

Неожиданно голым плечом я почувствовала чье-то прикосновение. Медленно повернулась и увидела Амико. Тот стоял, опустив голову, и как будто тоже плакал. Мой друг. Он жалобно заскулил, вторя моему горю, улегся рядом и положил голову на мое плечо. Так мы и лежали, пока звезды с небосвода не исчезли, а солнце не стало ярко просвечивать сквозь листву. Несмотря ни на что, пришло утро. Первый день без Киро. Солнце раскинуло лучи по небу, но больше не могло меня согреть. Мое личное светило погасло этой ночью. И стремительно замерзающая душа больше не была способна оттаять. Не было и сил, чтобы подняться, как и желания. Вскоре я уснула, обессиленная длительным плачем. Разбудили меня чьи-то громкие голоса и выкрики. Кажется, звали меня.

— Амедеа!

Голоса становились ближе, но я никак не реагировала. Скоро среди них я узнала голос Джорджа. Ох, Джордж…

Я должна была почувствовать вину, сожаление, да хоть что-нибудь, но эмоции оставили меня. После этой ночи вся моя душа выгорела. Я не стала откликаться на голоса людей, которые искали меня. Закрыв глаза, я гладила шерсть волка и желала никогда больше не подниматься.

***

Джордж.

Она не пришла. Стоя в церкви, у красиво украшенного алтаря я понимал, что зря надеялся. Амедеа не любит меня, и то, что с ней происходило в последнее время, трудно назвать предсвадебной лихорадкой. Было что-то еще… Оглянувшись, я увидел обеспокоенных родителей и жалость на лицах гостей. Вот еще! Я фыркнул, бросил букет на скамейку и направился к выходу. Но не успел открыть дверь, как она распахнулась с другой стороны, чуть не заехав мне по лицу. Я резко отклонился и уставился на посетителя. Неужели Амедеа?.. Но это была не она. На пороге стоял ее дед. С широко открытыми от ужаса глазами он побелевшими губами прошептал:

— Амедеа пропала…

Чувствуя, что сейчас у деда будет сердечный приступ, я подхватил его под руку и усадил на скамью.

— Что вы говорите? Как пропала? Куда?

Кажется, я уже знал ответ, и от этих догадок волосы на голове становились дыбом. Мы же так и не нашли Фреда, а тот явно был неравнодушен к Амедее. Черт бы его побрал! Мы думали, он сбежал из деревни!

Тито увидел на моем лице понимание и устало выдохнул:

— Она долго не выходила, и я решил ее поторопить, зашел к ней в комнату — не опаздывать же на собственную свадьбу, — но никого не нашел. Ни единого следа, как будто она просто взяла и испарилась. Я искал ее вокруг дома, но тщетно! Мы должны сейчас же собираться на поиски! — Глядя на меня, дед взмолился: — Джордж, ты должен ее найти! Помоги мне! Она не может пропасть, как остальные девушки! Мы найдем ее живую или…

Он запнулся, и нижняя губа старика задрожала. У меня у самого внутри все похолодело. Не может быть…

Все мужчины, что пришли на свадьбу, а это практически вся деревня, вызвались мне помочь. Спустя полчаса мы уже заходили в лес, высматривая каждую сломанную ветку и примятую травинку. Спустя час мы нашли кое-какие следы. Они вели в самую чащу леса, и я с ужасом понимал, что мы скоро найдем ее. Останется ли она жива? С каждым часом шансы на это растворялись, как дым от угасающего костра. Страх, что двигал мною, добавлял сил не останавливаться, но в сердце бушевал огонь: что, если мы не успеем? Она пропала ночью, а сейчас уже почти обед. Голова закружилась от безысходности. Не уберег…

Сжав до боли кулаки, я направился левее основной тропы и увидел среди деревьев строение. Лесная сторожка, которую мы не посчитали нужным проверить, когда искали Фреда. Сердце ушло в пятки. В голове стучала единственная мысль: «Она здесь». Моя ошибка вышла мне боком. И не только мне. Я потерял единственное, что мне было дорого. И побежал вперед, приближая неизбежное.

Я выбежал на поляну перед домом и остановился. Мне открылась ужасающая картина: моя девочка в разорванной ночной рубашке лежала на траве, свернувшись в клубочек и прижимаясь к волку. Я узнал и его: волк, который меня спас. Тихо подходя к своей невесте, я с опаской разглядывал ее. На ее рубашке запеклась кровь, и я почувствовал, как пелена злости и бессилия падает на меня, мешая здраво мыслить.

— Амедеа… — позвал я тихо, касаясь ее плеча.

Оно неожиданно оказалось теплым. Жива?!

— Амедеа, дорогая, ответь мне! Ты ранена? Что он тебе сделал?

Я аккуратно повернул ее к себе, и девушка медленно открыла глаза. Вздох облегчения вырвался из моей груди, и я приподнял девушку, укутывая в свой жакет. Замерзла, хотя на улице достаточно тепло. Она не ответила на мой вопрос, но оказавшись у меня на руках, вжалась в мою грудь и прошептала:

— Он убил его…

— Что? Кого он убил, Амедеа? — Я оглянулся, но никого, кроме волка, не увидел. Тот приподнялся вслед за нами и посмотрел на меня печальными глазами. Горе, окутавшее их двоих, передалось и мне. Но я не понимал, о ком говорит девушка. Она всхлипнула и прошептала:

— Киро… Он убил Киро…

Глава 31

Я пришла в себя, когда солнце уже скрылось за горизонт. Воспоминания смутными, но резкими всполохами разрезали застывшую память. Она не хотела, сопротивлялась впускать в себя горе. Но я все же вспомнила. Мы лежали с Амико на траве, когда пришел Джордж и отнес меня домой. Ох, кажется, я ему рассказала про Киро. Но какая теперь разница? Свадьбы все равно не будет.

Да, он нашел меня живую, но только с виду. Внутри ничего не осталось. Джордж не расспрашивал меня ни о чем, кроме одного, бесконечно повторяющегося вопроса: не ранена ли я. Думал, наверное, что Фред надо мной надругался. Но не спросил про Киро. Может, просто не успел. Ведь по дороге меня окутала спасительная темнота, и я потеряла сознание. Я не помню, как он меня занес в дом. Отдал дедушке или сам уложил? Я окинула себя взглядом — на мне чистая, целая рубашка, даже тело вымыто… Кто это сделал? И сколько же я проспала?

Поднявшись, я почувствовала, что физически полностью восстановилось. Ни единого синяка или царапины. Нога тоже не болела, но чернота, окутывающая мое сердце, никуда не делась. Она стискивала грудь железной хваткой и не позволяла вдохнуть полной грудью. Уж лучше бы у меня была сломана нога, чем сердце…

Я вышла на кухню, но дедушки там не оказалось. Вместо него я увидела Джорджа. Тот дремал, положив голову на сложенные на столе руки. Надо же, не ушел…

Присев напротив, я нежно прикоснулась к его волосам, думая о том, как это все обернулось для него. Он переживал, действительно переживал. Не из-за того, что имел какие-то свои мотивы, а просто потому, что неравнодушен ко мне. Не его вина, что я полюбила другого. Зря я согласилась, дала надежду. Сейчас я как никогда понимала, что нужно отказать парню. Не ради себя, но ради него. Я не в силах стать для него любящей женой. Не только для него, вообще ни для кого. Знать, что Киро жив и просто не хочет меня — это полбеды. С этим я смогла бы рано или поздно смириться. Но часть меня умерла вместе с ним. И я уже не смогу быть кому бы то ни было хорошей женой. Тот, которому смогла бы — ушел. Глаза снова защипало, но не успев заплакать, я увидела, как Джордж поднимает голову.