Нина Дьяченко - Зеркальные тени Страница 42

— Это не бог смерти, и, конечно, не кто-то из наших. Ты же в курсе, что Герцога и Тигриса я терпеть ненавижу, а близнецы просто мои хорошие приятели. А ты — моя лучшая подруга, поэтому ты первая бы узнала, если б что-то изменилось. Нет, он обычный смертный.

— А ты не боишься, что Герцог, который имеет более чем тесные контакты с богами смерти, точнее, с их повелительницей Смертью, и её мужем — властелином Ада, попросит их по знакомству угробить твоего милого раньше срока? — мрачно произнесла Ада. Её весёлость как рукой сняло. — Нам не запрещено спать с людьми, — медленно добавила она, застывая на кресле. — Но человека так легко убить.

— Он не узнает, — я резко покачала головой. — Мысли он читать не может, хотя мои когда-то мог, но это было давно. Я давно мощную защиту поставила с помощью своих демонических особенностей. А я ему не скажу. И я не собираюсь помещать объявление о своей скорой потери невинности на первые полосы земных газет, которые он иногда почитывает. И ты ведь не скажешь, правда? — я пронзила её внимательным взглядом.

— Конечно, не скажу! — Аза даже обиделась. — Я его, во-первых, сама не перевариваю, а во-вторых, мы же подруги! Она вновь замолчала, а затем мечтательно произнесла, поправляя волосы:

— Интересно, какой он, тот мужчина, который тебя привлёк? И давно вы знакомы? — она вновь глянула на меня с укоризной, опять подозревая, что я в последнее время во многом умалчиваю. Самое обидное, что этого как раз и не было — я ей что-то не договаривала только когда была слишком занята рабочими обязанностями, или если она была загружена новыми опытами.

— Один день, — я ощутила, что краснею.

— Мда, теперь мне ещё больше хочется на него взглянуть! — расхохоталась Аза, ударив ладонями себя по коленям. — Наверное, он нечто среднее между голливудской звездой и греческим Аполлоном.

— Он потрясающий! — воскликнула я. — Я никогда не думала, что хоть один мужчина в мире заставит меня почувствовать страсть. И мне нравится с ним общаться, меня тянет к нему. Неудержимо тянет. И, знаешь, я его хочу. А так как подобное желание вообще появилось у меня впервые в жизни, я собираюсь его удовлетворить. Ведь я столько лет оставалась девственницей не потому, что сдерживала свои порывы, а только из-за того, что мне раньше не попадался мужчина, которому я захочу отдаться. И, знаешь, я вовсе не уверена, что он добрый и хороший… но мне главное, чтобы он таким был по отношению ко мне.

— Ты хоть сама-то уверена в том, что собираешься совершить? — Аза серьёзно глянула на меня, словно врач, определяющий диагноз. — Потом не будешь жалеть — и ещё целую вечность плакаться мне в жилетку? Не совершай глупостей, Элли! Это же в первую очередь на тебе отобьётся.

Я немного нервно хихикнула, взяв в руку чашку зелёного чая с тонким ароматом жасмина.

— Знаешь, ты, наверное, давно на Земле не была. Всё проспала за своими колбами и ретортами. Сейчас девственность не в моде. Это уже признак ущербности. Знаешь, как бы нас с тобой назвали современные парни, да и девушки тоже — тупыми, недотраханными тупыми сучками! То есть, все наши проблемы — из-за своевременного отсутствия члена во влагалище и в других естественных отверстия нашего тела.

— Ну, конечно, стоит начать трахаться, как тут же все проблемы начинают испаряться естественным образом, — меланхолично болтая маленькой серебряной ложечкой в своей чашке, гоняя редкие чаинки, заметила Аза. — Герцог тут же станет душкой, Тигрис перестанет тебя домогаться, а все злобные маньяки, тёмные маги и вампиры начнут самоуничтожаться.

— И зарплата сама собой поднимется… вместе с потенцией, чтобы соответствовать, — фыркнула я, отпивая ещё глоток и ощущая, как теплота чая горячими волнами распространяется по телу, немного замёрзшему на вечернем воздухе. — И счета не будут приходить, устыдившись твоей сексуальной занятости, чтобы, знаешь ли, не мешать. И недруги сами собой с горя повесятся, узнав, что моя девственность уже помахала ручкой, прослезившись напоследок.

— Странно, что всё крутиться вокруг секса, — покачала головой Аза. — Раньше за добрачную сексуальную жизнь могли и прикончить, в сёлах так точно. Неправедно беременные девушки хором топились или травились — на вкус, на цвет, как говорится, выбирали способ самоубивания. А теперь ты позорище, если не спишь со всеми подряд.

— И не модная, если хоть раз не подцепила сифилис, — хмыкнула я, практически залпом допивая свой чай в крохотной чашечке, потянулась за чайничком, стоявшим на маленьком овальном столике, налила себе ещё, по ходу «угостив» полупустую чашку подруги.

— А уж СПИД, наверное, это вдвойне круто! — восхитилась Аза. — Такой изощренный способ самоутвердиться — заживо сгнить и умереть в жутких мучениях!

— А особенно классно передать этот вирус своему будущему ребёнку! Вот ему-то весело в жизни будет! Всего его будут любить, так будут любить… как бы не убили в процессе, — подхватила я.

— Ну, нет, о чём ты? Основные переносчики вируса ВИЧ, если я ещё не отстала от жизни, то есть, наркоманы и геи не размножаются естественным путём, так что пускай заражают друг друга. Меньше народу — больше кислороду, — захихикала она.

— Знаешь, — я отставила чашку и мечтательно уставилась на звёзды, — я не могу дождаться следующей нашей встречи. Его красота, ум, интеллигентность, прекрасные манеры, весь его облик сводит меня с ума. Даже кажется, что, стоит мне прикрыть веки, как я вновь увижу его перед внутренним взором.

Я медленно улыбнулась, мысленно воскрешая его образ, вновь видя его улыбку, его тёплый взгляд, направленный на меня.

— Это больше чем просто влечение, подруга. Это может меня уничтожить, как девятый вал, обрушившийся прямо на голову. Захлебнуться, умереть в этом чёрно-серебристом потоке любви и страсти — что может быть прекраснее?

— Не умирать. Жить долго и счастливо, — отрезала Аза. — И мне не нравятся твои мысли. Дай боги, чтобы твои слова не являлись пророческим даром. — Такого варианта ты не предусматриваешь? Насчёт вечного счастья вдвоём?

— Не знаю, — тихо и неожиданно печально произнесла я, бессильно опустив руки и голову. — Я правда не знаю.

— Тебе нужно быть очень осторожной с Герцогом! — серьёзно сказала Аза, заглядывая мне в глаза.

— А то я с ним не осторожна, — фыркнула я, но нехорошее предчувствие тяжёлым шаром покатилось по желудку. Я сглотнула горечь, а затем быстренько запила остатками зелёного чая неприятный привкус во рту. — Если ты хочешь что-то мне рассказать, то лучше не тяни, я а то я нервничать начинаю.

Я устроилась в деревянном кресле с бархатными подушками поудобнее, вглядываясь в ставшее неожиданно серьёзным лицо подруги. Мне слишком не нравилось выражение её лица.