Испытание мечтой или подруги поневоле (СИ) - Ваганова Ирина Львовна Страница 43

Как-то во время прогулки у нас случился откровенный разговор. Мы с Алиной сидели у фонтана, любуясь бьющими в небо струями, я спрашивала, почему она не хочет возвращаться домой. Ладно я надумала бросить прежнюю жизнь! Двушка с платежами по ипотеке ещё на год как минимум, скучная сидячая работа, бабушки и дедушки, требующие к себе внимания и почтения — всё что у меня имеется. То ли дело Алина: элитное жильё и автомобиль, эксклюзивные наряды, большие деньги, перспективы, исполнение любых прихотей по щелчку пальцев. Неужели ей не жалко с этим прощаться? Ответила она не сразу. Возможно, не задумывалась прежде и только после моего вопроса стала анализировать свои ощущения, а может быть, просто не верила, что я пойму.

— Стонешь, что у тебя никого нет, — заговорила подруга после недолгого молчания. — Бабушки и дедушки, вложившие в тебя всё, что могли, не в счёт? А подруга, поделившаяся магией ради спасения твоей жизни? Поверь, у меня нет этого. Отец хоть и обожает меня, вечно занят. Он готов оплатить любые запросы, но не выделит ни минуты на общение. Мать ненавидит меня, ревнует к мужу. Брат не может простить отцу развода с его мамашей, а презирает почему-то меня, как будто я виновата в том, что папочка решил жениться на залетевшей от него молоденькой секретарше. Мир без любви не нов для меня, Лена. Тут хотя бы всё честно.

— Погоди, — пыталась осознать я признание подруги, — ты построишь жизнь иначе! Никто не заставит тебя жить по правилам родителей...

— Да? Ты серьёзно? — печально улыбнулась Алина. — Я расскажу, что меня ждёт. Сначала какой-нибудь папочкин прихвостень окрутит меня ради места в его империи. Возможно, мы даже родим ребёнка. Потом мой супруг встанет на крыло и пойдёт по бабам в поисках острых плотских ощущений…

— Нет! — воскликнула я. — Ты красивая, умная, весёлая. Он не будет изменять!

— Глупенькая, — снисходительно посмотрела Прилучная, и мне показалось, что это она — старшая и мудрая и нашей паре. — Красивым изменяют с гораздо большим удовольствием даже с дурнушками. Я не осуждаю, не думай. Просто человек, женившись ради выгоды, всегда будет считать себя свободным от обязательств перед супругой. А что, ты думаешь, буду делать я?

— Не хочу и думать.

— Найду альфонса, потом другого, третьего... Они будут тянуть с меня деньги, покупать квартиры и машины, содержать любовниц...

— Прекрати!

Мне стало горько от её холодного, казавшегося равнодушным тона. Подруга, повеселев, толкнула меня в бок:

— В проклятом мире никто никому не изменяет. Это ли ни причина остаться? — засмеялась, вскочив со скамейки, и потянула меня за собой. — Не бойся, я тебя не уговариваю! Помню-помню: тебе нужна взаимность!

Она затеяла беготню вокруг фонтана, вовлекая в игру новых и новых девушек, и отвлекла меня от философских размышлений.

Теперь, вспомнив ту беседу, я смотрела на принца и размышляла: права ли я, ожидая ответных чувств? Так ли они обязательны? Разные авторитетные люди бесчисленно повторяют банальность о том, что в паре один любит, а другой позволяет себя любить. Не так уж и ошибается в этом случае Алина, считая, что никто никому не изменяет — уже хорошо.

Алекс вздрогнул, словно его толкнули, отбросил измочаленную травинку и обернулся ко мне:

— Скажите, леди Елена, ваши родители любили друг друга?

Опять у меня возникло стойкое ощущение, что принц читает мои мысли. Скрывать мне было нечего, я подробно рассказала историю влюблённых школьников, задумавших пожениться сразу после получения аттестата. Разумеется, обе семьи препятствовали этому браку. Принц слушал внимательно, не отводя взгляда от моего лица, и оживился, когда я упомянула о Ромео и Джульетте, спросив, кто это такие.

— Я же рассказывала, — напомнила я, — в нашем мире много стихов, романов и пьес о любви. «Ромэо и Джульетта» — известная каждому история о юных влюблённых.

— Получается, — кивнул Алекс, — вы родились в любви.

— Да, — я вздохнула, получилось очень жалобно. — Увы, вскоре они решили разойтись. Мама говорила, что ребёнок забрал всю любовь.

— Итак, — принц встал и подал руку мне. Голос его потерял мягкость и стал необъяснимо торжественным: — Вы обладаете даром, вас растил не отец и... — Он взял вторую мою руку, а я затаила дыхание, ожидая, что ещё он скажет. — Вы — плод любви. Настоящей, живой любви, а не той, что пытался стимулировать Мартынович с помощью препаратов.

— И-и? — спросила я и облизала пересохшие от волнения губы.

— Вы — избранная. Вот что. О вас говорится в пророчестве, леди Елена.

— Не-е-ет… — покачала я головой, отняла руки и шагнула назад, неловко покачнувшись на склоне.

Принц метнулся, чтобы подхватить меня и не дать упасть. Я поблагодарила кивком и уже спокойно освободилась и отошла в сторону. Всё вокруг смолкло. Больше не пели птицы, не жужжали шмели и комары, даже ветер прекратил играть листвой. Я слышала только дыхание стоявшего рядом мужчины и настойчивый стук собственного пульса в висках.

— …Понимаю ваше желание любой ценой достигнуть цели, Ваше Высочество, но уверяю — я в этом смысле совершенно бесполезна. Прогонять драконов не умею. Могу предложить вот что, — посмотрев в полные надежды глаза принца, я малодушно отвернулась и договорила, потупившись: — Мы с вами телепортируемся в Чёрный замок, попросим дракона отправить меня в Большой мир, там я найду настоящую избранную и уговорю её выполнить пророчество.

Мне казалось, что это логично. Услышав, что великий князь согласен следовать моему плану, приободрилась. Конечно, я не рассчитывала, что исчезну из этого мира так скоропалительно, не попрощаюсь с подругами и не поблагодарю учителей и вообще не успею морально подготовиться. Но, с другой стороны, я итак слишком долго отсутствовала дома, меня совсем потеряли, надо поскорее успокоить родных.

Что я ожидала увидеть в замке? Прикованного цепями отощавшего ящера с кожистыми крыльями? Груду костей, источавших аромат смерти? Заледеневшее существо типа кощея Бессмертного из «Последнего богатыря»?

Зачарованный замок простоял, по слухам, две или три сотни лет, мог ли заточённый в нём дракон остаться в живых? Я всё-таки надеялась, что магическое животное не погибло и достаточно разумно, чтобы выполнить просьбу: подарить мне драконье пламя и возможность вернуться домой.

Увиденное мной в центральном зале замка превзошло все самые безумные предположения. Едва мы с великим князем, взявшись за руки, хором прочитали заклинание, как я присела от обрушившегося на меня шума: барабанный бой, резкие выкрики труб, рёв валторн и рыдание флейт прорывались сквозь смех и выкрики многих голосов. Музыка и гомон, отражённые высокими сводами, усиливались десятикратно. Первым моим желанием было зажать уши, что я и сделала. Мы оказались на пиру. Длинные столы ломились от яств, хмельные люди в ярких непривычных одеждах, похожих на стилизованные под восток карнавальные костюмы, разливали вино по кубкам, кричали здравицы хозяину и не замечали двух непрошенных гостей. За отдельным столом сидел могучий черноволосый мужчина, смуглый и черноглазый. На вид ему было не больше сорока лет.

— Где же дракон? — удивлённо озиралась я. — И как сюда попала вся эта толпа?

Алекс из-за грохота не расслышал вопроса и ничего не ответил. Сориентировался он быстрее меня. Взял за руку и повёл мимо пирующих к богатырю, казавшемуся главным на этом празднике. Тёмные глаза незнакомца в очередной раз равнодушно скользнули по головам гостей и зацепились за нас. Он резко встал и крикнул, легко покрыв общий гвалт:

— Убирайтесь все немедленно!

Затем он сделал жест, словно совершал подачу в волейболе, от его ладони отделился пылающий шар и, перелетев через столы, на свободной от них площадке раскрылся в окаймлённую огнём арку.

Повеление было исполнено с нечеловеческой поспешностью. Музыканты со своими инструментами первыми побежали к открывшемуся порталу, за ними потянулись пирующие, прихватывая с собой кубки и блюда. Хотя какофония прекратилась, шум стоял большой: топот многочисленных ног, прощальные крики, стук опрокидываемых лавок... Спустя две-три минуты всё стихло, за последней обтянутой ватным халатом спиной пылающая арка стянулась в яркую искру и погасла.