Красавица для спящего дракона (СИ) - Ружанская Марина Страница 43

- Кажется, это так не работает, - я покачала головой, признавая полный провал. - Видимо, мне надо испугаться или разозлиться по настоящему.

- Хм…

Веррен задумался, а в следующую секунду его зрачки превратились в черные вертикальные полоски, радужка вспыхнула янтарным драконьим пламенем. Скулы и руки покрылись черно-красными чешуйками, губы раздвинулись, обнажая острые клыки.

Что он собрался делать?!

Мой тихий вскрик заглушает грозное рычание дракона. Страх заставляет сделать несколько шагов назад.

В следующую секунду сильная рука с длинными черными когтями хватает меня за горло, прижимая к стене. Не больно, но и вырваться из этой хватки просто невозможно. Беспомощность вдруг становится какой-то ужасно сладкой. По венам обжигающим ядом проносятся страх и злость.

Это реально пугает.

И странным образом… заводит.

Не знаю в какой момент я сама подаюсь вперед, вжимаюсь в его тело, подставляю лицо, приникая губами к его губам. И целую, немного царапая язык об острые клыки.

Кажется, мужчина опешил от неожиданности. А в следующий момент он так же страстно отвечает на поцелуй, с такой силой прижимая меня к стене, что на мгновение мне не хватает воздуха.

От грубоватых, властных прикосновений и ласк ноги подгибаются. От собственного возбуждения, которое волнами прокатывается по телу, от жара в животе.

Рука Веррена вытягивает заколки, что удерживали локоны и они рассыпаются по плечам. Зарывается всей пятерней в волосы и оттягивает так, что моя шея изгибается. Острые зубы прикусывают беззащитно подставленную шею, вырывая из моей груди протяжный стон.

А его руки срывают лиф платья, скользят по плечам, ласкают все ниже. Горячие пальцы пробегают там, где был шрам и…

О, боже!.. Что мы делаем?! Я не могу. Да, меня привлекает этот мужчина, я хочу его. Но… что я буду делать потом, после этой ночи? Мне нужно еще немного времени, чтобы привыкнуть к нему, к своей роли в этом мире и в жизни этого мужчины.

Глаза открываются сами собой. Понимаю, что сейчас я в полной его власти. И если он захочет, то я не смогу его остановить.

- Нет! Не надо…

Я смотрю в его глаза. Вижу в них отражение того желания, которое сейчас плещется и в моих. Но он явно видит в моих еще и страх.

Между нами словно натянутая тонкая звенящая от напряжения струна.

- Это точно не работает, - мужчина отступает первым, разжимает руки и отводит взгляд. - Прости, глупая была идея...

Медленно его облик вновь возвращается в нормальный человеческий вид: исчезают чешуйки на лице, втягиваются когти. С замиранием сердца смотрю, как глаза из змеиных янтарных колодцев вновь становятся красивыми зелеными. Человеческими.

- Отдыхай, - резко бросает он напоследок, - я лягу в кабинете.

Дверь закрывается, ручка лязгает с тихим стуком, а я падаю ничком на кровать, утопая в пуховых подушках.

Черт возьми, и почему у нас все не как у людей?..

После злополучной свадьбы пролетело два дня. Почти все время я сидела в своей комнате в окружении кучи учебников и пыталась разглядеть то, что драконы называли “Лей-линии”.

Читала одни свитки, хваталась за другие рукописи, листала тяжелые фолианты. И честно пыталась увидеть эти магические поля, которые по всем описаниям были наброшены на этот мир словно огромная волшебная сетка.

Именно по этим ручьям-каналам и текла магия. Особенно велика сила была на пересечении этих линий. В таких местах часто ставили каменные дольмены, алтари и возводили храмы.

Впрочем, вера в этом мире у каждого народа была своя. Вампиры почитали великую Ламию - Мать Тьмы. Люди строили церкви в честь культа загадочного Создателя Арамира, который якобы и создал Ойкумену. Драконы поклонялись Вечному пламени. Уж не знаю, насколько реально верующими были жители или это просто была дань традициям.

Главное, что меня волновало - это то, что я совершенно ничего особенного не чувствовала. Ни магии, ни жара в груди. И конечно же я не видела никаких лей-линий.

А еще меня волновало то, что со дня свадьбы мы почти не перебросились с Верреном и парой слов. Кажется, мы вдвоем чувствовали себя довольно неловко, вспоминая все, что произошло тем вечером. В редкие минуты встреч наши разговоры напоминали беседу двух аборигенов. Но на деле мы почти не виделись. Уходил мужчина, когда я еще спала, а приходил так поздно, что я уже видела десятые сны.

Меня терзала бесконечная моральная изжога, чувство какой-то смутной вины. И одновременно я злилась, пытаясь понять и его и себя. Неужели то, что я попросила дать мне немного времени, чтобы я привыкла к своему новому статусу, к нему - означает вот это все?..

Хотя упрекнуть дракона было не в чем - время он мне действительно дал. Вот только вряд ли мы могли стать ближе, избегая друг друга.

К концу второго дня я поняла, что начинаю звереть от бесконечной и совершенно непонятной магической теории и что мне нужен учитель. Знающий всю эту магическую кухню изнутри, который покажет, объяснит и поможет. А еще стало ясно то, что… я соскучилась.

И мне просто чертовски хочется увидеть одного невыносимого красноволосого дракона.

На третий день после обеда я не выдержала. Не знаю, чем таким важным был занят мой новоиспеченный муж, но я была твердо намерена получить свою порцию внимания.

С первого раза достучаться не вышло. На пороге встал преданный Гидеон. Дворецкий занял оборонительную позицию и только твердил:

- Ох, госпожа, Диана. Его милость сегодня только позавтракать изволили. Скоро вечер, а милорд Веррен даже не обедал.

Решение пришло само собой.

Уж не знаю, что там обо мне подумали слуги, когда я заявилась на кухню и затребовала себе мяса, муку с яйцами и нож.

Готовить я любила всегда. Даже когда в детстве приходилось варить “бадью” супа на все наше огромное семейство. Сам процесс готовки завораживал, казался почти алхимией. Кипятим, варим, добавляем специи, смешиваем, пробуем - чем не волшебство…

Но почему-то именно сейчас, глядя в окно на задремавшую под сугробами Китану, я вспомнила нашу давнюю семейную традицию - первоянварские пельмени. Настоящие, сибирские. Те, в которые обязательно кладут колотый лед, чтобы они были еще сочнее, а бульон был прозрачным. И которые обязательно лепит вся семья вместе.

Вспомнила, и вновь пожалела, что последние два года провела так бездарно. О том, что так и не съездила на прошлый Новый год домой… И на этот, видимо, тоже не попаду. Как и на все последующие. Но ведь дом - это там, где ты?..

- Госпожа, вам помочь?

Растерянная служанка возникла у разделочного стола. Бестолково потопталась, глядя, как я мелко нарезаю телятину.

- Не откажусь, - улыбнулась я девушке и кивнула на соседний стул, - присаживайся, Мара. И, честно говоря, я понятия не имею, как на этом очаге вскипятить кастрюлю с водой. Подскажешь?

Спустя полчаса к нам присоединились еще три женщины. Две помощницы лет двадцати постоянно хихикали, а дородная повариха с тугими кудряшками каштановых кос без конца хохотала и рассказывала байки:

- Слушай-слушайте, а потом они затащили корову на крышу!

- На крышу? - удивилась я, ловко защипывая края теста.

- Да-а, - счастливо захохотала одна из поварих, подтверждая басню. - И усадили прямо на козырек над спальней леди Ровены. Ох и влетело им тогда. А что, молодые - дурные, да пьяные. Море - по колено! Ох, простите…

В угаре кухонных сплетен слуги забывались о том, кто я. Вспоминали, ойкали, а после все начиналось по кругу.

Но я только улыбалась. Возможно, мне было это не по статусу. Возможно, я сейчас вела себя вовсе не как жена лорда. Но мне было все равно. Именно сейчас я чувствовала себя спокойной и почти счастливой.

Единственное, что меня смущало, так это то, что вот этим смешливым девушкам, которым на вид лет по двадцать - уже стукнуло все двести, а поварихе, кажется, все пятьсот. Кажется, я никогда к этому не привыкну…

Спустя час я все же прорвала оборону Гедеона. В этот раз железный аргумент в виде увесистой дымящейся миски с пельменями был неоспорим.