Служанка Леди Эверсон (СИ) - Вертинская Стася Страница 43

Пробежав глазами по витиеватым буквам, написанными неторопливой рукой старика, Эрик смял бумагу. Среди прочих пустых слов, которые так любил архимаг, для Эрика имели значения лишь пара строк.

«Думаю, ты уже знаешь, что мы нашли способ поймать твоего оборотня. Очень надеюсь, что ты не станешь мешать своим старым друзьям.» И в конце прикрытая вежливостью угроза: «Как проходит отбор леди Мелании? Я искренне желаю ей успеха».

Значит в Ковене знают о шпионе Эрика. Стоит ли вообще открывать второе письмо?

Во втором письме было несколько слов о измененном проклятии и имя. Дюмон, опальный лорд, давно лишившийся титула и свободы. Он был невероятно жесток не только к своим врагам, но и подчиненным. Живущий на самой окраине империи, он не боялся гнева Его Величества. За что и поплатился, когда на трон взошел нынешний император, решивший искоренить в своей стране всю возможную несправедливость и жестокость. Истории об этом лорде рассказывали шепотом, боясь напугать впечатлительных леди. Эрик не знал его лично. Хотя, говорят, он все еще был жив. Но знал сына, унаследовавшего от отца вспыльчивый характер и тягу к насилию. Эрик слышал, что у него была еще и дочь, которая родилась уже после того, как лорда лишили титула, и потому ей дали фамилию матери. Что если она похожа на отца и брата? И как получилось, что её вообще допустили к отбору?

Эрик схватил чистый лист и перо. Впервые он желал, чтобы планы его сообщников провалились. Перечитав послание, он нарисовал внизу сердечко и улыбнулся. Союз мага и оборотня? Пусть лишь вынужденный, но от того не менее невероятный. Он очень надеялся, что письмо дойдет до Алиши раньше, чем Ковен начнет действовать, и что она правильно поймет его предупреждение.

***

Нападение на дворец продолжались. Это были тот же убийца-одиночка, который пробирался во дворец или таился в парке. Но теперь, когда охрану усилили, они не добирались даже до личных телохранителей девушек, не говоря уже о самих невестах. Количество стражи во дворце увеличилось. А количество девушек сократилось уже почти в два раза – не прошедших отбор группами отправляли в столицу в императорский дворец. Мы же, телохранители, были «последним рубежом», страховкой, если стража дворца упустит убийцу, и он доберется до оставшихся во дворце конкурсанток. Но стража справлялась.

Я сама узнала происходящем лишь потому, что в свободных комнатах моего недостроенного жилища решили организовать временный лазарет для раненых стражников. Обычно сложных ран не случалось, и стражники быстро покидали стены недостроенного дома. Но в одну ночь вывезли под прикрытием темноты одного тяжело раненого в поселок в палаты лекарей.

- Подальше от глаз невест и их служанок, - так сказал начальник охраны. Меня за впечатлительную особу не считали. Как соседка Виена я быстро стала своей среди стражников. Те будто даже забыли, что совсем недавно по приказу телохранителя принца не пускали меня даже на порог дворца. И теперь я знала о многом из первых уст.

От раненных стражников я так же узнала, что проникающий во дворец убийца был силен, ловок и легко обходил все их ловушки. Не смотря на все усилия, поймать или убить его так и не удалось. Приглашенный маг расставил несколько ловушек, они срабатывали, но каждый раз оказывались пусты.

Пусть до девушек убийца больше не мог добраться, но и сам до сих пор не попался. В одну из ночей я даже снова вышла «прогуляться» и поискать следы злоумышленника. Следы были, а его самого увидеть так и не смогла. Зато чуть сама не попалась стражникам. Если бы они поймали меня в парке ночью, возможно ничего бы мне за такие прогулки не было. Но я гуляла в облике волка, более чувствительного к запахам и магии ловушек. Попасться на глаза в этом виде кому-то из стражи было крайне опасно. Вероятно, в таком случае мне приписали бы половину вины за произошедшее, а то и вовсе сделали бы ответственной за всё.

К сожалению, оборотень все же не был полноценным волком. Чувства были сильны, но не на столько, чтобы я точно могла отследить след убийцы. Я старательно запоминала запах. Но случись мне встретиться с этим человеком где-то, я не могла быть уверенной, что узнаю его. Всё же подобного опыта у меня раньше не было. Это показал еще опыт с запахом духов - я так и не нашла, кому он принадлежал. И все-таки я должна была попытаться. По крайней мере, я точно знала, что каждый раз это был один и тот же человек. Ни с чем я вернулась в дом. В свою комнату удалось проскользнуть незамеченной.

То, что происходило, было тайной для невест принца.

- Не стоит тревожить покой юных леди, - говорил начальник стражи. А Виен пригрозил прогнать с отбора леди Эверсон за мои письма «Илону», если я скажу о происходящем хоть кому-то. Будто мне было кому рассказывать.

Кстати. Об «Илоне».

Робин поймал меня, когда я вечером выходила из дворца. Он широко улыбнулся и протянул мне конверт, со знакомой мне печатью лорда Эверсона. Как и в прошлый раз письмо было вскрыто. Я оглянулась, чтобы рядом снова не оказалось никаких любопытных Виенов, и развернула письмо.

«Милая Алиша! Я очень обеспокоен, что ты так долго не пишешь мне. Мысль о том, что с тобой рядом кто-то другой, не дает мне покоя. Я мечтаю лишь о твоем скорейшем возвращении. Надеюсь на твои ответ и верность. Твой Илон.» И сердечко в конце.

Я еще раз перечитала письмо, пытаясь вникнуть в его смысл. Эверсоны беспокоятся о дочери после известий о гибели одной из девушек? Эрик вновь предупреждает о враге поблизости? Я глянула на сердечко и решила, что он просто издевается надо мной и не знает ни о какой опасности. Но все же решила ответить ему, чтобы леди и лорд Эверсоны не переживали о Мелании. Смяв бумагу, я запоздало подумала о том, что не смогу сама сходить в поселок, и попросила Робина помочь мне. Он согласился и пообещал найти меня утром, когда я буду готова передать ему моё письмо «возлюбленному». И на прощание понимающе подмигнул.

Еще раз взглянув на смятое послание, решила не тянуть с ответом. Леди Мелания не должна была успеть заснуть, попрошу бумагу и принадлежности для письма у нее. Я быстро поднялась назад к Мелании. Если спросит, признаюсь, что держу связь с домом. Я легонько постучалась и вошла, услышав её ответ.

Против моих ожиданий, Мелания даже не готовилась ко сну. В её комнате прямо на полу сидели четыре леди, с которыми она и днем проводила много времени. Они все были одеты в платья для сна и домашние халаты. И теперь вопросительно смотрели на меня. И когда только успели собраться? Ведь я вышла всего несколько минут назад!

- Что-то случилось? – спросила меня Мелания.

- Извините, я хотела попросить у вас бумагу для письма.

Мелания нахмурилась – она явно была мне не рада. Я покосилась на сидящих в её комнате девушек – можно ли доверять им? Как-никак они соперницы Мелании, и я не стала рассказывать о переписке с Эриком. Я уже подумала было, что лучше мне уйти, а письмо можно написать и утром, пока Мелания будет просыпаться. Но она уже доставала бумагу и перо.

- Можешь писать здесь, - она положила бумагу на столик возле зеркала. А я даже смутилась – что с ней? Обычно леди и лорды глухи к желаниям слуг. Однако спорить не стала. Чем скорее закончу с письмом, тем лучше. Пять пар глаз проводили меня до столика, и девушки о чем-то зашептались. Конечно, я могла бы услышать их слова, но была занята мыслями об ответе.

Я бросила смятое письмо Эрика на столик рядом и торопливо вывела несколько слов. Задумавшись о том, как написать, чтобы Эрик не позволял себе в вольности в виде сердечек и других подобных шуточек, не заметила, как Мелания потянула руку к записке Эрика.

- У тебя роман с телохранителем моего отца? – она вдруг зашипела мне на ухо. Ну вот, леди - а чужие письма читает. Или это заразно, и любопытство Виена передалось и леди? Девушки за спиной замолчали. А я почувствовала, как краснею, но все же ответила Мелании, тихим шепотом:

- Это от господина Эрика, - не хотелось бы, чтобы она надумала лишнего. Мне потом еще жить в поместье Эверсонов. Да и рассказать о переписке с её семьёй я все равно собиралась.