Тонкости зельеварения (СИ) - Элина Литера Страница 44

как господин Тральс проверил книги учета и банковские счета. Я настояла на постройке за этот год еще хотя бы одной лечебницы. Я убедила и графа, и управляющего выделить деньги на жалование трем лекарям со своей практикой, куда стали бы обращаться не только те, кто может выложить монеты сам, но и малоденежные поселяне, которые обычно терпят до самого последнего, а потом бегут в переполненную лечебницу или умирают. Университет уже пообещал мне прислать трех выпускников, которые происходят из небогатых провинциальных семей и не могут расчитывать на хорошую практику в городе сразу после учебы. Придется пока довольствоваться немагическими лекарями.

Послушав мою речь на нашем маленьком совете, Дана задумалась о том, чтобы пойти по лекарской стезе. В минуту откровенности я рассказала ей, как одна моя знакомая (все-таки я не стала признаваться, что это была родная сестра) после первой брачной ночи едва не осталась бесплодной, потому что не хотела показаться мужчине. Женщин-лекарей всегда было мало, и Дана загорелась восполнить этот недостаток. Мы съездили в Байроканд, стараниями леди Хардрок переговорили с преподавательницей лекарского факультета первого года, зашли со списком в книжный и вернулись, нагруженные стопками учебников, справочников и анатомических атласов. С появлением управляющих и моим прогрессом в риконбрийском необходимость в помощи Даны отпала, и она принялась штудировать науки.

После путешествия с Даной граф стал заметно слабее. Он все равно занимался делами производства и бумагами. Новый управляющий со смущением признался, что он больше по аграрной части, а с производствами пока дела не имел. В графстве Алсайт для надзора выделен отдельный человек. Что ж, будем искать отдельного человека. Четыре мануфактуры и два цеха, принадлежащие графству, пока выглядели неплохо, давали доход, и мы решили отложить эти волнения.

Тем более, что новые беды не заставили себя ждать.

Отряд из двух законников, мытаря и стряпчего из столицы явился в разгар посевной. Вслед за ними приехал лорд Лиам. Я испытала одновременно и ярость, и облегчение. Облегчение — потому что больше не нужно ждать, когда же это случится. Ярость — потому что подлец все-таки решил уничтожить то, что я с таким трудом строила. Почему люди, которые ничего не могут созидать сами, так тяготеют к разрушению? А об отце он подумал? Впрочем, наверняка подумал, что от волнения отец может стать чуть ближе к могиле.

Посетителей из столицы разместили в гостевых комнатах. Лорд Лиам расположился в своих обычных апартаментах.

Я ни секунды не оставалась с лордом Лиамом наедине. Через четверть часа после того, как он проехал под воротами, я перенесла постель и часть гардероба в комнату к Дане. Диванчик в ее гостинной был совсем небольшим, но я устроила рядом кресла и кое-как укладывалась на ночь. Из комнаты мы выходили вместе и вместе же возвращались вечером. Графские апартаменты находились этажом выше, и я бы могла временно переехать в комнату графини, но я не хотела рисковать скандалом рядом с лордом Ансельмом.

Первым же делом я отрядила одного из охранников в город с письмами для Алсайтов и для Нейдрелов, а градоправителю мой курьер должен был вручить послание лично. Я не просила немедленной помощи, но пожелала поставить в известность все три семьи, которые могли бы меня поддержать. Курьер вернулся с немедленным ответом от лорда Хардрока. Короткое письмо гласило: "Сообщайте новости ежедневно".

В эти дни Дана стала моей тенью, и как ни старался лорд Лиам подловить меня наедине, у него не получалось. Иногда я жалела об этом, поскольку желание придушить мерзавца после того, что он сделал с наивной Зои, никуда не делось.

Лорд Лиам не смог доказать ненадлежащий присмотр за графством — у нас был управляющий с хорошими рекомендациями, а старосты ближайших деревень клялись Звездами, что такого знающего человека они давно не видели. Дальше дневного перехода от города столичные чиновники ехать не пожелали, но и увиденного им хватило, чтобы отмести таковые обвинения. Лорд Лиам попытался сыграть на презрении к магичкам, но наткнулся на снисходительную усмешку чиновников: они-де, сами горазды обсудить развратных дам за кружкой пива, но обвинить графиню Байрок в том, что она окончила Бристонскую академию в Шалпии — сами послушайте, лорд Лиам, как это звучит.

Как могли, мы оберегали графа от волнений. Он мало спускался со своего этажа, не каждый день, а я шепнула тому из чинуш, кто выглядел более человечным, что если кто-нибудь доведет графа Байрока до сердечного недуга, я приложу все силы, чтоб сжить негодяя со свету. Еще на лестнице я поставила двоих охранников с наказом, не пускать никого, кроме личного слуги графа, меня и Даны.

И тогда лорд Лиам вынул из рукава последний козырь: он потребовал досрочного наследования в виду состояния здоровья отца, телесного и душевного.

А я призвала свою армию.

Магоходный экипаж с гербами Байроканда привез лорда Хардрок и леди Хардрок на следующий же день. Нагнав страху на стряпчего глава крупнейшего города в графстве и третьего города Риконтии заперся с законниками. Мытарь еще накануне уехал в столицу, поскольку по части финансов ничего примечательного обнаружить не смогли. Я давно привела в порядок учетные книги замка, а подати управляющий-ворюга выплачивал исправно, чтобы не привлекать внимание столичных казначеев.

Мы с Даной и леди деканом сидели в зимнем саду, смотрели на речку, текущую меж берегов со свежей нежно-зеленой травой, и молчали. Леди Хардрок ободряюще сжала мою руку, но я лишь покачала головой — нет, не поможет.

Мы все понимали, что графство сейчас Лиаму не достанется. Нет никаких оснований отстранять графа: работа налажена неплохо, графиня образована и в делах сведуща, управляющий знающ и полон сил. Но с ужасающей очевидностью мы поняли, что главная цель Лиама — сам граф, его отец.

Лиам потребовал, чтобы графа осмотрели столичные лекари. Стряпчий, не желая торчать в нашей глуши еще две недели, вызвал лекарей из Байроканда. Те нашли здоровье графа вполне удовлетворительным для принятия решений.

Лиам неоднократно старался прорваться на