Покинутая. Академия Проклятых - Любовь Огненная Страница 44

В этот же миг прозвучал сигнал, оповещающий окончание занятия. Абсолютно все зеркала исчезли, защитные плетения растворились, но…

Никто и не подумал встать с места. Некроманты и землевики продолжали сидеть, разглядывая созданный мною клинок, который по-прежнему висел в воздухе, но уже без защитного купола.

Преподавательница махнула рукой еще раз. И еще раз. И еще раз. Заклинание, с которым я пока была не знакома, сорвалось с ее побелевших губ, но ничего не произошло.

– Я внесла корректировки в структуру зеркала, чтобы укрепить его, – призналась я тихо.

– Вон!!!

Голос преподавательницы сорвался на крик. Схватив клинок, я в числе первых вылетела из кабинета. Даже не останавливалась, пока мчалась по коридорам. Сердце бешено колотилось, губы высохли, а холодный ветер ознобом щекотал взмокшую под одеждой кожу. Очнулась я только тогда, когда ворвалась в морг – в комнату, которая уже стала для меня привычной.

Взглянув на меня лишь раз, преподаватель Вантерфул, стоящий рядом с открытым артефактом для переноса писем на расстояния, вновь углубился в чтение записки. Дочитав короткое послание, мужчина усмехнулся и обратился ко мне:

– И где же этот предмет, «сорвавший занятие»?

Свой кинжал, который до этого нервно прятала за спиной, куратору я тем не менее показала с гордостью. Потому что знала: он оценит. Пожалуй, единственный во всей этой академии.

Перехватив орудие за рукоятку, он взвесил его на ладони и резко рубанул воздух скользящим движением. Далее смерти посредством кинжала подверглась записка. Листок без каких-либо проблем разделился на две неравные части.

Вердикта куратора я ждала с нетерпением.

– Превосходно, – оценил он мою работу, чем заставил зардеться. И тут же опрокинул головой в суровую реальность: – Но перед преподавателем тебе необходимо извиниться. Да-да, Павлиция, извиниться, и не кривись так. Тебе нужны баллы для того, чтобы быть допущенной до экзаменов.

– Магесса никогда не поставит мне необходимые баллы. Мои работы, как и работы многих других студенток, она попросту игнорирует.

Перед куратором жаловаться мне было совсем не стыдно. Он отлично знал о том, какие трудности испытывали студентки на занятиях по бытовой магии.

– И тем не менее тебе нужны эти баллы, так что придется заслужить хорошее отношение магессы. Постарайся хотя бы просто не выделяться на ее занятиях. Этого будет достаточно. В конце концов, большинство студенток переходят из курса в курс, несмотря на отношение магессы. Что же касается твоего…

– Кинжала? – подсказала я, откровенно любуясь своим первым магическим творением.

– Кинжала, – согласился мужчина. – Как тебе удалось его создать?

– А можно я расскажу вам об этом в понедельник? – сделав просительный жест – соединив ладони перед собой, – я с мольбой посмотрела на преподавателя.

Мне действительно требовалось сегодня покинуть академию как можно скорее, и дело было совсем не в подработке в конторе некроманта и огневика. Это было мое личное дело, с которым я желала разобраться в самое ближайшее время.

Я хотела найти полуорчанку, которая смогла бы хоть что-то поведать мне о моем рождении. И о моих родителях, если она их знала.

Улыбнувшись, куратор убрал мой кинжал в ящик шкафа.

– Ты же не надеялась, что я тебе его отдам?

– Боитесь, что пораню кого-нибудь? – И вот кто бы знал, почему я так широко улыбаюсь.

– Боюсь, что ты поранишься сама, – поправил меня мужчина и внезапно подошел ко мне, сократив то незначительное расстояние, что было между нами.

Прикоснувшись пальцами к моим волосам, что вызвало во мне волну непонимания и… пока еще не обоснованные опасения, куратор Вантерфул продемонстрировал мне пожелтевший листик, каким-то чудом затесавшийся в моих распущенных волосах.

– Жду подробный рассказ в понедельник. – Мягкая полуулыбка тронула его губы, коснулась темно-синих глаз. – Ты формулу-то записала?

Пришлось признаваться, отрицательно покачав головой.

– А уверена, что до понедельника не забудешь?

Пришлось снова признаваться, и мой ответ снова был отрицательным, потому что да, видоизмененную до неузнаваемости формулу с новыми вводными до понедельника я запросто могла забыть.

Жестом указав мне на свой стол, что находился за его спиной, мужчина пропустил меня вперед. Стоило мне занять глубокое мягкое кресло, появившееся в морге совсем недавно, как куратор остановился у меня за спиной. К тому, что он наблюдает за моей работой, я уже привыкла, поэтому негативных чувств по этому поводу не ощущала.

Чернила пачкали бумагу. Я пыталась писать быстро, а потому выходило небрежно, но прочитать написанное можно было без труда. Поставив точку, я отложила писчую палочку и взглянула на преподавателя.

Его лицо стало сосредоточенным, меж темных бровей появилась складка. Да, успешный результат своих расчетов я уже видела, но для меня все равно было важно узнать мнение галеция, получить его одобрение.

– Знаешь, сколько законов магии ты разнесла в пух и прах одной своей формулой? – произнес он озадаченно и вдруг вынудил меня подвинуться в кресле.

Усевшись на самый край рядом со мной, мужчина взялся за писчую палочку и притянул к себе чистый листок. Его расчеты были не менее грязными, потому как он тоже писал торопливо. Записи заняли сначала один листок, потом другой, а я нервничала все больше.

– Не переживай, – легко распознал он мое состояние и наконец поставил точку. – Закон номер шесть?

– Нельзя вносить изменения в уже существующее плетение, – припомнила я общий смысл.

– Нет, Павлиция. В существующее плетение можно вносить изменения, если хочешь образовать нечто новое, другое из его основы, но это не твой случай. Ты внесла изменения в плетение и не изменила его основу. Твой кинжал по-прежнему остается зеркалом, тем, чем ты создавала его изначально. Не понимаешь?

– Нет.

– Если бы ты изменила плетение и преобразовала свое зеркало в горсть песка, в горсть осколков, в прозрачное стекло, ни у кого не возникло бы вопросов, потому что это возможно. Но из зеркала ты создала зеркало, изменив его форму и твердость, что невозможно, согласно шестому закону магии. А теперь вопрос: как ты додумалась сделать расчеты внутри формулы? Откуда взяла три вводные, которых в этой формуле ранее не существовало?

– Я воспользовалась законами математики, – ответила я на первый вопрос и поспешила я поведать то, что куратору было не ясно: – Я разделила изначальные вводные на две составляющие. А последнее – это ширина. В первичной формуле вместо нее стояла двойка. Толщина любого созданного мною зеркала равнялась двум миллиметрам, поэтому я поняла, что это значение не что иное, как ширина. Какой еще закон магии я нарушила?

Ответил преподаватель не сразу. Он все так же рассматривал мои и свои расчеты, сравнивая их. Смяв свои листки, мужчина перевел свой взгляд на меня.

– Нельзя создавать плетения, в которых используются не целые деления. Использование подобного плетения может привести к самым разным последствиям, где погрешность даже в сотую часть смертельно опасна. Маги редко обладают такой концентрацией.

Порывисто поднявшись, мужчина спрятал мой листок в книгу, снятую с верхней полки, а сам