Время собирать кости (СИ) - Белая Тигра Страница 45

Получилось. Секундус улыбнулся. Передача демонической связи кому-то другому практиковалась очень редко и при личном присутствии всех участников. Аномалия опозналась как Ракель Коэн, а значит, допущения в его расчетах верны, что повышает вероятность благоприятного исхода.

— Уходи. Присутствие призрачного дракона будет мешать, — демон не смотрел на Арину Воробьеву, он продолжал переплетать на ощупь две незримые нити, идущие от него в центр аномалии. Слуга и господин. Имеющий право повелевать и обязанность подчиняться. Два разнонаправленных вектора, которые позволят ему вытащить Ракель.

Арина не то чтобы ожидала, что Второй рассыплется в благодарностях, но небрежный тон, с которым Секундус ее отослал, звучал очень обидно. Хотя чего она хочет? Люди для демонов всего лишь инструмент для достижения своих целей или игрушки. Будь они хоть трижды Избранными.

— В кармане халата кредитка. В пятистах метрах от крипты тебя ждет машина. — Спокойный голос Секундуса раздался уже в спину уходящей из комнатки Избранной. После небольшой паузы прозвучало удивительное: — Спасибо.

— Удачи, Капра, — Арина обернулась, выхватывая взглядом сосредоточенный профиль Второго. Хорош, чертяка! Секундус в этот миг был необычайно красив. Весь как натянутая тетива лука. Сильный. Арина не могла это не отметить. Демон затеял очень трудное и опасное дело. Даже она, человек, это понимала. Арина не желала Секундусу смерти. Ну, почти. Химерка будет плакать, если его отец погибнет. Жалко! Пусть все получится.

Расчеты, планы, трудная подготовка, совет, перебрасывание связи — все это было такими мелочами по сравнению с тем, что Секундусу предстояло сделать. Закончив переплетать нити, демон легонько тронул крученую струну пальцем, создавая вибрацию и вслушиваясь в получившееся звучание. Поправил плетение в паре мест, любовно огладил трепещущую под пальцами нить. Связка зазвенела под его рукой, наполняя окружающий мир звуком. Секундус закрыл глаза, чтобы видеть незримые нити ему не нужно было зрение. Весь тонкий мир, окутанный радужной сетью, пел, откликаясь на зов своего хранителя. Демон ловил невесомые нити, отзывающиеся колокольчиками и отливающие невыносимой синью летнего южного неба. Он аккуратно трогал толстые, как канаты, басовито звучащие глиняно-коричневые основы мирового плетения. Настраивал, подыгрывал, заставляя песню мировых струн звучать в нужном ему ритме. Только небольшая часть пространства не поддавалась его колдовству. Круг аномалии поглощал все звуки и вибрации. Здесь, в тонком мире, искаженная область казалась черной, вобравшей в себя все цвета. Ни одной нити не лежало в ее пределах, только две связки, ведущие прямо в центр и исчезающие, поглощенные жадной тьмой.

Секундус отпустил силу, позволяя своей энергии растечься, заполнить все вокруг, окружить аномалию. С радостью увидел, как края пятна неравномерно съеживаются, проваливаются внутрь себя. Один из спорных моментов разрешился благополучно. Он комкал и сворачивал упруго сопротивляющееся аномальное пространство, делая шар из тонкого диска. Вот так. Еще немного. Демон не замечал капелек пота, выступивших на лбу, не ощущал боли в прокушенной губе. Все его внимание сосредоточилось на образующемся шаре. Золото перекрученных нитей связи тут и там выглядывало на поверхности. Объединенное, но не смешанное. Ратиус объясняла на примере взвеси масла и воды. Если такую смесь оставить в покое, то получим двухслойную жидкость. Но стоит как следует потрясти, и на время они станут почти единым целым. Этим демон и занимался, локально тряс мироздание, смешивая два мира: реальности и аномальное искажение. Секундус действовал предельно осторожно, как будто имел дело с бомбой, которая может взорваться при малейшем неловком движении. Впрочем, так оно и было. Одна ошибка, и Равновесие будет нарушено, а его как хранителя, породившего Хаос, убьет рикошетом. Вероятность девяносто девять и девять десятых процентов. Но Секундус не собирался ошибаться.

Осторожно, по миллиметру, он принялся тянуть за нити связи. Шар в центре комнаты раскрывался медленным ночным цветком. Чернота разрезалась золотой крученой нитью как и было запланировано. Почти. Куски выходили слишком крупные. И мельче не получалось, как Секундус ни старался. Ну что ж, придется довольствоваться тем что есть. Спустя медленно тянущиеся минуты девятилепестковый цветок полностью раскрыл свой бутон. Демон продолжил тянуть. Центр трансформированной аномалии заволновался, вспучился, как будто вода, из которой пытаются достать громадную рыбину. Нить натянулась, завибрировала натужно и стала… трескаться. Растянувшись до предела, волокна рвались, образуя на поверхности связи неопрятные измочаленные обрывы. Секундус замер. Он впервые за долгую жизнь наблюдал такое. Разрыв связи считался невозможным. Двойная нить ему была нужна, чтобы разрезать плотную ткань аномалии. Теперь только переплетение удерживало нити от окончательного разрыва.

Потянулись долгие минуты. Демон не поменял позы, застыв мухой в янтаре. Он думал, считал, прикидывал вероятности. По всему выходило, что если он продолжит, нити оборвутся. Нельзя их тянуть. Но Секундус не мог и отпустить. Потому что вероятность повторить этот фокус с аномалией исчезающе мала. Демон бы рассмеялся, если бы не опасался, что это может нарушить баланс. Ему иногда нравился черный юмор. Он как буриданов козел, который умер, не в силах принять решение, в каком направлении двигаться. Вот только животное в философском парадоксе имело варианты изобилия, в то время как у него выбирать не из чего.

— Уже осознал свое положение, братец, или мне дать тебе еще время? — В комнату медленно, контролируя каждое движение, вошел Бовем. Слово «безнадежное» Бык не произнес, но оба демона и так все понимали. Все, что позволил себе Секундус, — это чуть вопросительно приподнять бровь.

— Удивлен, старший? А ведь я могу и хочу тебе помочь. — Бовем остановился сбоку от Второго демона. — Это ты не смог предвидеть или цена не понравилась?

Секундус молча ждал предложения Быка, заранее зная, что оно ему точно придется не по вкусу. Но наглый запрос перешел все границы.

— Отдай мне нить. Ту, которая образовалась, когда сладкая Избранная назвала тебя господином и пообещала подчиняться.

Бовем выдержал паузу, наслаждаясь злостью замершего старшего братца, не способного сейчас ничего ему сделать. Даже ответить нормально.

— Я потяну с другой стороны аномалии. Это сработает. Считай.

Ярость захлестнула Секундуса с головой. Как этот выродок посмел такое ему предлагать! Хотелось ругаться, а еще больше съездить кулаком по наглой морде Бовема. Примитивно, одной физической силой без применения демонический спобностей. Но Секундус так и не пошевелился и не поменял своего положения. Он начал считать вероятности. Которые, как будто сговорившись, продажные твари, оказались на стороне наглого Быка.

Неужели для спасения Ракель ему придется отдать ее Бовему?

Бовем подождал пару минут — вполне достаточный промежуток времени, чтобы произвести расчеты и перепроверить результаты.

— Я, Бовем, Квартус, Четвертый из Двенадцати сделаю все возможное, чтобы вернуть Ракель Коэн, если получу доминирующую связь с ней от Капры, Секундуса. Амен. — Демон-Бык произнес слова клятвы, окончательно перебрасывая инициативу. Он ощущал себя победителем, пока не увидел, как дрогнули губы Секундуса, поднимая уголки в легкой улыбке.

— Я, Капра, Второй из Двенадцати, как Доминус Ракель Коэн дарую Бовему, Квартусу право быть ее Обсерватио16. Амен. — Секундус произнес это тихо, едва разжимая губы. Его спокойствие и неподвижность были сейчас гарантом того, что нити уцелеют. Из аномалии выросла еще одна золотая связка, устремляясь к Бовему и врастая в него.

— Обсерватио? Простой наблюдатель?! — взревел Бык.

Секундусу стоило большого труда промолчать и не отпустить язвительное замечание. Мол, надо лучше было типы связей изучать и клятвы формулировать. Хотя, в оправдание недальновидности Бовема, о такой возможности — передавать часть полномочий Доминуса — знали немногие.