Солнце в оковах плюща (СИ) - Вестник Яна Страница 45

− Нужно идти пока светло и есть силы. Доски будете по очереди нести.

Я осмотрела своих спутников. В глазах читалась решимость. Пусть я не уверена в себе, они будут моей поддержкой. А за несколько часов на ногах обдумаю все получше.

В гору идти было тяжело, да еще без привычных финтов с магией. Тропинок не было, поэтому ноги то и дело застревали между валунами или соскальзывали, когда было не за что уцепиться. Хорошо хоть Руй и Миер достаточно оправились и уже могли передвигаться самостоятельно. Наконец на вечернем привале мы разбили лагерь. Нужно было сделать ревизию. К счастью, многое было вне сумок. Плащи, покрывала, котелок и немного посуды. Почти все вещи ловцов в том числе оружие, они несли самостоятельно. До сих пор питались мы по большей части тем, что было с собой. Но оно в сумках. Так что ловцы отправились на охоту. У них был навык выживания, ведь тренировки они проводили в лесу чтобы беззвучно ловить беглецов. Дичь была немного похожа на гусей, только более жилистая и худая, но главное сытная. Мы варили похлебку, разжигая огонь по старинке. Травники собирали съедобные растения и корешки. Также нашли несколько горных ручейков. К моей досаде, магическая защита от холода у одежды тоже исчезла, поэтому приходилось заботится о согреве больше обычного. Решила на ночь детям построить палатку из одеял, с дыркой в центре. Под ней разожгли костер. Все снова поделили обязанности, уже основываясь на навыках, а не магии. В общем с основными потребностями справились и работу нашли для каждого.

Но меня волновало другое. Неизвестно как подействует на нас отсутствие магии. Если вспомнить мою болезнь в доме ведьмы, то у нас недели две, а может и меньше, учитывая, что с нами дети. А значит нужно спешить.

С утра вышли двумя группами. Более быстрая по возможности расчищала путь от насыпи и растений, изучала местность. Остальные, по большей части дети, не спеша шли следом или ехали на спинах мужчин. Иногда взрослые менялись составом. Приходилось выдвигаться на рассвете. В обед на несколько часов ложились вздремнуть. На каждом привале жгли костры чтобы согреть детей и спали кучей. Потом до заката снова дорога. Хоть такой темп выматывал, я напоминала себе, что жалость может нас погубить. Во избежание паники не говорила про болезнь. Мои рабы настолько мне доверяли что не допускали роптать по поводу моих решений, какими бы дикими они ни были. Только когда свободные начали жаловаться на усталость, рассказала о причине спешки. Я уже ощущала покалывание то тут, то там по телу. По опыту знаю, что это первые признаки магического голодания. Скоро начнется онемение, потом паралич. Как оказалось, не я одна ощущала подобные симптомы, но им не придавали значения списав на холод. Тешило, что опасения по поводу детей были напрасны и они пока не ощущали никакого дискомфорта.

Мой план держался на предположении, что зона без магии должна закончится уже на спуске. С этим согласились все. Я только порадовалась, что никто не высказал свое «фе» за секретность. Но теперь тревога витала в воздухе. Все неуместные страсти улеглись, на первом месте было выживание.

Я проснулась от неспокойного сна и ни разу не отдохнувшей. Рядом лежал Эрит и смотрел на спящих братьев. Он теперь всегда меня согревал во сне. Один плюс от этой беды, не нужно напрашиваться чтобы прижаться к нему. Привал еще не кончился, и чтобы больше не уснуть, решила поболтать.

− Эрит, я давно хотела узнать кое-что. Если не хочешь можешь не отвечать. – Он кивнул. − Расскажи про зверя. Твоего.

− Возможно потому что Никей и Фар младше, а может дело в уровне магии, но мой зверь самый большой и свирепый из всех, кто жил в особняке. У взрослых он мало похож на собаку. Ростом где-то в полтора-два человеческих роста. Сильный и неконтролируемый. Когда мы прячемся в зверя, то не помним себя. Поэтому если когда-нибудь случится вам оказаться рядом с одним из нас, вы должны бежать как можно дальше.

Тяжело было представить Эрита или его братьев, которые вдруг стали опасными для меня. Я подумала, может стоило подглядеть на Авуса, но в тот момент мысли занимали все оставшиеся дети.

− А ты давно не… менялся? − После заминки нашла нужное слово.

− Не зверел? − Он горько усмехнулся. – В особняке. Перед самим отъездом. Обычно зверь появлялся, когда проходило действие акоя, после… Когда я возвращался… − Он поморщился. А я подумала, что все же он довольно открыто говорит обо всем. Интересно, что на этот раз толкает его к этому. Рабское послушание или все же доверие ко мне? − Возможно вы тогда не ошиблись и его появление связано с чувствами. Мы давно поняли, что зверя нельзя постоянно сдерживать чаем.

− Как это происходило?

− У нас в особняке была в подвале хорошо защищенная комната. Когда начиналось превращение, стража тут же запирала там.

− А дети?

− Их тоже. Для стражников, если зверь значит опасен для всех остальных.

− И они сидели взаперти? Но они же помнили все.

− Да. Они никогда не знали такой свободы как с вами.

− И твое детство прошло также?

− Не совсем. Другие дети немного живут со своими семьями, хоть их и прячут в загородных домах. Только маленький Кай повторил мою судьбу. Как и с ним, сразу после моего рождения королева ушла из моей жизни, навсегда. До одиннадцати лет меня растил дядя, брат отца. Потом они с королем что-то не поделили и дядю сослали на остров к остальным.

− Ты не видел матери? – Эрит отрицательно покачал головой. − Что с ней стало?

− После рождения брата она оставила трон. Знаю только, что жила с другим мужчиной, создала семью. Есть специальные браслеты для того чтобы ослабить брачную связь и не чувствовать друг друга. Союз с отцом был нужен им обоим только ради достижения собственных целей.

− Мне жаль. – Как же грустно и несправедливо. Он жил со знанием что она где-то есть, но никогда не подарит ему материнского тепла.

− Это в прошлом. Она сделала свой выбор и изменить это не в моих силах. Ей до меня никогда не было дела, только потому что родился первым. Но моей вины в том нет.

− Я рада, что ты понял это.

− Мне понадобилось время. Глядя на младших братьев, я много размышлял. Не понимал за что они заслужили такое отношение и должны жить под гнетом вины, что появились на свет немного другими. Разве они хуже остальных? Но говорить вслух об этом не получалось, не хватало решимости. До того, как покинул особняк и узнал какой может быть жизнь. Разные ее стороны. А потом, внезапно я стал мужем. Ко мне вернулось забытое чувство стыда. Захотелось стать лучше в глазах той, которая будто не видит моих изъянов. − Он прижал меня к себе и посмотрел в глаза. Словно искал подтверждения, что я поняла, о чем он говорит. − Я даже готов согласиться, что мог бы повлиять на свою жизнь. Потому, что хочу удержать в руках то, что мне дорого. Позволить себе желать… не боясь быть отвергнутым…

Я улыбнулась чтобы приободрить его. Ведь непросто решится на подобный шаг. Попытаться снова поверить не только в себя, но и в людей вообще.

− Если еще не поздно… − Совсем немного, но все же сомнение отразилось на его лице.

Мои руки скользнули к его шее. Он первым наклонился ко мне. Неспешный, сладкий поцелуй, наполненный надеждой и предвкушением, закончил разговор. Эрит уверенно зарылся пальцами мне в волосы. Вторая рука по-хозяйски сжала местечко ниже талии. Такой жест собственника не остался незамеченным. Посмотрела в глаза мужа и восхитилась переменам. В них были озорные смешинки, которые предназначались мне. Словно открылась дверь, и я наконец увидела того, с кем была, но не знала его. Более смелого, веселого и упрямого. Он также читал меня, с любопытством и страстью, будто решая съесть или поднять выше небесных сводов, даря ощущение совершенного момента. Все это я прочла за какие-то секунды и снова подалась к нему увлекая в поцелуй. Тем самым отвечая согласием на любую его просьбу. К сожалению, у всех на виду много себе не позволишь. Народ понемногу просыпался. Вскоре привал закончился, и мы снова шли.