Сила искушения (ЛП) - Райт Сюзанна Страница 45

— С чего вдруг ради тебя?

Шон вздёрнул подбородок.

— Я был ей больше отцом, чем Клайв.

Хм, нет. Но Харли знала, что Шон искренне верил в это по той простой причине, что ему нравилось думать, будто занял место Клайва в привязанностях Лили и Харли.

— Мне было тяжело жить без пары, — сказала Лили Джесси. — Мне разрешено видеться с ним только раз в месяц — с физическим расстоянием трудно справиться. Шон был рядом со мной на каждом шагу. — Она повернулась к Харли, покачиваясь на слишком высоких каблуках. — Мы едем в тюрьму. Ты идёшь?

— Мы с Джесси приедем, но поговорим с Клайвом наедине.

Лили ощетинилась.

— Что плохого в совместном визите? Уже тяжело, что я так редко вижу свою пару. И ещё реже вижу дочь.

На глаза Лили навернулись слёзы, но Харли заставила себя не поддаваться манипуляциям. Её мать работала турагентом в «родео на чувстве вины» и ещё не поняла, что на Харли это не действует.

— Мы с Джесси увидимся с ним после вас с Шоном, — сказала Харли.

Недовольная, Лили поджала губы.

— Ты такая же упрямая, как твой отец.

Гнев захлестнул Харли и кошку. Она совсем не похожа на Клайва Винсента. Если Лили хотела быть слепой к реальности того, кто и что он, прекрасно. Но Харли не собиралась присоединяться к ней в мирке отрицания. Осуждала ли Харли его за убийство людей, напавших на её брата? Вовсе нет. Но он сделал это не из-за разрывающего душу горя; а потому, что ему нравилось причинять боль. Чёрт возьми, он сам несколько раз причинял Майклу боль, однажды даже сломал ему руку. Майкл ненавидел Клайва, а тот только и делал, что высмеивал его. Правда заключалась в том, что Клайв получал удовольствие, причиняя людям боль, физическую и эмоциональную… будто они игрушки, брошенные на землю для его развлечения. Он никогда не причинял вреда Харли и, по какой-то причине, казалось, находил какую-то странную гордость в её отказе от него. Она никогда до конца этого не понимала. Возможно, ему просто нравилось, что она видела его настоящим.

В любом случае, Лили видела в Клайве только то, что хотела. Лили отказывалась вспоминать те времена, когда он бил её, издевался и контролировал каждый шаг.

Почувствовав, что настроение Харли ухудшилось, Джесси обнял её. Его волк прижалась к коже, желая потереться об неё.

— Не стесняйтесь, можете уходить, — сказал он Лили и Шону. — Мы с Харли догоним. — Он произнёс это слащаво, но в тоне ясно слышалось «пошли на хер».

Шон, казалось, собирался возразить, но потом увидел, что волки Меркурия шагнули ближе, и, казалось, передумал и склонил голову.

— Ладно. — Он подтолкнул угрюмую Лили к маленькому и сильно потрёпанному дому на колёсах. Через несколько мгновений они уехали. Никто не произнёс ни слова, как будто не зная, что сказать. Затем Рони присвистнула.

— Вау. А я-то думала, что с моей мамой стыдно.

— Если хочешь, можем сходить к Клайву в другой раз, — сказал Джесси Харли

Она глубоко вздохнула.

— Я бы предпочла покончить с этим.

— Хорошо.

— Зандер и Брекен поедут за вами, — сказал Ник. — Лучше ехать на двух машинах на случай, если кто-то попытается напасть.

Зандер потёр подбородок.

— Лили выматывает больше, чем я помню.

Харли слабо улыбнулась.

— Да, она на самом деле приятнее, когда пьяна. Типа того.

— Мне показалось, что вы не так близки с Шоном, как он, кажется, думает, — заметила Шайя.

— Да. — И так было всегда.

— Теперь твою семью ждать? — спросил Маркус Джесси.

— Нет.

Алли нахмурилась.

— Не думаешь, что они узнают?

— Узнают. Но не станут звонить или приезжать… они будут молчать, чтобы в пассивно-агрессивном способе выразить недовольство.

Шайя закатила глаза.

— Семьи могут быть такими тупыми.

Как бы в подтверждение её слов, мимо проехала семья Брекена. Нат царственно помахала рукой, а Ким демонстративно проигнорировала всех.

Когда все возвращались в главный домик, Харли немного притормозила, чтобы поговорить с Джесси так, чтобы их никто не услышал.

— Ты действительно думаешь, что твои родители ничего не скажут?

— Да, хотя они знают, что мне плевать, одобрят они или нет, — ответил он. — Я никогда ни в чём не искал их одобрения.

Смущённая, она сказала:

— Они всегда казались хорошими.

— Они не плохие родители и не плохие люди. Но моя мать до мозга костей требовательный человек, как я сейчас, когда говорю, что хочу, чтобы всё было по-моему. Она считает себя матриархом и считает, что все решения должны приниматься ею. Отчасти она уважает меня за то, что я не преклонился перед ней, но в основном злится, что я «бросаю ей вызов».

— Но ты не бросаешь ей вызов, а просто остаёшься собой.

Он улыбнулся, ему понравилось, как хорошо она его поддела.

— Ты права. Но, по её мнению, если я делаю что-то, чего она не одобряет, делаю это назло или чтобы наказать её, или чтобы разозлить. — Сейчас он к этому привык. — Побочный эффект доминирования — начинаешь верить, будто знаешь, что лучше для всех. — Иногда он так делает.

— А твой отец? Он покорный?

— Нет, но вполне мог бы быть таким. — Джесси вздохнул. — Мать более доминантна, и это изменило его. Дело не в том, что она запугивает его или как-то принижает. На самом деле, она относилась к отцу, как к равному вплоть до тех пор, пока он не перестал вести себя так. Он просто прогнулся под тяжестью её доминирования. Когда они ссорятся, он отступает. Когда она чего-то хочет, он даёт ей это. Если она просит что-то сделать, он делает это без вопросов. Не потому, что хочет, а потому, что в нём не осталось ни капли сопротивления.

— Это нездоровые отношения.

— Да. Ей они не нравятся. Ей не нужен кроткий слуга; а необходим сильный мужчина, равный ей. Но он просто согнулся под тяжестью её личности, пока не превратился в тень своего прежнего я. — Он сжал руку Харли. — Об этом мне не придётся беспокоиться с тобой.

Это важно для него, потому что, если пара не сможет дать отпор, он разрушит что-то внутри неё… а с этим он не сможет жить.

Клайв Винсент не был похож на убийцу, подумал Джесси. На самом деле, он был воплощением среднестатистичности. Средний рост, средний вес, средняя внешность. Такие люди легко могли бы легко слиться с толпой и не задерживаться в памяти других… если бы не эти жестоко холодные серые глаза.

Он не сводил глаз с дочери, когда она и Джесси вошли в маленькую комнатку и сели напротив него. Охранников было четверо, что, по мнению Джесси, немного перебор. Все внимательно следили за Клайвом. Дело не только в том, что они, казалось, боялись его. А не совсем верили в то, как пройдёт посещение.

Джесси пришло в голову, что они беспокоятся о том, как Клайв отреагирует на присутствие пары своей единственной дочери.

Ну, он не признавал его. У Джесси не возникло ощущения, что волк был груб. Скорее, он просто не находил его значимым… будто Джесси для него взаимозаменяем. На данный момент всё его внимание было приковано к Харли.

— Харли, милая, я скучал по тебе.

И Харли знала, что он действительно так думал, потому что Клайв не слишком хорошо переносил одиночество.

— Привет, папа.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь. Мне нравятся распущенные волосы. — Его улыбка стала ностальгической. — Помнишь, когда я заплетал их в косички? Ты была самой милой на свете.

— Помню.

Он взглянул на охранников.

— Оставьте нас, хочу провести немного времени с дочерью.

Люди неуверенно переглянулись.

Клайв вздохнул.

— Я не причиню ему вреда. Это расстроило бы Харли, и она уйдёт. Идите.

И, к шоку Джесси, они действительно ушли. Какого хрена? Харли, казалось, не удивилась, поэтому он предположил, что это не редкость. Что ж, ему это чертовски не понравилось. В наручниках или без, Клайв всё равно опасен. Кроме того, он, очевидно, обладал здесь некоторой властью.

— Так-то лучше. — Наконец, Клайв посмотрел на него. Мало что по-настоящему нервировало Джесси, но находиться в центре внимания холодных глаз было немного тревожно. — Харли, вижу, ты привела свою пару.