Дикая кошка мастера Дуэйна - Зоряна Лемешенко Страница 45

Пятнадцать лет она лелеяла мысль, что её мужем и отцом её детей может быть только смелый и закаленный боями Дуэйн. Астан же изначально не дотягивал до её высоких запросов в плане мужества, ведь девушка видела в нём прожигателя жизни и не более. Но оказалось, что Селена ошибалась. В избалованном королевском отпрыске обнаружилась смелость и героизм, ведь он рисковал собой, бросаясь в огонь за маленькой девочкой. И теперь пантера чувствовала в себе волнение перед встречей с мужем, понимая, что хочет стать его женой по-настоящему.

Но его всё не было и не было, а томление Селены набирало силу. Кошка не беспокоилась, думая, что герцог задержался рядом с матерью, возможно он даже придёт с известиями. Но тело, распалённое мыслями об умелых руках и губах мужа, уже горело огнём, а образ того, как бесстрашно ворвался в горящую комнату Астан, и вовсе не давал покоя, уже прилично увлажнив бельё оборотницы. Подумав, она его сняла с лукавой улыбкой, полагая, что мужа это очень обрадует.

Сель вспомнила наставника, внутренне ликуя, что его образ стал теснить её законный муж. В груди всё ещё неприятно ныло, когда пантера вспоминала леопарда и его грязный поступок. Но всё у неё будет хорошо, она забудет его и будет счастлива! А однажды они встретятся и Сель удивится, что когда-то считала Дуэйна достойным стать её парой.

И вот дверь в комнаты с тихим скрипом отворилась. Селена уже лежала на кровати и ждала Астана, заняв эффектную соблазнительную позу. Но он почему-то мешкал. Тогда пантера встала и вышла в маленькую гостиную, мужа и там не было. Сель нашла его в купальне, где герцог стоял спиной к ней, раздеваясь.

— Давай помогу, — она обошла его, встав напротив, и стала медленно снимать с него одежду.

Но вид Астана был каким-то странным. Он то и дело отводил глаза, но снова возвращал взгляд к Селене.

— Ты в порядке? — девушка подумала, что, вероятно, королева попросила оставить их разговор в тайне, поэтому оборотень так непривычно тих.

— Да, — коротко ответил он, а потом рывком притянул к себе жену, придерживая её за затылок и целуя исступлённо.

И Селене бы раствориться в этом обжигающем чувстве, когда кровь вскипает от жадного поцелуя, но она не могла отделаться от мысли, что что-то не так. Астан со стоном впивался в её рот, покусывал и посасывал её губы, а руки сминали тонкую ткань соблазнительного наряда. И, когда оборотень не обнаружил на супруге трусиков, то он даже оторвался от поцелуя, чтоб взглянуть на неё горящим синим взглядом. Вот теперь Сель узнавала его, сумасшедшего, озабоченного, но смелого и решительного. Но тут сознание пантеры поразило понимание: аромат его возбуждения наслаивается на другой, который уже успел выветриться. А вдохнув поглубже, герцогиня поняла, что от Астана чувствуется ещё чужой запах… Но пахли не губы, и даже не торс…

— Астан?.. — она неверяще отстранилась.

Крылатый оборотень пытался снова подавить её сознание безумным напором своей страсти, но Сель с силой толкнула его в грудь. Она стала принюхиваться, уже понимая, что запах другой женщины исходит от того самого органа, который она намеревалась этой ночью оседлать.

— Д-да ты… — она задохнулась, не находя слов, а потом поняла, что в общем тут беседами и не поможешь.

И через секунду со всей силы вмазала по скуле своему неверному мужу, который снова испортил то, что могло между ними возникнуть.

— Я заслужил… — покаянно опустил голову Астан, потирая место удара.

Селена заметалась по купальне, не веря в происходящее и иногда срываясь на смех. Потом она резко остановилась и вперила блестящий взгляд медовых глаз в герцога.

— Ты просто скажи: ты же шёл к матери, где… как?.. Как ты умудряешься всё испоганить, даже если на это почти нет шанса? Как?! Где ты нашёл очередную шлюху?! — она не хотела слушать его рассказ, это были вопросы, не требующие ответа, но Астан решил её просветить.

— Я не соблазнял. Это… благодарность.

Большее ему не хотелось вспоминать самому. Вставшая перед ним на колени орлица, дочь которой он спас, сама схватилась за пояс его штанов, когда он уже шёл от лекаря в их с Селеной спальню. Астан сам не понимал, какого пса он променял на посредственный миньет возможность брать Сель столько, сколько ему захочется — страстный запал герцогини был очевиден.

— Ну конечно! Все сами прыгают на твой золотой член, как же я забыла! И где над тобой надругалась благодарная шлюха? Ты, наверняка, отбивался как мог, но твоих душераздирающих криков никто не услышал! — Селена была в равной степени зла и разочарована, а её муж молчал.

Даже в их первую брачную ночь, когда Астан впервые растоптал её честь, она так не злилась. Тогда они были почти не знакомы, испытывали друг к другу скорее настороженность, чем интерес. Но теперь…

— Мне казалось… Боги, какая я дура, — пантера закрыла лицо ладонями, всё так же вышагивая по комнате.

Герцог наблюдал за своей красавицей-женой — она так шикарно выглядела в тёмных кружевах, блестящие волосы разметались по плечам водопадом до самой поясницы, в глубоком вырезе сорочки виднелась упругая грудь, а босые стройные ноги были мечтой любого мужчины. Астан ненавидел себя за то, что в очередной раз повёл себя как идиот, больной, помешанный на сексе урод. Что ему стоило оттолкнуть похотливую орлицу, чтоб теперь предаваться разврату со своей горячей пантерой? Но он не отказал, позволил себя "отблагодарить"… И теперь понимал абсолютно точно, что Сель сломает ему не только лапы, но ещё и позвоночник, если он попытается к ней прикоснуться.

— Это не ты дура, это я больной ублюдок.

Селена посмотрела на него несколько мгновений, замерев посреди комнаты, а потом стремительно вышла. А Астан разделся и вошёл в воду. Он не хотел думать о произошедшем, ведь и так понятно, что он разрушил хрупкие мостики между ними. Выйдя из купальни, он лёг на диван в гостиной, на котором его ноги совсем не помещались.

А в спальне на огромной кровати тихо плакала Селена, думая, кто мог её проклясть, что ни один мужчина, даже законный муж, не хочет быть с нею. Разве мог бы Астан так поступить во второй раз, если бы у него были планы наладить отношения и прожить счастливую жизнь с ней? Сначала Дуэйн предал, потом герцог Спенсер… Пантера презирала обоих,