Подарок для Темного - Лея Кейн Страница 46

— Не нужно ничего расследовать, — ответил Айвор. — Ему никто не помогал. Он сбежал в одиночку.

Не отлипая от Эгорта, я через плечо взглянула на лорда. Его мотивы покрывать меня были покрыты толстым слоем загадочности и мрака. Может, он намного добрее своих соплеменников. А можем, кровожаднее, и планировал лично меня наказать.

— Насколько ты мне верен, Дэлл? — От голоса Айвора содрогнулся воздух.

Он говорил не громко, а жестко. И эта спокойная суровость пугала в разы сильнее, чем надрывный крик.

— Если Лаэль вновь обвиняла меня в провокациях против ее ковена, то напрасно ты ее слушаешь, — занервничал Дэлл, заиграв желваками на лице. — Мне по сути однобоко, ведьма какого ковена победит. Тебе же на ней жениться, а не мне.

— Эта ведьма станет сохранительницей усыпальницы нашего прародителя, — напомнил ему Айвор. — Если тебе однобоко, то твоя верность роду ставится под сомнение.

Дэлл взволнованно ослабил шейный платок, больше напоминающий занавесочку. Мужские наряды некоторых мужчин в Ликроуне вызывали у меня гораздо больше вопросов, чем женские. Я была готова смириться с необходимостью носить шляпы и перчатки даже в невыносимую жару, но бабулины кружева в костюмах сильного пола выходили за рамки моего восприятия. Радовало, что Эгорт и Максуд не обряжались в эту нелепость.

— Айвор, тебе не кажется, что здесь на четыре человека больше, чем требуется для разрешения семейных недоразумений? На четыре человека и одного кота, — уточнил он, обратив внимание на запрыгнувшего на стол Аро.

Тот с хозяйским видом обнюхал кучу бумаг, развалился на них и вытянул лапки, лениво зевнув.

— По-моему, тут как раз собралась вся семья, — ответил его кузен. — Я, ты, твоя давняя любовница, ваш сын и его возлюбленная с названным братом.

Дэлл резко побледнел. Даже губы потеряли розовый цвет, стали безжизненными. Мне казалось, что он вот-вот упадет замертво.

Оправдываться было бессмысленно. Двадцативосьмилетние старания обманывать Айвора потерпели фиаско. Дэлл Агосто был растоптан. В один миг он был разоблачен и огорошен правдой, что от его ребенка не избавились и вот он — прямо перед ним.

Черная королева сдержанно молчала. По-моему, ей даже нравилось любоваться Дэллом. Его поражением и шоком. Она испытывала настоящее удовольствие, ловя этот короткий миг торжества.

С большим трудом Дэлл повернул голову, чтобы обдать Эгорта палящим взглядом. Угроза, исходящая от него, чувствовалась кожей. Он не хотел мириться с положением, гранью которого выступала его казнь. И отчаянно хватаясь за жалкие попытки отомстить, он был тотчас отброшен к дальней стене. Ничем иным, как появившимся из ниоткуда огромным крылом Эгорта.

Перья, будто сталь, лязгнули, задевая мебель. Острыми вершинами царапнули паркет и скрыли меня под своим куполом. Спрятанная под этой броней, я с изумлением увидела, как переливались и искрились магией все перья. Массивные: где-то белоснежные, где-то сероватые, а у основания — черные, как ночь. Они были прекрасны во всей своей сущности. Как и их обладатель. Несмотря на изменившийся цвет глаз, от ярости ставший похожим на морской шторм в ночи. На вздувшиеся на его лице вены и скрип зубов. Да, в нем бесновался демон. Но он знал всему меру. Он лишь припугнул и дал понять, что защитит тех, кто ему дорог. Он не нападал, не убивал, не давал себе прав судьи и палача, хотя имел для этого достаточно могущества.

Застонавший сквозь зубы Дэлл выбрался из-под завалившихся на него книг и, отряхнувшись, стал судорожно поправлять волосы. Теперь он даже смотреть в нашу сторону не решался. Уяснил, что не на того нарвался.

— В суровые времена противостояний, — снова заговорил Айвор, — за такое самоуправство казнили. Без судов и следствий. Исключительно по факту преступления. Но кое-кто недавно сказал мне, что мы живем в цивилизованном обществе и каждая раса имеет право на второй шанс.

Я осторожно выглянула из-за крыла и тут же спрятала нос обратно. Айвор Агосто говорил обо мне и не скрывал своего восхищения моими безумными поступками.

— Сегодня она же предложила мне себя в жены, дабы защитить свою любовь от жестокой участи.

Эгорт опустил взгляд, сдвинув брови на переносицу. Я виновато потупилась в пол. Что я могла сказать? Айвор выдал правду.

— Я буду варваром, если казню своего трусливого кузена и отниму у великого его возлюбленную.

«Великого?!»

— А еще ты будешь глупцом, если упустишь Ирис и Виолу, — хмыкнула Черная королева, разглядывая свой маникюр. — На них тут уже не один десяток мужчин глаз положили. Они умеют покорять сердца.

— Лаэль, давай без этого, — отозвался он. — Твой ковен хочет держать под контролем заточение Князя Тьмы. Я — ваш ключ. Пусть ухажеров у девушек будут сотни, тысячи, я все равно выделяюсь на их фоне.

— Согласись, они тоже выделяются на фоне других твоих потенциальных невест. Они еще ни разу не оказались на грани вылета. Они лидируют.

— С этим не поспоришь, — улыбнулся он, усаживаясь за стол.

Эгорт заметно расслабился. Раскрыл свои крылья, отбросил их назад, и они исчезли, словно ничего не было.

— Интересно, — задумчиво улыбнулся Максуд, разглядывая его. — Надо будет проверить, что быстрее: мой ковер-самолет или твои крылья.

Я хихикнула, ухом слушая биение сердца моего любимого полудемона. На глаза навернулись слезы радости. Нас не собирались казнить. Жизнь продолжалась. А условия, какие бы не выдвинул Айвор Агосто, мы выполним.

— Ты будешь наказан по всей строгости, Дэлл! — дошел лорд до самого главного. — Сто лет работ в глубинах шахт, думаю, пойдут тебе на пользу. Вам же рекомендую вернуться в Кхбит Табхан и постараться не демонстрировать великую силу нашего рода перед посторонними. После позора «Черного Пера» никто не поверит в их сказки о крылатом демоне. Но если слухи поползут со всех сторон, у народа возникнут вопросы. Эгорта станут бояться. Найдутся желающие его убить. Вы, как я заметил, можете за себя постоять, но ненависть способна породить войну, которая никому не принесет пользы. Что касается тебя, — он переключился на Черную королеву, — ты гарантируешь, что получив власть над склепом Князя Тьмы, не будешь совершать попытки умертвить его.

— Его смерть принесет гибель всего рода. Я не враг родному сыну, — произнесла она. — Не для того я почти тридцать лет защищала его, чтобы потом убить.

—