Сердце степи. Полёт над степью (СИ) - Иолич Ася Страница 47

Чимре вскочил, растирая слёзы по лицу, и заметался. Занавески тут были куда проще, чем те, в которых ему доводилось прятаться в покоях Гатэ, и он схватил Камайю за рукав.

- Умоляю… Спрячь!

- Ты чего боишься?

- Расскажет кому… Высекут…

- Она не расскажет…

Дверь приоткрылась, и Чимре в одно движение кинулся к кровати и закатился под неё, пнув наружу пустой ночной горшок. Камайя покачала головой и повернулась к Туруд, которая обеспокоенно оглядывалась, ожидая, пока закроется дверь.

- Госпожа, я хотела предупредить. Девушки-прачки сказали мне, что Йерин сегодня заходила к ним и справлялась насчёт твоего нижнего платья и простыней. Ну, ты понимаешь. Она подозревает, что ты носишь дитя.

- Она обсчиталась… Погоди. Йерин интересуется… Какого чёрта? - взвилась Камайя. - Что за дела?

- Госпожа, я лишь передаю то, что знаю сама.

- Ладно. Я поняла. - Ярость обожгла щёки и уши и остудила губы. - Поняла.

- Я пришла, чтобы предупредить, что она может прийти к тебе. Она вроде собиралась. Госпожа Камайя, она сегодня прямо спросила меня, храню ли я верность ей… - Улсум сцепила пальцы рук, и её лицо побледнело. - Я боюсь, что она обратит свой гнев на меня… Госпожа!

За дверью послышались голоса, и Туруд побледнела ещё больше. Прежде чем Камайя успела что-то сказать или сделать, улсум кинулась к кровати и в одно движение скользнула под неё, и оттуда раздался сдавленный возглас.

- Да что ты будешь… - воскликнула Камайя, шагая к приоткрывающейся двери. - Заходи уже! Госпожа Йерин, какая…

Тагат переступил через порог, склонил голову набок и с интересом смотрел на Камайю. Она вздохнула и показала ему на кресло.

- Какие-то новости? - спросила она, косясь на кровать. - Я видела вас с Руаном сегодня.

- Ничего особенного. Зашёл справиться о самочувствии. Ходят новости, что Улхасум готовит господину Аслэгу бесценный дар.

Камайя слегка дёрнулась, потом прищурилась.

- Это не так. Откуда новости?

- Жаль, очень жаль. Господин Аслэг в таком возрасте, когда от Ул-хаса уже ждут сыновей. Поэтому слух и разлетелся так быстро. Жаль. Да и он давно мечтает... Слух пошёл из прачечной, куда сегодня заглядывала нам обоим известная особа.

Камайя покосилась на кровать, потом на Вирсат, которая стояла в углу, и служанка пожала плечами и развела руками.

- Я тут ни при чём, - тихо прошептала девушка. - Прачки всегда болтают…

- Ясно. Ладно. Нет, я не ношу дитя. Йерин, видимо, очень беспокоится из-за такой возможности.

- Естественно. Как только Ул-хас обретёт наследника, вероятность того, что Бакан или Нада в будущем отщипнут хотя бы кусочек власти, уменьшится до одной восьмой рисового зерна. А с каждым последующим сыном и каждым годом их взросления будет стремиться к ничтожной. Легче всего решить эту проблему, так сказать, в зародыше. - Лицо Тагата перекосило от гнева. - Госпоже теперь в любом случае стоит поберечься. Я, со своей стороны, тоже послежу, чтобы Улхасум была в безопасности.

- Ясно. Тагат, но неужели ничего нельзя сделать?

- За Йерин стоит Соот, хасэн из семи десятков человек, и ещё несколько таких же многочисленных, в том числе Лымай, который теперь настроен против господина Аслэга, что отверг такую прелестную невесту. - Тагат прищурился, хитро глядя на Камайю. - Это вызовет смуту и проблемы с поставками пряностей и ачте, и не только, потому что Соот и другие близкие ко дворцу хасэны почти присвоили себе единоличное право возить многие иноземные товары в Халедан. А ещё владельцы питейных подвалов могут взбунтоваться, и, если они прикроют заведения, народ поднимет гвалт. Улхасум понимает, к чему я клоню? Любое поползновение в сторону Йерин сейчас вызовет по меньшей мере смуту. Сейчас это крайне нежелательно. Йерин знает о своей неприкосновенности и действует осторожно, и мы должны быть осторожны.

- Улхасум, - донеслось из-за двери, и Камайя в отчаянии закрыла лицо ладонями. - Досточтимая, к тебе Йерин.

- А-а-арр! - рыкнула Камайя. - Тагат, тебе…

Она вытаращила глаза: Тагат по-кошачьи гибким движением встал с кресла, подмигнул и в одно мгновение нырнул под кровать.

- Хочу послу… Малк талдаазнууш! - хрипло воскликнул он из-под кровати. - Руух ал лыс! Что это за…

- Заходи! - обречённо крикнула Камайя, сжимая виски. - Чего уж там! Давай!

38. Кам.Змея не укусит

Йерин презрительно глянула на неё и махнула рукой Вирсат. Та дождалась кивка Камайи и вышла за дверь, беспокойно оглядываясь. Камайя уселась в кресло, удручённо качая головой.

- Прими мои соболезнования, Йерин. Мы так и не виделись с той печальной ночи.

Высокомерно задрав подбородок, Йерин прошла к креслу и опустилась в него, не дожидаясь приглашения. Она какое-то время молча оглядывала Камайю, потом отвела взгляд.

- А вот тебя, как я понимаю, можно поздравить, - сказала она, оглядывая покои. - Ну что ж. Твои неустанные труды дали свои плоды. К сожалению, раздвигать ноги у тебя получается лучше, чем думать. Ты высоко взлетела, но, как говорят, с высокой горы больнее падать. Устранила всех соперниц и гордо сидишь на вершине.

- Я не понимаю, о чём ты говоришь, госпожа. - Камайя взяла керме с блюда и обхватила его ладонями. - Моих соперниц с дороги устранила именно ты, собственными руками. Чем я разозлила тебя?

- Вместо того, чтобы как следует взвесить всё, ты решила воспользоваться возможностью занять место, которое тебе не по росту и не по разуму. У меня в твоём возрасте уже было два сына и две дочери, а ещё преданная любовь мужа, сторонники в мужском шатре и знатный, хороший род. У тебя здесь нет ничего. Лишь купленная за безделушки любовь нескольких слуг. Да мимолётное влечение к тебе этого глупца. Он ещё тупее, чем казалось!  Отказаться  от жены из хорошего рода ради стареющей иноземной женщины с тёмным прошлым и слишком длинным языком... Знаешь, чем женщина старше, тем сложнее ей выносить дитя. - Йерин повернулась к Камайе, и её взгляд был тяжёлым. - С каждой новой неудачей отчаяние растёт в душе, и ты начинаешь проклинать Мать Даыл за то, что она даёт тебе надежду, чтобы вновь и вновь отнимать её. Ты просыпаешься на окровавленных простынях и в голос воешь, но никто не в силах помочь тебе. А потом ты начинаешь скрывать каждую редкую удачу, потому что знаешь, что всё равно обречена на очередную потерю. Потому что не в силах вынести презрительных взглядов служанок, которые даже отдалённо не представляют, как это - раз за разом лишаться надежды.

Йерин поджала губы. Её тонкие ноздри расширились, а пальчики с полированными ногтями сжались на расшитом подоле, сминая его.

- Ты могла тогда прийти ко мне, и, возможно, я позволила бы тебе родить это дитя, и даже оставить его в живых… если бы это была девочка. Но ты солгала мне. Ты солгала мне открыто и нагло. Сказала, что поступила в моих интересах, уже зная, что мой глупый муж лежит там мёртвым рядом со стервой, убившей его. У тебя нет детей, и ты не понимаешь, каково это… Ты никогда не поймёшь теперь. Я позволю тебе насладиться надеждой, как позволила той, что была до тебя. Наслаждайся ею, потому что тебе не дано теперь знать, сколько у тебя осталось таких дней. Я позабочусь, чтобы ты никогда в своей долгой жизни не узнала, как это - передавать на руки мужу бесценный дар, его плоть и кровь, его наследника. Я не дам тебе, грязная безродная девка, обойти моих детей, наследников высокого рода.

Камайя сидела, и ледяные волны накатывали попеременно с обжигающими. Руки мелко тряслись. Она на миг представила, что действительно носит дитя во чреве, как Илтэн, и вспомнила, как Руан смотрел на жену, сколько нежности было в его взгляде, сколько тепла и заботы. Она представила Аслэга, которому сообщают, что его надежда снова разбилась, и перед глазами на миг разлилась чернота, но тут же воздух словно посветлел, а запахи и звуки стали ярче, чётче и ощутимее. Грязная безродная девка… Всё прояснилось. Всё действительно прояснилось. Она бережно положила нагретый в ладонях керме на стол, встала, ведомая каким-то странным наитием, ощущая покалывание во всём теле, мелкое, злое, и прижала руки к животу.