Когда землю укроет снег - Татьяна Юрьевна Серганова Страница 47

Правда, улыбка долго не продержалась, стоило ему увидеть двух хейдов, что стояли в трех шагах от меня. Его глаза расширились, став похожими на два огромных блюдца, и он шустро сделал два шага назад.

Да, понял маг, кто перед ним. Но вот остальные на меня даже не посмотрели, за исключением еще одного мужчины. Я так увлеклась изучением Ханса, что по второму магу лишь скользнула равнодушным взглядом. А ведь обратить внимание стоило, потому как меня он разглядывал весьма и весьма пристально.

А звероловы тем временем с жуткими улыбочками на губах, сжимая в руках топоры, секиры, мечи, кнуты и другие виды оружия, от которых у меня холодок прошелся по позвоночнику, принялись окружать Ирбиса. А тот, вместо того чтобы занять позицию поудобнее, просто стоял, переводя взгляд с одного на другого.

— Сам Ирбис Снежный. Сколько там сейчас дают за его шкуру? — прохрипел один из них, бородатый неряшливый мужчина с мечом.

— Можно всю жизнь не работать и жить припеваючи, — ответил другой, с рыжими волосами, что торчали в разные стороны.

— И чем ты так не угодил Верховному магу? — это уже сказал третий — лысый, с бородой.

А Ирбис лишь слегка переступил лапами и продолжил за ними наблюдать.

— Оставьте перевертыша, — прокричал тем временем пришедший в себя Ханс. — Надо убить ведьму, и быстро.

И только после его слов они все посмотрели в мою сторону.

— А чего ее трогать, она и так с трудом сидит, — сплюнул на землю все тот же зверолов с огромным мечом наперевес. — Сейчас разберемся с кисой и поиграем с дамочкой… Мордашка ничего так, симпатичная. Я, чур, первый.

И растянул губы в улыбке, обнажая желтые гнилые зубы под общий хохот остальных, что тут же принялись забивать себе очередь, сопровождая все неприличными комментариями и похабными шуточками. А я рефлекторно схватилась за амулет. Как же мне хотелось подправить эти ухмылки на их лицах! Только слово, данное Ирбису, помешало мне стянуть с себя артефакт.

— А что за зверь такой? — произнес третий зверолов.

— Это хейды, — ответил второй маг, что до этого молча стоял в сторонке, внимательно рассматривая меня и моих питомцев. — У ведьмы получилось сделать невозможное — вызвать хейдов.

— Я же говорил, что она опасна, — пробормотал прыщавый, отступая под моим взглядом еще на один шаг.

— Так хейды — это всего лишь сказки, — зароптали остальные, отказываясь верить, что перед ними оживший кошмар древности. И это было понятно, за него денег не давали, в отличие от барса.

Еще пару секунд мы поиграли со вторым магом в гляделки, после чего он слегка тряхнул головой и тихо приказал:

— Убить ведьму.

Услышав его столь категорический приказ, Ирбис словно ожил и медленно попятился в мою сторону. Я так поняла, что подобный план развития событий им не рассматривался. Очевидно, Снежный был уверен, что ослепленные алчностью звероловы меня проигнорируют. А ведь именно так почти и произошло. Если бы этот маг не вмешался. Я быстро взглянула на него, и мы опять встретились взглядами. У меня возникло странное ощущение, что я его где-то видела, но вспомнить, где и при каких обстоятельствах, не успела.

— А как быть с хейдами, они вроде как ее защищают? — проявил сознательность другой зверолов — светловолосый, голубоглазый и очень молодой.

Новичок, наверное, в отличие от остальных он не утратил человеческих чувств.

— С двумя мы справимся, а вам лишь надо взять на себя Снежного и подобраться к ведьме, — бросил тот. — После того как она умрет, исчезнут и хейды.

План, конечно, хорош и, скорее всего, имел бы успех. Вот только птичек не две, а пять. Три из которых пока незамеченными кружили над нами. Сырая магия и сила не позволяли их почувствовать и определить.

— Кто первый? — промурлыкал Ирбис, словно подгоняя их.

И я опять не поняла, чего он добивается. Зачем провоцировать?

Переглянувшись, звероловы, не сговариваясь, ринулись вперед всем скопом, и бой начался.

В первое мгновение мне захотелось закрыть глаза, чтобы не видеть всего этого ужаса, но я буквально заставила себя смотреть и фиксировать каждую последующую секунду, какой бы страшной и жуткой она ни была.

Люди разделились, часть бросилась на Ирбиса, часть, во главе с тем самым страшным мужчиной с огромным мечом, кинулась в мою сторону. А маги, создав огненные веревки, стали подбираться к хейдам. А ведь я и забыла, что есть парочка способов уничтожить ледяных монстров, минуя смерть создателя. Правда, такими вот веревками убить их было трудно, но задержать и отвлечь от меня можно. А остальное довершили бы звероловы.

Страшно заклекотали хейды, уворачиваясь от плетей и отступая в сторону, чем тут же воспользовались люди. На мое счастье арбалетами они пользоваться не стали, видимо, все-таки решили чуть-чуть развлечься напоследок.

Если у Снежного был план «Б», то пора бы ему начать его воплощать.

Тот жуткий «первый» мужчина стал подбираться ближе, в его глазах увидела приговор себе. Артефакт до боли впился в кожу, так сильно я его сжала. Как же хотелось снять его и вновь стать прежней.

«Верить… Надо верить Ирбису… Он просил…»

А расстояние между нами катастрофически уменьшалось. Оставалась всего каких-то пара метров… В следующее мгновение тело зверолова пронзили ледяные стрелы-перья. Захлебываясь кровью, что фонтаном брызнула из горла, мужчина уронил меч, упал на колени и завалился на бок. Охнув, я подняла взгляд в небо, а оттуда с громким клекотом спикировали мои верные хейды. Но не успела я порадоваться их прибытию, как меня почти сразу оглушил громкий вой, и на поляну выпрыгнули три огромных волка-перевертыша.

Так вот чего все время ждал Ирбис. Подмоги.

А дальше… Дальше я все-таки отвернулась. Не хватило моей выдержки, чтобы смотреть, как огромные перевертыши со злобными рыками вгрызались в тела людей — горло, руки, ноги… Да и разве важно куда? Конечно, звероловы и маги сражались и бились, отказываясь отступать и признавать собственное поражение. Но силы были не равны.

Сильные перевертыши с их выносливостью, острыми зубами и жуткими когтями, а также хейды и ледяные перья с неба, что пронзали насквозь, — что могли противопоставить всему этому люди и два мага? Практически ничего. Я видела, как упал тот самый голубоглазый мальчик с тремя перьями в груди. Наверное, его остекленевшие, лишенные жизни глаза навсегда останутся в моей памяти.