Ловушка для лжепринцессы - Ульяна Муратова Страница 47

— Просто ты с такой самоотдачей обо мне заботишься… поэтому мне стыдно ныть, даже если что-то не вызывает восторга. Понимаю, что ты со своей стороны делаешь всё возможное, чтобы мне было хорошо.

— Мне нереально повезло, — тепло улыбнулся Мейер. — Если честно, друзья дразнили, родители были против, а Аннард саму идею высмеял. Сразу сказал, что глупость я затеял, принцессу никто не отдаст. Но я как увидел портрет — не мог выкинуть твой образ из головы.

— Какой портрет? — приподнялась я на локте.

— В походе. Там, в одном замке, был твой парадный портрет, правда, на нём волосы были не синие, а фиолетовые. Я его увидел и пропал. Только и думал о тебе. А парни смеялись. Никто же не мог подумать, что Лалиссу Гленнвайсскую отдадут за вилерианца.

А её и не отдали. Сказанное Мейером неприятно осело в груди, даже солнечный свет, заливающий комнату, стал казаться тусклым и противным. То есть получается, что он влюбился в Лалиссу, а я — просто случайный принцессозаменитель, который ему подсунули. Может, и к лучшему, ведь настоящая Лалисса тут устроила бы треш-шапито, в этом можно не сомневаться. Но всё равно мысль, что Мейер мечтал не обо мне, испортила настроение.

— Значит, ты влюбился в портрет…

— И да, и нет. Просто отметил, насколько ты красива, и образ никак не шёл из головы. Умом понимал, что затея глупая, но всё равно рискнул. Не поверил некоторым слухам о тебе, и теперь вижу, что не зря. Молва вечно всё переворачивает с ног на голову. Магии у тебя нет, характер очень даже хороший, а что до раскованности и темперамента, то они мне безумно нравятся. Я бы не хотел холодную и равнодушную жену.

Я прикрыла глаза и уткнулась лбом вилерианцу в грудь. Вероятно, слухи о Лалиссе ходят очень даже правдивые. Мощная колдунья, интриганка, стерва и любительница менять мужчин. Мейеру повезло, что ему досталась я. А что до внешности — так она у нас с принцессой одинаковая. Увидел бы мой портрет, влюбился бы в него. Ведь так? Или нет?

И как в Мейере сочетаются такая жёсткость и наивность? И каким он станет через десять-двадцать лет, когда от второй ничего не останется?

— Я не такая, как обо мне говорят.

— Я понял с самого начала. Только одно удивляет: ты не знала, что отец тебя отдаст нам.

— Не знала, — со вздохом признала я.

— Почему?

— Потому что иначе сделала бы всё, что в моих силах, чтобы избежать этой участи.

— Хм. И верно. Но я рад, что всё сложилось так, как сложилось, — вилерианец крепко меня обнял и поцеловал в висок. — Ты настоящее сокровище. Мне не терпится представить тебя семье и сделать своей женой.

И снова здравствуйте. За окном особенно громко завыла вьюга. Я поёжилась, радуясь, что нет необходимости выходить на улицу в такую погоду.

— Мейер, ты говорил про совместимость, разве это такая редкость?

— Нет, девушки без магии обычно совместимы со многими, сложнее, когда девушка одарена. Вот тогда бывает, что приходится менять партнёра.

— И как же это происходит? Она идёт на свидание со следующим по очереди? — хмыкнула я.

— Ну да… — озадаченно ответил вилерианец. — Ты разве не обратила внимание, что четыре переселенки едут теперь с новыми всадниками?

Не обратила. Во-первых, вилерианцы по началу для меня были все на одно лицо — красноглазые бордововолосые монстры. Во-вторых, я была настолько поглощена своими собственными переживаниями, что на остальных не смотрела толком.

— Мейер, а почему секс до замужества запрещён?

— Традиции. У нас так принято, — ответил он, и в голосе тут же прорезалась сталь.

— А что будет, если нарушить традицию? Никто же не узнает…

— Я остаюсь верен своим принципам, даже когда меня никто не видит, Лисса. Это раз. О нарушении запрета узнают обязательно. Это два. За нарушение традиций положено наказание. Это три. Но даже если бы его не было, у меня есть другие серьёзные причины их соблюдать. Это четыре.

— И какие это причины? — с любопытством спросила я, очерчивая пальцем линии его скул.

— Есть вопросы, ответы на которые ты получишь, только став вилерианкой, Лисса.

— Не слишком ли много таинственности? — фыркнула я.

— Нет. В самый раз.

Мейер притянул меня к себе и поцеловал. Возникло ощущение, что он тоже использует этот безотказный способ, чтобы заткнуть мне рот.

Что он скрывает?

Глава 17. Будущая свекровь

— Давай поужинаем в компании? — предложила я, выглядывая в окно.

Метель так и бушевала, кидала в окна горсти снега, билась голодной псицей в двери, выла снаружи, зазывая в холодный тёмный плен ночи.

— Только если ты не против… — замялся вилерианец, — у меня есть секвин для невест. Помнишь, ты про него спрашивала, только тот был брачный, а этот — помолвочный.

Секвин? До меня не сразу дошло, что Мейер имеет в виду, почему смотрит на меня вопросительно и какого ответа ждёт. Хочет прилепить мне на лоб знак того, что я занята. Не жена ещё, конечно, но и не просто вольная переселенка. И что мне с этим делать? Соглашаясь, я ещё глубже зарываюсь в брачную авантюру. А отказываться, вероятно, надо было раньше, теперь уже просто глупо. Да и Мейер с каждым часом становится всё ближе и роднее, особенно теперь, в спокойной обстановке. У него даже чувство юмора обнаружилось. Да и разговаривать со мной он стал чуть иначе, более расслабленно и откровенно.

— Хорошо, давай свою помолвочную блестючку, — протянула руку я.

— Можно я сам закреплю? — воодушевился вилерианец.

Видимо, чтобы я её потом не отодрала.

Тонкая серебристая пластинка размером с маленькую пуговку легла между бровей и въелась в кожу. Я поскребла ногтем, но никакого вреда переливающейся отметине это не причинило.

Мейер лучился счастьем, и я решила не портить ему настроение. В конце концов, ничего катастрофического не происходит, просто всё случается слишком быстро. Но быстро не значит плохо, ведь так? Да и потом, ещё вчера, лежа на Мейере в