Баллада Пепла и Льда - Анна Сергеевна Платунова Страница 47

Вернон успел отскочить, отбежал на несколько шагов, встряхнулся, готовясь к новому туру. Лед тоже встал. Противники пошли по кругу, укоротив стики, испытывающе глядя друг на друга.

— Бросьте, командир, — раздвинул губы в улыбке Колояр, не забывая перебирать ногами. — Что мы, как дети малые, деремся из-за девки. Так и быть, я уступлю вам право стать первым. Заберете долг. Я не гордый, побуду вторым.

— Что он говорит, Рон, — в ужасе зашептала Веела. — Что он такое говорит? Это же… принуждение!

Ронан не отвечал. Что он мог сказать нежной и наивной Фиалке, никогда не сталкивавшейся с реальной жизнью? Сколько ни устанавливай в Академии строгие правила, как ни ужесточай наказания за домогательства, но там, где парней на порядок больше девушек, всегда будут кипеть страсти и проводиться незаконные тайные дуэли.

Лед не посчитал нужным ответить. Уже и так было понятно, что он выйдет из схватки победителем. Но почему-то он не ставил финальную точку в поединке, кружа вокруг Вернона, как снежный барс вокруг шавки.

— Если я узнаю, что ты нарушил условия договора и продолжил лапать мой трофей, я тебе все кости переломаю. Уже без всякой форы, — предупредил он. — Это ясно?

— Я еще на ногах, командир, — ощерился Вернон и сплюнул на пол.

Эйсхард неуловимым, стремительным движением подцепил стиком оружие в руках Вернона, заставив того разжать пальцы, и тут же рванул Колояра на себя, сделал подсечку, и Вернон рухнул навзничь всем весом. Вверх взвилось песчаное облако, и светлые песчинки облепили Колояра с ног до головы. Лед упер кончик стика в грудь Вернона и сказал:

— Уже не на ногах, Верн.

Вернон сыпал отборнейшими ругательствами и отплевывался от песка.

Эйсхард не стал протягивать ему ладонь, чтобы помочь встать на ноги. Он бесстрастно наблюдал, как побитые, правда, без видимых синяков и повреждений, кадеты поднимаются с арены.

— Ну вы зверь, эфор Эйсхард, — почтительно буркнул Чес. — Зверище.

Лед никак не отреагировал на лесть. Он смотрел на меня. Темным взглядом, от которого душа смерзалась в холодный ком.

— Стики на бортики. Тренировка окончена, — сказал он.

В полном молчании кадеты возвращали учебное оружие на место. Я поймала на себе испуганный взгляд Фиалки. Она спрашивала меня глазами: «И что теперь? Он, кажется, выиграл тебя…»

Если бы я только знала, что теперь!

— Кажется, я вовремя, — сказал эфор Ярс, появляясь в проеме двери. — Как раз к завершению.

Он придирчиво осмотрел своих кадетов. Эйсхард усмехнулся.

— Не выдержал, да? Как я и обещал: ноги на месте, кости целы. Как ты зашел, кстати? Ты мне ключ отдал.

Эфор Ярс пренебрежительно махнул рукой:

— Мало ли в Академии этих ключей! У меня есть запасной. Только — тс-с — я тебе ничего не говорил.

Помятое звено Вернона Колояра, хмурясь и ворча, выстраивалось перед своим эфором.

— Ярс, захвати моих, — неожиданно попросил Лед. — Всех, кроме Дейрон. Кадет Дейрон, задержись. Поговорим.

Меня бросило в жар, потом в холод. Руки сделались слабыми-слабыми, и я незаметно принялась сжимать и разжимать кулаки.

Эфор Ярс внимательно посмотрел на своего друга.

— Тай, ты ведь помнишь, о чем мы договаривались?

— Да ради Всеблагого, Ярс! — рявкнул тот. — Конечно, помню! Идите! Оставьте нас!

Он отвернулся, тяжело дыша, и не смотрел, как кадеты спешно покидают амфитеатр. Веела все оглядывалась и оглядывалась на меня, будто видела в последний раз.

Пока Лед стоял спиной, я подготовилась к нашему разговору — разговору, ха! Встала в стойку, намеренная драться и давать отпор.

Глава 42

— Дейрон…

Эйсхард обернулся, увидел меня, стиснувшую кулаки, и осекся на полуслове. Его черные брови взметнулись вверх.

— Не объяснишься? — зловеще осведомился он.

Я переступила с ноги на ногу, занимая более устойчивое положение. Сколько я продержусь против него? По опыту я знала, что недолго, но это не значит, что бороться не надо.

— Что тут объяснять? — тихо спросила я: внутри меня всю трясло от обиды и злости. — И так все ясно.

— Чего тебе ясно? — взорвался он.

Он исчез, мгновенно очутился передо мной и взял за плечи. Его дар, проклятый дар! Мне с ним не тягаться.

— Ты решила, что я что? — мрачно спросил он, заглядывая мне в глаза. — Разложу тебя прямо здесь, на досках арены? И возьму силой?

Я с трудом дышала, как после боя, хотя боролись мы пока лишь взглядами. От Льда резче, чем обычно, пахло горькими травами, и я только теперь поняла, что полынью пахнет не мыло Эйсхарда, а он сам.

Ничего не ответила, но он угадал мои мысли.

— Ты в своем уме? — негромко спросил он и встряхнул меня.

Я оттолкнула его и попятилась.

— Что значит — в своем ли я уме? — прошипела я, двигаясь в сторону разложенных на бортике стиков: с железной палкой в руках я не буду такой беззащитной, хотя… увы, не в случае с Эйсхардом. — Как еще можно истолковать ваши слова?

Я с трудом протолкнула сквозь зубы:

— Вы сказали: «Девчонка — моя. Она мне должна. И долг собирать буду только я». Вот только не выйдет.

— Чего не выйдет?

— Собрать долг. Только с моего мертвого тела.

Эйсхард с шумом выдохнул и покачал головой.

— Отлично. В насилии меня еще пока никто не обвинял. Дейрон, ты сказала, что все поняла, когда мы разговаривали в парке.

Я настороженно смотрела на Эйсхарда и молчала.

— Не смотри как дикая кошка, садись. Я и пальцем к тебе не прикоснусь.

Он действительно отошел в сторону, присел на край бортика и перекрестил длинные ноги. Если бы у меня внутри все не тряслось, как желе, я бы, пожалуй, лучше осталась стоять: возвышаясь надо Льдом, я чувствовала себя уверенней. Я расположилась рядом со стиками, незаметно — как мне казалось — подтянув к себе один из них.

— Да, стик тебе поможет, — хмыкнул Лед. — Колояру не помог, а Дейрон меня одной левой. Или правой?

Сделался серьезен и продолжил:

— Такие, как кадет Колояр, понимают лишь силу и